Шэрон Де Вита - Я тебя никогда не обижу!
– То есть ты хочешь сказать, что Джоанна, возможно, не хочет принять мою помощь просто потому, что боится… – Майкл задумался, пытаясь осмыслить слова матери. – Боится, что будет зависеть от меня, а я потом ее… брошу? – Эта мысль показалась Майклу такой нелепой, что он едва не рассмеялся. Однако что-то в лице матери остановило его.
– Ну, просто пришло в голову, сынок. – Мэйв снова не спеша провела пальцами по его руке. Боясь задеть самолюбие сына, она тщательно подбирала слова. – Майкл, а может быть, Джоанна встречается с этим парнем, Бэйли, лишь для того, чтобы продемонстрировать тебе свою независимость? В первую очередь – от тебя?
Он нахмурился, пытаясь понять.
– Ты думаешь, она делает это, только чтобы показать, что ей не нужен ни я, ни кто бы то ни было другой?
– Возможно, она хочет доказать это самой себе, Майкл. Но и тебе тоже, – мягко добавила Мэйв.
– Никогда не слышал ничего абсурднее! – Покачав головой, Майкл потер подбородок. – Но что-то в этом есть. – Он пристально посмотрел на мать. – И что же мне делать?!
– А ты не пытался поговорить с ней об этом откровенно, сынок? – улыбнулась Мэйв.
Майкл застенчиво усмехнулся.
– Ну… я… немного, понимаешь… вышел из себя.
– А-а, – кивнула Мэйв и улыбнулась. – Ты точь-в-точь как твой отец. Но грубостью ничего не добьешься, Майкл. Она лишь выдает твои страхи. Понимаешь?
Майкл мрачно кивнул. Ему меньше всего хотелось признаваться матери в том, что он действительно боится.
– Чего ты страшишься, сынок? – Она подняла голову. – Обидеть ее? Разочаровать? Или, может, не выполнить обещания, данного ее мужу?
Расстроенный воспоминаниями, Майкл украдкой вздохнул.
– Все вместе, мама.
– Ясно, – задумчиво протянула Мэйв. – Сынок, у тебя доброе и большое сердце, но когда-нибудь тебе придется понять, что ты всего лишь человек. А человеку свойственно ошибаться. – Она похлопала его по щеке. Ей было больно за своего первенца. – Ты не виноват, Майкл, – мягко продолжала она. Сколько раз в прошлом ей приходилось повторять эту фразу – и все без толку… – Тебе нужно было уехать в колледж, строить собственную жизнь. То, что случилось, произошло не по твоей вине. Ты не можешь нести за это ответственность.
– Он был моим младшим братом, мам, – упрямо сказал Майкл. – Я отвечал за него. – У него на щеках заходили желваки. – Я обязан был поддержать его! Будь я здесь, ничего бы не случилось! – Ероша волосы, Майкл вздохнул, тщетно пытаясь не думать о прошлом.
Он получил тогда стипендию в Маркете. Зная, что семья нуждается в нем, хотел пойти в местный колледж. Но в последнем классе средней школы безумно влюбился в Лайзу Паркер, которая тоже как раз собиралась в Маркет.
Разве мог он с ней расстаться?!
А тем временем Дэнни, потрясенный смертью отца, постоянно попадал в какие-нибудь неприятности – словно хотел таким образом излить свою боль, свой гнев. Братья не раз ссорились из-за этого. Чем больше Майкл пытался сделать для Дэнни, тем более неуправляемым становился брат.
К тому времени, когда Майкл уехал в Маркет, они с Дэнни перестали разговаривать. Майкл был по горло сыт его фокусами. И ответственностью, которую взвалил на свои плечи. Он разрывался между любовью к семье и к Лайзе. Порой эгоистически оправдывал себя и отворачивался от брата и семьи.
Дэнни продолжал катиться вниз. Не прошло и года, как он оказался прочно повязан с одной из местных банд. Поняв, насколько серьезно обстоит дело, Майкл тут же примчался домой. Но было поздно. То, что Лайза за месяц до этого порвала с ним, лишь усугубляло чувство вины. Он должен был остаться с семьей, должен был помочь ей.
Почти год ушел на то, чтобы вытащить Дэнни из банды. Год боли и страданий, не говоря об опасности, которой Майкл подвергался…
– Майкл, – ворвался в его воспоминания голос матери, – каждый должен идти своим путем – это относится и к твоим братьям. Тебе может не нравиться их путь, но придется дать им возможность выбирать самостоятельно. Иначе как они научатся?
Майкл вздохнул, понимая, что она имеет в виду не только братьев.
– Да, мам, я знаю. Знаю. Ты права.
– Но можно быть рядом, – Мэйв ласково улыбнулась, – чтобы помочь им, если они оступятся и упадут. – Она сделала паузу. – Ты ведь заботишься о ней, правда?
– О да! – Майкл тяжело вздохнул. – Забочусь. – Но здесь было что-то еще, кроме чувства долга, и это смущало его и беспокоило.
Майкл сжал челюсти. Он не имеет права ошибиться, не имеет права обидеть Джоанну! Ему необходима ясная голова…
– Мам, как мне быть?
Мэйв вздохнула. Ей так хотелось облегчить сыновьям жизнь…
– Ах, сынок, думаю, надо просто поговорить с Джоанной. Будь с ней откровенен… – Он хотел возразить, но она жестом остановила его. – Я не имею в виду ее мужа. Согласна, не стоит лишний раз ее травмировать, особенно в таком положении. Но будь честен в том, что касается твоих мыслей, твоих чувств, твоего к ней отношения. К честности, во всяком случае, трудно придраться, сынок. Если ты заботишься о ней, естественно, что ты о ней беспокоишься. – Мэйв ласково улыбнулась. – Уверена, она все поймет.
Майкл на мгновение задумался. Потом улыбнулся и, нагнувшись, поцеловал мать в щеку.
– Спасибо, мам. – Ему стало легче, как всегда после разговоров с ней. – Я вернусь, чтобы вам помочь.
– Для вечеринки все готово, Майкл, – замахала она рукой. – Я занималась этим несколько дней. Просто постарайся не опоздать и проследи за братьями, чтобы они были вовремя. Ожидается много народу, и Салливаны должны быть в полном сборе.
– Не беспокойся, мам, мы все прибудем минута в минуту. – Поцеловав ее еще раз, он ушел, размышляя над тем, что она сказала.
Ее слова удивили его и заставили задуматься. Чувствовала ли себя Джоанна покинутой после смерти Брайана? Возможно. Тогда становились понятными ее опасения оказаться зависимой от него, Майкла.
Кто знает… Во всяком случае, поговорить с ней нужно обязательно. И чем быстрее, тем лучше.
Вздохнув, Майкл выскочил из паба. Наверно, Джоанна права. Кажется, в том, что касается женщин, он и вправду идиот.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Из паба Салливанов доносились музыка и смех. Парадную дверь открыли, чтобы проветрить: стало слишком жарко и накурено. Сиротливо выглядели опустевшие столы, в начале вечера ломившиеся от яств.
Наконец настоящий ирландский оркестр, который всегда играл в этот вечер у Салливанов, сделал передышку. Полилась уже не зажигательная, а медленная и грустная музыка, характерная для старинных ирландских баллад.
Заняв в свою очередь место за стойкой, Майкл плеснул в кружку пива и понес ее через бар клиенту. Он старался не терять Джоанну из виду. Сейчас она стояла в другом конце зала и беседовала с дедом.
