Сара Хочмэн - Рассудку вопреки
Фалкон решительно прошел мимо остолбеневшей девушки в квартиру, легко найдя дорогу на ее просторную кухню, вероятно, по доносившемуся из нее запаху кофе. И уже через несколько секунд оттуда донесся его веселый свист, сопровождаемый звуком развертываемой бумаги, когда он доставал содержимое из пакета.
Она явно недооценила его, поняла наконец Диана. Обнаружив, что она покинула отель, он следовал за ней до аэропорта и затем до самого Лондона!
Ей следовало быть более предусмотрительной, ругала она себя. Кто лучше ее мог знать, насколько неразборчив в средствах при достижении своей цели был этот человек.
Когда она пришла на кухню, он уже достал слоеные булочки и разложил по вазам и тарелкам сладкое и фрукты, так что получился настоящий французский завтрак! Этот человек ничего не делал наполовину, поняла Диана: он обещал ей, что будет завтракать вместе с ней, и вот перед ней был настоящий континентальный завтрак. Он, вероятно, был доставлен из Франции. Крис рассказывал ей, что его отец летал по всему свету на собственном самолете и вполне мог захватить с собой завтрак сегодня утром из Парижа!
— Ах да, кофе. — Он взял кофейник с приготовленным Дианой кофе и налил себе и ей. — Вкусный, — одобрил он, сделав глоток.
Диана не могла вымолвить ни слова. Эта квартира с простым убранством была ее личным маленьким раем. А этот человек ворвался сюда как хозяин: он не нуждался в приглашении!
— Выпейте кофе, — предложил он, поскольку ее чашка оставалась нетронутой на мраморной поверхности кухонного стола. — И мы отнесем еду в гостиную. — Легко балансируя, он понес тарелки в своих огромных ручищах. — Я мимоходом бросил взгляд на эту комнату и хочу разглядеть ее получше. — Рик уверенно вышел из кухни, разговаривая скорее сам с собой, чем с Дианой.
И снова, будто завороженная, Диана последовала за ним, как если бы ее влекла за собой мощная волна прибоя.
Сегодня Фалкон был одет во все черное.
На нем была свободная рубашка с короткими рукавами и узкие черные брюки, почти облегающие его длинные и крепкие ноги. Он выглядел на свои тридцать девять лет: на его лице уже появились морщины, — и тем не менее обладал опасным для женщин магнетизмом, который делал его возраст несущественным.
— Пудль… — выдавила из себя Диана, когда Рик поставил тарелки с едой прямо на ковер перед креслами.
Он удивленно взглянул на нее.
— Не понял.
— Кот, — раздраженно пояснила она, чувствуя, что с ней обращаются как с психически неполноценным человеком, действия которого вполне соответствуют диагнозу.
Его повторное неожиданное появление сразило ее наповал, и это было единственным оправданием отсутствия протеста с ее стороны на его бесцеремонные поступки. Хотя Диана была далеко не слабовольным человеком, только сейчас, лицом к лицу с Риком Фалконом, она поняла, что тот, кто имеет с ним дело, должен обладать железным характером. И сейчас она еще не пришла в себя, тщетно попытавшись объяснить, как зовут кота, развалившегося в одном из кресел.
Рик Фалкон проигнорировал ее попытку поговорить о коте. Может быть, он не любил кошек или у него была на них аллергия? Вовсе нет. Он любил этих животных, одобрял их независимый характер. Люди могли лишь тешить себя мыслью, что являются их хозяевами. К тому же они очень умны. Ему не нравилось, когда женщин называли кисками, — никогда еще он не встречал ни одной женщины, обладающей такой же таинственной отчужденностью. Нет, решительно никогда!
И тем не менее…
Рик внимательно разглядывал Диану, стоящую поблизости. Чтобы узнать о ней как можно больше, поняв, что Диана покинула утром Париж, не повидавшись с ним, Фалкон вызвал своего помощника Поля и поручил ему собрать всю возможную информацию о манекенщице по имени Диана Бьюти и представить ему в Лондоне.
У Поля были для него готовы два файла: один — с информацией о профессиональной деятельности манекенщицы, именуемой Дианой Бьюти, а другой — о личной жизни Дианы Лэмб.
Краткость последнего изумила Рика: текст уместился бы на трех машинописных листах, зато ее профессиональная деятельность описывалась во всех подробностях, с фотографиями и газетными вырезками — сразу и не прочтешь! Первый файл содержал сотни, нет — тысячи фотографий неповторимой и прелестной манекенщицы, умевшей демонстрировать все. Нет, конечно, не в прямом смысле. Красавица Диана Бьюти не относилась к такому сорту моделей, но тем не менее Рик видел все совершенство линий ее загорелого тела, когда она была в очень открытом купальнике; в своей полуобнаженности она оставалась дразнящей и мучительно недосягаемой. Такие пикантные фотографии казались ему гораздо более соблазнительными, чем ню.
А файл Дианы Лэмб принес разочарование: совсем не было описаний ее детства, но Фалкон и не интересовался этим периодом жизни девушки. Он намеревался выудить компромат из ее биографических данных и использовать его против Дианы в борьбе за Криса, если они будут настаивать на продолжении своих отношений. Взрослая Диана Лэмб, как выяснилось, вела очень спокойную жизнь, — ни серьезных любовных увлечений, ни интрижек. А также не было скандалов, связанных с ее именем, — просто спокойная и размеренная жизнь, без семьи, с малым количеством близких людей. Дружба с этой девушкой означала принятие в привилегированный клуб, куда допускались лишь избранные.
Однако Крис, его непокорный, легкомысленный и безответственный сын, имел в него доступ.
И этот факт, по непонятным для Рика причинам, сильно задевал его самолюбие.
Таким образом, спешно собранная Полем информация об этой женщине не прибавила сведений к уже имеющимся: Диана Бьюти была одной из самых высокооплачиваемых моделей, а Диана Лэмб — чрезвычайно загадочной женщиной.
— Пудль любит хлеб и пирожные, — раздраженно пояснила она свою предыдущую реплику о коте.
Рик повернулся, чтобы рассмотреть кота, лениво вытягивающего лапы, прежде чем встать.
— Лежать! — приказал он тихо, глядя прямо в круглые кошачьи глаза. Кот отвел свой взгляд и перелег на другой бок, всем видом показывая полное отсутствие интереса к еде, так соблазнительно разложенной перед ним.
Диана неодобрительно посмотрела на предательски задремавшего кота и присела на край большой подушки.
Рику показалось, что без косметики она выглядит еще моложе, чем вчера.
А по тому, как ладно на ней сидел свободный блузон и обтягивающие лосины, он мог с уверенностью сказать, что для нее главное в одежде — удобство, а не роскошь.
Как бы то ни было, она выглядела сегодня еще более прекрасной, причем незащищенность, которую он почувствовал в ней вчера, проявлялась сегодня в большей степени, хотя, как ни странно, он одновременно почувствовал в ней и внутреннюю силу. Это была самая необыкновенная женщина, которую он когда-либо встречал!
