Энн Мэтер - Найди свою судьбу
– А нельзя ли мне ограничиться тостами? Я совсем не голодна.
Джоанна покачала головой.
– Нет, я думаю, тебе нельзя ограничиться тостами, – ответила она, но ее губы тронула легкая улыбка. – Не стоит расстраиваться из-за того, что ты сейчас узнала. Тебе почти восемнадцать, Тамсин. Пора тебе повзрослеть. Как ты, верно, сказала, если нам предстоит прожить под одной крышей несколько недель, мы могли бы наладить нормальные отношения.
Тамсин кивнула.
– Я согласна.
– Отлично. Тогда мы поняли друг друга. – Джоанна потерла свою уставшую спину. – Мне так хочется, чтобы эти несколько недель поскорее прошли, но, конечно, совсем не из-за твоего приезда. Сейчас я чувствую себя такой толстой и неуклюжей, особенно по сравнению с тобой.
Тамсин критически оглядела себя.
– Не говорите глупостей, – сказала она: – Вы гораздо изящнее меня и меньше ростом. Рядом с вами я кажусь очень высокой.
Джоанна улыбнулась.
– Я всегда хотела быть высокой и стройной, как ты. Тебе повезло: ты пошла в отца. А знаешь, у него раньше волосы тоже были светлые, как у тебя.
– Вы должны рассказать мне о нем, – попросила Тамсин. – Мне хотелось бы знать о его жизни до того… как он женился на моей маме.
– Хайвел, конечно, сказал тебе, что я знала его в то время.
Тамсин почувствовала, как при упоминании имени Хайвела Бенедикта у нее по спине забегали мурашки.
– Да, – подтвердила она и села за стол.
Джоанна положила на тарелку бекон и яичницу и поставила перед девушкой. Запах был очень аппетитным, и Тамсин поняла, насколько она голодна. Рядом на блюде лежал хрустящий хлеб и свежее масло.
Джоанна тоже села за стол, но себе взяла только тосты. Заметив вопросительный взгляд Тамсин, она сказала:
– Мне нельзя слишком набирать вес. У нас тут много чего не хватает, но, по крайней мере, еда очень хорошая и питательная, и мне бывает трудно удержаться от горячих овсяных лепешек с маслом и медом.
Тамсин засмеялась. Она с удивлением – поняла, что Джоанна оказалась совсем не такой, какой ее себе представляла. Девушка даже упрекнула себя за то, что заранее судила о вещах, о которых на самом деле не имела никакого представления.
– Хайвел Бенедикт – ваш кузен, верно? – Не удержавшись, спросила Тамсин.
– Верно. – Джоанна налила кофе в чашку Тамсин.
– А он живет далеко отсюда? – осторожно поинтересовалась она.
Джоанна с любопытством посмотрела на девушку.
– Недалеко. А что?
Тамсин как можно беспечнее пожала плечами.
– Просто любопытно и все.
– Ты не обиделась, что тебя встречал Хайвел? Ланс не мог оставить больных – его некому было заменить, а я была просто не в состоянии проделать этот длинный путь почти в две сотни миль.
– Нет, нет. – Тамсин энергично замотала головой. – Может быть, сначала… немного, но потом… – Она отставила в сторону пустую чашку. – Все было очень вкусно, спасибо.
– Я люблю готовить, – просто сказала Джоанна. – И мне нравится смотреть, как люди едят с удовольствием.
Тамсин огляделась.
– Могу я чем-нибудь помочь?
– А ты хочешь помочь?
– Да. Я не намерена целыми днями слоняться без дела. Мне это не нравится. – Она встала из-за стола и отнесла грязную посуду в мойку. – Можно начать с этого?
Сидя за столом, Джоанна полуобернулась к ней.
– Если хочешь.
Тамсин кивнула и налила в таз горячей воды. Из кухонного окна она видела огород, а за ним тропинку, идущую мимо розовых кустов к ручью, шум которого она слышала раньше. На заднем дворе копошились куры. В надворных постройках за домом, видимо, находились остальные домашние животные. Глядя на этот мирный пейзаж, она внезапно почувствовала спокойствие и умиротворение и вздохнула. Может быть, ее пребывание здесь будет достаточно приятным, в конце концов.
Отец вернулся, когда они с Джоанной застилали постели. Он застал их обеих наверху и с удивлением увидел, как они слаженно заправляют простыню под матрас.
– Что происходит? – спросил он, переводя взгляд с одной на другую, и Тамсин улыбнулась.
– Джоанна рассказывает мне, каким озорником ты был в детстве, – ответила дочь и увидела, как отец быстро взглянул на жену.
– Верно, – спокойно сказала Джоанна. – Самый лучший способ узнать человека – это поработать с ним вместе, ты не согласен?
Ланс был явно озадачен.
– Если ты так считаешь, – неуверенно произнес он. – Ну, а кто из вас приготовит мне кофе? Мне просто необходимо взбодриться. Случай миссис Эванс был весьма сложным.
– Женщины, у которой случился удар? – спросила Тамсин.
– Удар! – мрачно произнес ее отец. – Никакой это не удар. Просто результат переедания!
Джоанна усмехнулась, потом сказала:
– Иди с отцом, Тамсин. Ты теперь знаешь, где что лежит. Приготовь ему кофе, пока я закончу здесь. Потом я спущусь к вам.
Тамсин помедлила.
– А вы уверены, что не хотите сами приготовить кофе?
– Абсолютно уверена, – ответила Джоанна, распрямляя затекшую спину.
Внизу Ланс с некоторым недоверием посмотрел на дочь. Тамсин задумалась на мгновение, потом сказала:
– Все будет нормально, папа.
– Что ты имеешь в виду? – удивился он.
– Я имею в виду мое пребывание здесь – Джоанну и меня! Все будет нормально. Мы теперь понимаем друг друга. – Она вздохнула. – Мне очень жаль, что вчера я держалась так недружелюбно.
– Это вполне объяснимо, я думаю.
– Ты считаешь, это из-за того, что Джоанна беременна?
– Да. – Отец отвел взгляд. – Я понимаю, как тебе трудно…
– Пожалуйста, папа! – Тамсин не хотела больше говорить об этом. – Давай не будем об этом. Какой кофе ты любишь? Черный или с молоком?
Ланс некоторое время смотрел на дочь, потом произнес:
– Хорошо, Тамсин. Оставим это. А кофе я люблю черный, но сладкий.
За чашкой ароматного кофе она подробно рассказала отцу, как прошло ее путешествие сюда, а когда разговор коснулся Хайвела Бенедикта, Тамсин спросила:
– У мистера Бенедикта своя ферма или он занимается чем-то другим?
Ланс удивленно уставился на дочь.
– Хайвел? У него нет никакой фермы!
Тамсин задумчиво наклонила голову.
– А что же он делает?
– Разве он не сказал тебе?
– Нет.
– Ну да, я так и думал, – медленно произнес отец. – Он не стал бы об этом говорить. Он – писатель, дорогая. И очень известный. Но ты не могла знать об этом, живя в Америке.
– Писатель?
Тамсин онемела, когда представила себе, с каким самомнением она рассуждала о культурных преимуществах жизни в городе, как обвиняла его в отсутствии интереса к искусству, изображая из себя специалиста в этой области. В каком смешном положении она оказалась перед человеком, который сам писал книги. При воспоминании об этом Тамсин густо покраснела, но отец, к счастью, ничего не заметил.
