Теодора Снэйк - Возврата нет?
Бет засмеялась и попросила мужа принести ей чистое полотенце или носовой платок. Дерек поспешил выполнить просьбу. Возвратившись, он застыл на мгновение, не в силах отвести глаз от пышной белой груди Бет. Она протянула руку, он отдал ей платок и собирался выйти. Но жена удержала его и усадила рядом.
И это тоже было новым в их отношениях. Дерек с умилением смотрел на Ника, который ухватился за материнскую грудь крохотной ручонкой, и при этом ловил себя на мысли, что отдал бы все на свете, только бы оказаться сейчас на его месте.
Тяжкий вздох выдал Дерека с головой. Бет лукаво посмотрела на мужа. Ее глаза смеялись и в то же время подавали Дереку смутную надежду на осуществление этой мечты.
Он вглядывался в сапфировые глаза и с каждой секундой все больше убеждался, что понял жену правильно: Бет решила сделать шаг к их сближению. У Дерека от волнения задрожали руки. Пусть пока она испытывает к нему лишь благодарность. Он сделает все, чтобы это чувство переродилось во что-то более пылкое.
Ник насытился. Его глазки прикрылись веками, и через минуту он сонно засопел. Тогда Бет положила малыша в кроватку, повернулась к Дереку и ласково обняла его за шею. Он замер, не решаясь дотронуться до нее, боясь даже пошевелиться, чтобы волшебное мгновение не кончилось.
Бет потерлась носом о его щеку и прошептала:
– Я приду к тебе сама, как только разрешит врач. Обещаю. Ты подождешь?
– Любовь моя, я буду ждать, сколько ты скажешь. А сейчас что я могу для тебя сделать? Скажи, я на все готов.
– Милый… я ужасно голодна. У нас есть что-нибудь в холодильнике?
Дерек с плохо скрываемым торжеством взял ее за руку и потащил за собой в кухню. Там он открыл холодильник, и Бет с удивлением увидела, что его полки забиты деликатесами и разными молочными продуктами. Она облизнулась, предвкушая изумительный обед. Дерек обернул бедра полотенцем и изобразил услужливого официанта, с комичной серьезностью ухаживая за любимой.
Наконец трапеза была окончена. Дерек достал молоко, и они чокнулись бокалами, наполненными этим полезным напитком.
3
Когда Нику исполнилось два месяца, Бет посетила гинеколога. Как всегда, она не сказала, куда именно пошла. А Дерек никогда не спрашивал, где она бывает и чем занимается. Он боялся, что Бет расценит его интерес как покушение на свою свободу, поэтому предпочитал не задавать вопросов и терпеливо ждать.
Возвратясь, Бет ласково поцеловала обоих мужчин. В этом тоже не было ничего необычного.
Постепенно супруги все чаще прикасались друг к другу, привыкая к предстоящей близости. Бет, пряча легкую усмешку, провела остаток дня с сыном, а Дерек немного поработал.
Вечером, когда Ник уже сладко спал в своей кроватке, а Дерек принимал душ перед сном, Бет положила в холодильник купленную днем бутылку шампанского. Муж заглянул к ней в кухню и пожелал спокойной ночи. Опасаясь не справиться с собой, Дерек не стал целовать жену и поскорее отправился в свою комнату. Лежа в кровати, он тщетно пытался уснуть, но слышал шум воды и невольно представлял соблазнительное тело Бет, едва прикрытое мыльной пеной. Дерек ожидал, что потом она, как всегда, ляжет в постель в своей комнате. Поэтому, когда раздался стук в дверь и Бет спросила: «Ты не спишь? Можно войти?», он и сам не знал, как сумел произнести коротенькое «да». Горло его пересохло, сердце забилось как сумасшедшее.
Она вошла и сбросила халат у двери, под ним была только полупрозрачная ночная сорочка. Бет шагнула к кровати. Дерек откинул одеяло, и она скользнула к нему в постель.
Потом они старались, но не могли вспомнить, кто же из них сделал первое движение, повлекшее за собой ночь безумной страсти и безграничной нежности. Сами собой исчезли страхи, что они разочаруют друг друга. Неловкость, неизбежная при первой интимной близости двух людей, свело на нет взаимное сексуальное притяжение огромной силы. Ничто не могло бы ему противиться.
То, что начиналось как акт милосердия, превратилось в триумф абсолютного родства душ и тел. Слишком долго они сдерживали естественные порывы, и теперь чувства вырвались из-под контроля, творя с ними обоими нечто совершенно невообразимое. Они не могли насытиться друг другом. Не было ни смущения, ни колебания перед самыми интимными ласками. Только перед рассветом они разжали жаркие объятия. Но в глазах все еще горел огонь неутоленного желания.
Без слов, одними взглядами, они обещали, что эта сказка не закончится с приходом утра, что теперь каждая ночь будет такой. И оба были намерены сдержать обещания. А заранее приготовленное шампанское оказалось невостребованным – и без него они были опьянены друг другом…
Когда раздался голодный крик проснувшегося сына, Бет с трудом разлепила веки и жалобно застонала. Она попыталась высвободиться из рук спящего Дерека, но тот сразу же проснулся.
– Какая ты красивая, Бет. – Он теснее прижался к ней. – Я ночью так и не сказал тебе этого. Мне просто было не до разговоров. Гони меня из постели, а то я займусь не тем, чем нужно.
– Ммм, а чем нужно заняться? – Бет наслаждалась теплом его тела и вовсе не хотела прогонять мужа.
– Ты еще спрашиваешь? Малыш орет и требует своего. – И Дерек как был нагишом отправился за ребенком. Принеся Ника, он устроил его на руках матери, приговаривая: – Давай, сынок, принимайся за дело. Безобразие, не кормят нашего мальчика. Вот мы сейчас поедим и сразу развеселимся.
А Бет смотрела на Дерека и не понимала, как могла раньше не замечать его привлекательности. Она притянула к себе голову мужа и после нежного поцелуя сказала просто и искренне:
– Я люблю тебя, Дерек.
Он просиял и покрыл жадными поцелуями ее лицо, шепча, что и он ее любит, всегда любил и будет любить. Потом, с трудом оторвавшись от жены, Дерек достал из шкафа бархатную коробочку и какой-то документ. В коробочке лежало золотое ожерелье, состоящее из ажурных листочков, скрепленных между собой. Он расстегнул замок и надел украшение на шею Бет.
– Какое красивое… – восхитилась она. И тут же добавила: – Тебе не нужно было тратиться. У тебя и так было много расходов в последнее время.
Дерек успокаивающе улыбнулся ей. В начале семейной жизни он не счел нужным посвящать жену во все детали их финансового положения, но теперь пришло время открыться ей полностью.
– Нас это не разорит, не волнуйся, пожалуйста. Мои родители были обеспеченными людьми и к тому же весьма предусмотрительными. Я просто не хотел жить в роскоши, чтобы не разлениться. Раз поставил перед собой цель, следует добиваться ее своими силами. И лучше это делать не в шикарном особняке между великосветскими приемами. Но теперь, когда наша семья выросла, можно подумать и о переезде в более просторное жилище. Но тут все будет зависеть от тебя. Как скажешь, так и будет.
