Елена Арсеньева - Прекрасные авантюристки (новеллы)
Но вот приспело время делать дело и отправляться в Константинополь. Двинулись на кораблях, и, когда на судно взошла графиня Пиннеберг, пред ней чуть все ниц не пали во главе с Радзивиллом. И ручки беспрестанно целовали, и придворные почести воздавали, и предавались мечтаниям…
Морское путешествие было отнюдь не благостным. Не справившись со штормами, корабли вынуждены были причалить в Рагузе, не добравшись до Порты.
* * *Рагуза в это время не питала симпатий к Екатерине и вообще к России из-за действий флота под предводительством графа Алексея Орлова-Чесменского в Средиземном море. Поэтому великая княжна Елизавета принята была населением очень приветливо, хотя сенат и воздержался от признания ее официального титула. Впрочем, устроилась Шахерезада по-прежнему роскошно, по-прежнему в здании французского посольства и по-прежнему за счет Радзивилла.
В письмах к Лимбургу и скептику Горнштейну она снисходительно информировала их о своих державных планах:
«Постараюсь овладеть русским флотом, находящимся в Ливорно; это не очень далеко отсюда. Мне необходимо объявить, кто я, ибо уже постарались объявить о моей смерти. Провидение отомстит за меня! Я издам манифесты, распространю их по Европе, а Порта открыто объявит их во всеобщее сведение. Друзья мои уже в Константинополе; они работают, что нужно. Сама я не теряю ни минуты и готовлюсь объявить о себе всенародно. В Константинополе я не замешкаю, стану во главе моей армии, и меня признают».
Затем Шахерезада упоминала о документах, подтверждающих ее права на корону.
Что же это были за документы, несомненно, подготовленные поляками? Подложные духовные завещания Петра I и Елизаветы Петровны, а еще некий экстракт подлинного завещания Екатерины I.
Завещание Петра состояло в следующем: первой преемницей императорского престола назначается его жена Екатерина I. Ей наследует великий князь Петр Алексеевич (Петр II) и его потомство, а дочери Екатерины получают завоеванные Петром области: остров Эзель, Эстляндию и Лифляндию, а также доход с рижской таможни. Великий князь Петр Алексеевич должен жениться на принцессе из немецкого герцогского дома Любекского. Если он не оставит потомства, русская корона переходит к Анне Петровне и ее наследникам, с тем, однако, что тот из них, кто будет на шведском престоле, не может быть русским императором. Если Анна Петровна наследников не оставит, престол переходит к Елизавете Петровне и ее потомству.
Завещание Екатерины I было подобием подлинного: Петр Алексеевич занимает престол при условии женитьбы на дочери Александра Меншикова, Марии. В случае его смерти наследует Елизавета.
А в мнимом завещании Елизаветы Петровны говорилось следующее:
«Елизавета Петровна,[56] дочь моя, наследует мне и управляет Россией так же самодержавно, как я управляла. На обязанность герцога Гольштинского Петра возлагается воспитание моей дочери: преимущественно она должна изучить русские законы и установления. По достижении ею возраста, в котором можно будет ей принять в свои руки бразды правления, она будет всенародно признана императрицей Всероссийскою, а герцог Петр Гольштинский пожизненно сохранит титул императора, и если принцесса Елизавета, великая княжна Всероссийская, выйдет замуж, то супруг ее не может пользоваться титулом императора ранее смерти Петра, герцога Гольштинского. Если дочь моя не признает нужным, чтобы супруг ее именовался императором, воля ее должна быть исполнена как воля самодержицы. После нее престол принадлежит ее потомкам как по мужской, так и по женской линии…»
Елизавета — бывшая принцесса Владимирская, Шахерезада, — отнюдь не была только послушной марионеткой в руках своих кукловодов. Этот подпункт первого пункта завещания — насчет того, что супруг принцессы не обязательно должен зваться императором, если не будет на то ее воли, — поставлен по ее горячему настоянию. Ей уже осточертело все время зависеть от какого-нибудь мужчины. Она желала царствовать одна! Самовластно!
К этому времени Шахерезада настолько вошла в роль, что и сама верила всякому своему слову. А впрочем, в ней это было всегда, и прежде было! Сила этой женщины заключалась как раз в том, что она как бы не лгала… она искренне верила во все, что провозглашала. Именно в этом крылся секрет убедительности всех ее речей и поступков. Она была великой актрисой, великой лгуньей, но главным ее оружием был самообман — самообман и словно бы некий самогипноз, который действовал завораживающе и на окружающих, заставляя верить ей безоглядно.
Дальнейшие пункты подложного завещания императрицы Елизаветы Петровны были разработаны столь же скрупулезно и дотошно: Елизавета Всероссийская будет иметь право назначать членов своего совета; восстанавливаются прежние права при ее вступлении на трон; в войске она может создавать такие учреждения, какие ей заблагорассудится; все гражданские и военные присутственные места должны давать ей отчеты всякие три года; каждую неделю будет происходить публичная аудиенция, прошения будут подаваться в присутствии императрицы, на которые она одна только будет делать решения, и ей же предоставляется право переменять законы… Народ русский должен стараться пребывать в мире с соседственными землями… Никто из иностранцев и иноверцев не может получать важных государственных должностей… В разных местах будут поселены разного рода художники и ремесленники, кои будут состоять под непосредственной властью императрицы… В каждом городе учредятся на казенном иждивении народные училища…
Словом, в «завещании» написано было много идеального, того, о чем можно было только мечтать и что, конечно, должно было привлечь к Елизавете Всероссийской признание народное.
Между тем Европу все больше интересовала личность претендентки на русский престол, и вот здесь-то дар Шахерезады высокохудожественно, прочувствованно и правдоподобно лгать использовался вовсю. Она не переставала рассказывать сагу о своем происхождении, отрепетированную вместе с Доманским, причем прибавляла к ней новые и новые подробности.
Учитывая успехи Пугачева, нельзя было обойти молчанием и это светлое имя. Поэтому Шахерезада уверяла, что в России есть сильная партия, которая желает видеть ее на престоле и предана ей по гроб жизни. Во главе этой партии находится брат ее, сын Разумовского — Эмилиан Пугачефф. Порою, впрочем, Елизавета почему-то отрекалась от этого почетного родства и уверяла, что Пугачев — человек знатного происхождения, из донских казаков, искусный генерал, хороший математик, отличный тактик, одаренный замечательным талантом привлекать к себе народные толпы, потому что умеет убедительно говорить с простонародьем.
