Лилиан Тревис - Ловушка для мужчины
Тихонько подойдя к задумчивой гостье, он присел рядом. — Ты здесь полностью предоставлена самой себе. Не бойся. С тобой ничего плохого не случится. Так же, впрочем, как и с Нэнси, поверь. Я обещаю тебе! — Ее губы дрожали, глаза вопросительно смотрели на него, ресницы подрагивали.
— Но как же я могу вам доверять?
— Право же, не представляю, если честно. — Он улыбнулся, едва сдерживаясь, чтобы не погладить ее по голове, чтобы не дотронуться до нежной кожи щеки. Кэрри выглядела такой беззащитной, была такой хрупкой! Наверное, ей очень тяжело находиться рядом с таким болваном, как он.
Это все из-за Энрико!
Алекс ощутил внезапный прилив ярости, которому не было выхода. Почти всю жизнь он чувствовал гнев, от невозможности достичь желаемого. Как это было давно, в детстве: грязный оборвыш стоит напротив витрины магазина, смотрит на красивую вещицу и прекрасно знает, что никогда не будет обладать ею. Вечно чувствовать себя изгоем невозможно.
И вот он, выходец из самых низших социальных слоев, перепрыгнул все барьеры, но ничего не забыл и не простил. Так и не смог. Чуть что, гнев разгорался в нем ярче, желание взять от жизни то, что ему полагалось по праву, становилось сильнее. Схватить шанс за горло, отнять его у других и оставить себе…
Продолжая смотреть на молоденькую Кэролин Коллинз, он начал понимать, каким стал грубым и жестоким, безжалостным в своем желании отомстить.
Тореро увидел, как ее острые ноготки впились в мягкие ладони, оставив на них красноватые следы, которые уж очень походили на кровавые ранки.
— Дай-ка мне твою руку, — попросил он и добавил: — Пожалуйста!
Девушка молча покачала головой. В ее глазах отразился явный страх. А еще некоторая неуверенность. Она не знала, чего от него ожидать, что ему от нее надо. Однако для него самого это было тоже секретом, если уж начистоту. Может, он хотел ее? Надумал заняться сексом? Не похоже. В ней было что-то неопределимое, к чему стремилась его душа, стремилась с силой, которая путала его самого. Это обстоятельство только еще больше запутывало дело.
Алекс немного подождал. Но вот ее рука скользнула в его ладонь. Его пальцы аккуратно крепко и нежно сжали ее, задержав на мгновение у себя.
— Ты в безопасности со мной, Кэролин. Я борюсь не против тебя, не с тобой. Хоть в этом-то мне поверь.
Кэролин с удивлением заметила, что каждый раз, как только он дотрагивается до нее, она чувствует пожар в своей груди. Его прикосновения были несравнимы ни с чьими другими. В нем была какая-то сила, уверенность, которой ей не хватало в жизни.
Теперь же ее сердце стало учащенно биться, тело наполняться нежной энергией, словно бы таять, а чувства меняться.
— Нэнси — все для меня, — сказала она, буквально завороженная его взглядом. Крепкие руки Алекса были смуглыми и сильными. — Сестра в прямом смысле слова вырастила меня. Для меня она сделает все, что угодно…
Внезапно он склонился над ней, загородив свет лампы, и в следующую же минуту Кэролин поняла, что он сейчас поцелует ее. Ну, бесспорно, она с самого первого момента, еще там, в аэропорту, была уверена, что он ее поцелует. Как же он еще раньше не сделал это?
Он слегка коснулся ее губ. Нежный как растаявшая снежинка поцелуй, как прикосновение крыльев мотылька… Кэролин чувствовала его дыхание на своей щеке и мужской запах, смешанный с резким запахом одеколона. Тореро был таким сильным и надежным, а его пьянящий запах был свеж и приятен, как горный воздух цветущим летом после дождя.
Он второй раз слегка коснулся ее губ. Горячие, они скользнули по уголкам ее рта.
— Я не буду трогать твою сестру, поверь мне. Не такого обещания она от него ожидала… Была готова спросить, но боялась. И все же…
— А что насчет Энрико? — Алехандро словно бы застыл.
— Что насчет Энрико?
Его голос тоже словно бы заледенел, интонации изменились. Он явно не любил своего компаньона.
— Итак, ты мстишь Дольче.
— Точно.
Кэролин резко вскочила и отошла в самый дальний угол ванной комнаты. Выяснилось наконец — он похитил ее, чтобы сделать больно Энрико. Но зачем?
Она так любила Энрико. Воспринимала этого молодого человека, мужа своей сестры, как старшего брата, которого у нее никогда не было. Ему удалось спасти их ранчо, он так заботился об их отце. Сам Господь послал Энрико в ответ на их молитвы.
А этот негодяй смеет теперь за что-то мстить Дольче! Кэролин почувствовала, как гнев заполняет ее всю.
— Уходи! — указала она на дверь.
Алехандро медленно встал во весь свой громадный рост. При свете лампы он казался еще опаснее, чем прежде.
— Когда-нибудь ты все поймешь.
— Никогда я не смогу этого понять. Энрико хороший человек. Он самый благородный мужчина из тех, кого я видела в своей жизни.
— Ты просто не знаешь кое-чего.
— Убирайся! — повторила она и отвернулась, не желая и дальше длить этот бессмысленный разговор.
Он виновато проследовал к двери.
— В любом случае я сдержу свое обещание. — И он ушел.
Оставшись одна, Кэролин стремительно разделась и нырнула в теплую ароматную воду. Ванна успокоила встревоженные нервы. Девушка даже чуть не уснула там.
Когда она пришла окончательно в себя, то могла лишь удивляться, как можно было позволить какому-то прохиндею себя поцеловать! До какой же степени надо было устать, чтобы даже не оказать никакого сопротивления этому бандиту!
Вода постепенно остыла, Кэрри вышла и вытерлась пушистым полотенцем. В ее голове наконец-то появилась парочка трезвых дельных мыслей. Алехандро что-то замышлял против Энрико, и ей надо было срочно как-то их предупредить. Надо все же найти телефон.
Надев халат, предусмотрительно оставленный в ванной, девушка прошла в предназначенную ей спальню. Осмотревшись, увидела, что кто-то распаковал ее вещи. Они аккуратно висели в шкафу. Наверное, та самая служанка, о которой говорил Алекс.
Кэролин скинула халат, надев удобные джинсы и легкий желтый свитер. Она как раз натягивала носки, когда в дверь постучали.
За дверью стояла старая женщина с седыми волосами и смуглой кожей.
— Здравствуйте, — поприветствовала ее Кэролин, обрадовавшись еще одной живой душе. Она уже составила в уме план, как все разузнать у этой пожилой особы. Но тут же все ее планы рухнули.
— Vamanos! — произнесла старушка по-испански, и девушка сразу поникла: служанка не знала английского. Все было напрасно. — La cena[2].
Конечно, Кэролин приходилось слышать испанскую речь, и кое-какие слова ей были знакомы. Так, ей было вполне понятно, что ее приглашают на ужин, но она сделала вид, что не понимает ровным счетом ничего, и указала служанке на дверь. Та снова что-то пробурчала по-испански, и Кэролин, чтобы дать ей понять окончательное свое решение, забралась на кровать и с упрямым видом скрестила руки на груди. Служанка с оскорбленным видом удалилась.
