Лаура Дэниелз - Бриз надежды
Виктория провела ладонью по лицу. Похоже, она уснула крепче, чем можно было ожидать, потому что сейчас ей трудно было сообразить даже который час, не то что вспомнить название коктейля.
— Как называется? — повторила она, сморщив лоб.
Синти рассмеялась, потом протянула:
— М-да, память у тебя девичья. Ладно, скажу сама: фирменный коктейль называется «Фруктовый взрыв». Смотри не перепутай, если станешь заказывать у Джейсона. — Она кивнула в сторону бара. — А пока держи это.
Виктория взяла из ее руки бокал.
— Благодарю.
— Пей, здешние коктейли не только вкусны, но и полезны, — обронила Синти, устраиваясь в соседнем шезлонге. Затем добавила: — Тебе особенно.
— Это почему же?
— Ох, да все потому же: ты слишком интенсивно занимаешься. Как подумаю, сколько сил уходит впустую, даже оторопь берет.
Виктория вздохнула.
— Ведь я тебе объяснила, почему это делаю.
— Да-да, знаю — пытаешься похудеть. А я, если помнишь, подсказала тебе лучший способ добиться желаемого.
Не успела Синти договорить, как в еще окутанном дремой мозгу Виктории возник образ темноволосого сероглазого красавца, того самого, о котором она старалась не думать.
Что за наваждение?!
Спеша отвлечься, Виктория поднесла бокал к губам и опустошила наполовину.
Синти незаметно наблюдала за ней, помешивая коктейль соломинкой. Чувствовалось, что ей не терпится продолжить беседу, но она не решается.
Наконец, выждав некоторое время, Синти осторожно произнесла:
— Так ты в самом деле еще не каталась здесь на лошадях?
Виктория непроизвольно крепче сжала бокал.
— Нет.
Ей показалось, что ответ получился словно сквозь зубы, поэтому она изобразила улыбку, которая, по ее мнению, тоже получилась далекой от идеала, натянутой.
— Что так? — чуть склонив голову набок, произнесла Синти. — Не любишь лошадей?
К чему она клонит? — промчалось в мозгу Виктории.
— Э-э… нет. То есть да. Люблю, но… — Она неопределенно умолкла, надеясь, что Синти удовлетворится и этим.
Однако, судя по всему, та была не прочь поболтать.
— Но не любишь кататься?
Вот прицепилась! — подумала Виктория. К счастью, ей удалось скрыть недовольство.
— Видишь ли, просто я никогда не садилась на лошадь. Поэтому не знаю, нравится мне это или нет.
Синти посмотрела на нее с каким-то странным выражением в глазах.
— Здесь понравится.
Произнеся эту загадочную фразу, она перевела взгляд на море и принялась потягивать коктейль через соломинку.
Повисло молчание.
Что бы это могло значить? — ломала голову Виктория.
Было абсолютно очевидно, что Синти на что-то намекает, но на что именно, Виктория боялась даже думать. На ум ей приходили кое-какие предположения, однако она относила их на счет собственной, усилившейся в последнее время мечтательности. После разрыва отношений с Ральфом ощущение свободы вскружило ей голову, вот она и думает, о чем не следует…
И все же, несмотря, с одной стороны, на все доводы здравого смысла, а с другой — на удобство шезлонга, Виктория чувствовала себя как на иголках. Так и не дождавшись, пока Синти каким-то образом разовьет высказанную несколько минут назад мысль, она заговорила первой:
— Признаться, ты меня заинтриговала. Почему мне должно понравиться кататься на лошади именно здесь?
Синти сначала медленно улыбнулась и лишь потом повернулась к Виктории.
— Неужели до тебя еще не докатились слухи о здешних инструкторах по верховой езде?
— Не-ет, — удивленно протянула та. — Я даже не знала, что инструкторов здесь несколько. — Ей был известен только один — Невил Олстон.
— Конюшня тут немаленькая, — сказала Синти. — И персонал соответственный — конюхи, инструкторы. Конюхи, как и положено, занимаются лошадьми, а инструкторы… — она тонко улыбнулась, — отдыхающими пансионата.
Ну и что тут особенного? — подумала Виктория.
— Да-да, ясно, каждый занимается своим делом, — улыбнулась она.
И тут же нахмурилась, потому что, услышав эту фразу, Синти прыснула, едва не расплескав коктейль.
— Каждый занимается своим делом… Что верно, то верно, точнее не скажешь!
На миг обиженно поджав губы, Виктория пробормотала:
— Не понимаю, что смешного…
Ее слова вызвали у Синти новый приступ хохота. Наконец, немного успокоившись, она тронула Викторию за руку.
— Прости, не удержалась. Я не над тобой смеюсь. Но ты даже не представляешь, насколько права! — Подбородок Синти снова задрожал, но она сделала над собой усилие и более-менее спокойно произнесла: — Видишь ли, спрашивая, не докатилась ли до тебя молва о здешних инструкторах по верховой езде, я имела в виду лишь одного из них.
— Кого? — Задавая этот вопрос, Виктория даже не подумала, что в каком-то смысле выдает себя.
Синти прищурилась.
— Признайся, до тебя все же доходили слухи о некоем инструкторе и ты думала, что он здесь один!
Виктория отвела взгляд.
— Э-э, собственно, я вообще ни о чем таком не думала. — Это была ложь, причем наглая, потому что дело обстояло как раз с точностью до наоборот.
— Хм, вообще-то я как раз и подразумеваю одного, вполне конкретного инструктора. Всего их здесь двое: Мэт Хорнби и Невил Олстон. Выполняют одинаковую работу… — Тут Синти вновь хихикнула. — Да… кхм… Но Мэт постарше, поэтому, так сказать, и клиентура у него соответственная. А вот Невил…
— Да? — выдавила Виктория.
Все время, пока Синти говорила, она сидела сама не своя, крепко стиснув бокал. Да и понятно: кто мог ожидать, что речь пойдет о Невиле!
Синти пристально взглянула на нее.
— Неужели тебе еще никто ничего о нем не говорил?
— Нет, — ответила Виктория, и на сей раз это была чистая правда. Никогда и ни с кем обсуждать Невила ей не доводилось. Лишь однажды, прогуливаясь в розарии, она услышала разговор двух проходивших мимо женщин, которые собирались кататься на лошадях.
— Смотри, вон наш инструктор, — сказала одна. — Любуется розами.
— Кто, Мэнди? Как это она нас опередила?! — отозвалась другая. Очевидно, обе недавно побывали в бассейне.
— Да нет же! Не по плаванию инструктор, а по верховой езде. Невил Олстон.
— Да, точно он. Идем спросим, сможет ли он сейчас нами заняться.
Виктории не было дела до какого-то инструктора по верховой езде, и на тех двух женщин она посмотрела абсолютно машинально, но когда увидела, к кому они подошли, на миг замерла.
Это был он — тот самый парень с бархатистыми серыми глазами и будто проникающим в душу голосом, которого она в последнее время часто видела в ночных грезах.
