Жаклин Топаз - Анатомия страсти
И тут в кухне раздался взрыв. Корки подлетела вверх фута на два, чуть не лишившись сознания.
— Что случилось? — ахнула Френа.
Трубка выпала у Корки из рук, и она кинулась к плите. Еще один взрыв. Яйца! Вода вся выкипела, и когда Корки сообразила, в чем дело, очередное яйцо стартовало из кастрюли к потолку. Корки сорвала кастрюлю с горящей комфорки. В это время еще два яйца с треском петарды щедро осыпали скорлупой волосы и одежду Корки.
Закашлявшись, она подошла к окну и распахнула его настежь, чтобы выпустить отвратительную гарь.
— Корки, — тоненько звучал из трубки голос Френы, — с тобой все в порядке? Похоже, у тебя стреляют.
Корки снова схватила трубку.
— Со мной все в порядке. Просто я варила яйца.
В этот момент раздался звонок в дверь.
— Кто-то звонит, — пробормотала Корки, не вполне соображая, что же делать дальше.
— Кто бы это мог быть? А вдруг грабитель? — продолжала причитать подруга.
Корки направилась к двери. Это были полицейские. Они жались к стене дома, словно ожидали, что какой-нибудь фанатик начнет палить куда ни попадя. В руках у стражей порядка были пистолеты.
— Слушаю вас, — слегка придушенным голосом сказала Корки.
Один из них, тот, что помоложе, нахмурился, почувствовав странный запах.
— Вы в порядке, мисс? Соседи сказали, что слышали выстрелы. Хорошо, что мы проезжали поблизости.
— Это яйца. — Корки очень надеялась, что темнота скроет краску стыда, залившую ее щеки. — Я… я забыла о них, и они взорвались.
— Яйца? — Молодой полицейский спрятал пистолет.
— Такое бывает, — подтвердил его старший напарник. — Я однажды тоже натворил дел, хотел сделать пасхальные яйца для детишек.
Вой сирены заглушил их разговор. Подъехала пожарная машина, и с десяток фигур в спецодежде высыпали на лужайку перед домом.
— Да что же это такое! — не выдержала Корки.
— Был вызов в этот район, — сказал один из пожарных. Им оказалась дородная женщина в блестящем шлеме.
— Простите, ложная тревога…
— О! Слава Богу, они здесь! — Это была Берениса. Она бежала через двор, разделявший их дома. — Корки! Ты жива?
— У меня взорвались яйца! Корки надоело уже в который раз повторять одно и то же. — Спасибо, Берениса, за беспокойство.
— Я была уверена, что ты лежишь бездыханная в луже крови! — вопила еще не остывшая от бега Берениса.
— Так это ты вызвала полицию и…
Послышался вой еще одной сирены.
— Господи, кого еще несет? — застонала Корки.
— Это «скорая», — сказала женщина-пожарник и отошла просигналить, что вызов отменяется.
— Что ж, хвала Создателю, обошлось без жертв, — сказал полицейский постарше. — Когда места для развлечений уже закрыты, а домохозяйки осознают свой долг перед обществом, в этом районе обычно тихо.
— Спасибо, что приехали, — сказала Корки. — Я бы с удовольствием предложила вам кофе, но на кухне страшный разгром.
Среди шума моторов отъезжающих машин Корки не заметила, как подъехал еще один автомобиль, пока кто-то из пожарников не крикнул:
— Эй сдай-ка назад! Ты загородил выезд!
Корки посмотрела в ту сторону и в один миг увидела всю картину глазами стороннего наблюдателя: у дверей двое полицейских, перед домом пожарная машина, а сама она облачена в мусорный мешок и усыпана крошками от яиц.
Подъехавший был Кристофер Шмидт, который выходил из своего серебристого «порше» с выражением крайнего изумления и испуга.
Глава 3
— Корки! — Тусклый свет уличного фонаря осветил его встревоженное лицо. Крис легко взбежал по ступенькам и подошел к ней. — Что случилось? Ты не ранена?
— Нет. — Корки, машинально отметив его обращение на «ты», попыталась сунуть руки в карманы, но почувствовала, как они скользнули вдоль гладкого пластика. — Просто у меня взорвались яйца, которые варились.
— Никогда не слышала ничего подобного, — фыркнула Берениса. Она все еще стояла на лужайке. — Ты, как всегда, витаешь в облаках, Корки, и когда-нибудь потеряешь голову.
Она повернулась с самым возмущенным видом, словно Корки нарочно устроила весь этот тарарам, но тут же обернулась и уставилась на Кристофера.
— Это ваш портрет был в сегодняшней газете? Вы тот самый антрополог, который будет читать лекции в университете?
Шмидт кивнул.
— Да, вы не ошиблись.
— Надеюсь, во время экспедиций вам не приходилось испытывать таких потрясений? — Сделав это заявление, Берениса удалилась, вполне довольная собой.
Крис открыл входную дверь и пропустил Корки вперед. Та вошла, чувствуя непреодолимое желание провалиться сквозь землю.
— Извините, что приехал в такой неподходящий момент. — Он протянул Корки книгу. — Я все внимательно прочитал и, скажу вам честно, чуть не свихнулся. Проще изучить язык какого-нибудь африканского племени.
— Да… Что-нибудь выпьете? — Корки, все еще пребывая в прострации, повела профессора на кухню.
Проходя через гостиную, Корки вдруг увидела ее как бы заново. Самодельное макраме можно было считать украшением одной из стен, только глубоко забывшись. Обивка мебели поблекла, а салфеточки ручной вязки и подавно не спасали положение. При разводе Корки достался дом, а Мэт взял себе всю мебель.
Домкрат все еще лежал возле дивана, и если Крис заметил его, то не подал виду.
Несомненно, профессиональный инстинкт антрополога должен был подсказать ему, что она рождена и живет в совершенно ином мире. Да, они могут стать друзьями, но в последствии каждый останется на своем месте. Неужели он не понимает этого?
Они остановились на пороге кухни. Корки в отчаянии смотрела на яичные сгустки, прилипшие к потолку, и скорлупу, застрявшую в плафоне люстры.
— Кажется, у меня начинается мигрень, — пробормотала она. — Пожалуй, мне лучше прилечь и заснуть… на пару столетий.
— К тому времени этот дом станет бесценным археологическим экспонатом, — произнес Крис. — Вам действительно плохо? Может, примете аспирин?
Корки не сразу сообразила, что профессор направляется в ванную, где на спицах ободранного зонта висело ее нижнее белье.
— Постойте!..
Кристофер Шмидт замер на пороге.
— Боже праведный! Вы убили Мэри Поппинс?
— Не надо аспирина. — Корки намочила полотенце в раковине на кухне и приложила ко лбу.
Крис вернулся.
— Любопытный рецепт приготовления яиц. Вы ничего не перепутали, когда сказали, что учите готовить других?
— Конечно, я не повар-профессионал. — Она отмерила порцию кофе и насыпала в кофеварку. — Что касается наших кулинарных занятий, то, к сожалению, это совершенно невозможно. Мне придется максимально сосредоточиться на работе в газете.
