Карен Смит - Добьюсь твоей любви
Мария торопливо оделась, причесалась и пошла вниз. Есть не хотелось, но Фло заставила ее позавтракать. Машинально дожевывая, Мария подумала про себя, что, скорей всего, та выполняет указания Джуда.
Допив сок, Мария вышла во двор, думая, чем себя занять. Заметив какое-то движение в одном из загонов, она направилась туда.
Тетчер наблюдал, как конюший объезжает серую лошадь. Он поприветствовал ее кивком головы.
— Привет, девочка. Как спалось?
Она улыбнулась.
— Спасибо, хорошо. Только недавно встала.
Он кивнул кому-то.
— Это — Мак, наш главный конюх и один из инструкторов.
— И он — муж Фло?
— Да.
— Как вы думаете, он позволит мне помогать ему?
Тетчер выпучил глаза.
— Ты в своем уме? В таком-то состоянии!
В его глазах появились синие озорные огоньки, лишь немного бледнее, чем у его сына.
— Мистер Уитмор, не могу же я сидеть сложа руки до рождения ребенка. Это — не для меня.
— Какой я тебе мистер! Просто — Тетчер. Я ведь скоро стану твоим свекром. Боюсь, Джуд будет не в восторге, если увидит, что ты возишься на конюшне.
— Но я могу приучать к узде жеребят…
— У меня идея лучше. Я слышал, как Джуд опять ругал компьютер. Он ненавидит канцелярскую работу.
Мария скорчила недовольную гримаску.
— Как я его понимаю.
Тетчер подавил смешок.
— Начни с компьютера. Возможно, мой сын позволит тебе приучать к узде жеребят и молодых лошадок, когда почувствует твою силу.
Она удивленно подняла глаза и поняла, что старик говорит вполне серьезно.
— Мистер… — (Его брови возмущенно встопорщились при этом обращении.) — Тетчер, мы с Джудом договорились, что я останусь до рождения ребенка. И не более того.
— Я слышал ваш вчерашний разговор. Не весь, конечно, — я не собирался подслушивать. Вас связывает не только ребенок, Мария. Все образуется, дай срок.
Она кивнула, понимая, что его не переубедить.
— Возможно, только я хочу найти себе какое-нибудь занятие, а то от тоски можно с ума сойти.
Тетчер кивнул головой на сарай:
— Компьютер там, в мастерской.
Войдя внутрь, Мария направилась к каморке, которую, судя по виду, оборудовали совсем недавно. В воздухе стоял запах свежей древесины. В открытую дверь она увидела Джуда, сидевшего за компьютером. Он поднял глаза и выжидающе уставился на нее.
— Привет. Пытаюсь найти себе какое-нибудь занятие. Твой отец считает, что я могла бы помочь тебе с бумажной работой.
— В самом деле? — Он ждал продолжения.
— Сначала я хотела поработать с лошадьми…
— Ты беременна, Мария. Выбрось это из головы!
Заботливые мужчины. Два в одном доме! Она подозревала, что Джуд был больше похож на отца, чем хотел признать.
— Да, я беременна. Но я не больная и не инвалид. Если я буду осторожной…
— Первый осторожный шаг, который ты сделаешь, — это поездка к доктору. Мне порекомендовали обратиться к одному врачу, я записал тебя на понедельник на десять.
— Я была у врача перед приездом сюда. Он сказал, что все в порядке. Можешь позвонить ему и убедиться сам.
— Ты ведь не будешь ездить в такую даль проверяться. Поэтому изволь слушаться. Я тебя отвезу.
— Ты не собирался быть моим телохранителем.
— А что делать? Ведь я отец этого ребенка, и я должен быть уверен, что ты заботишься о нем.
— Или о ней, — вспыхнула она, полагая, что он не хочет девочку.
— Или о ней, — согласился он с легкой тенью улыбки на лице.
— Так тебе помочь разобраться с бумагами?
— Решила таким образом выведать все мои секреты?
— Меня не интересует твой бизнес. Я просто хотела чем-то себя занять. Впрочем, если ты так сильно меня опасаешься, то я не настаиваю. Мучайся сам. А я возьму у Фло швейную машинку — в ближайшее время мне понадобится другая одежда. Может, найду клиенток. Во всяком случае, на витамины для ребенка я заработаю без твоих подачек.
Не дожидаясь ответа, Мария вышла и закрыла за собой дверь. Уж как-нибудь она сохранит свою независимость!
День пролетел незаметно. Фло показала Марии комнату, где лежали ткани и нитки. Там же стояла и машинка. Мария легко в ней разобралась — ее собственная была очень старой и капризной. Фло порадовалась ее сообразительности и, оставив Марию одну, пошла готовить обед. Однако та через некоторое время присоединилась к ней. Она застала Фло за чисткой картофеля.
— Давайте я тоже что-нибудь сделаю, — предложила Мария. — Может, испечь что-нибудь?
— Давай вечерком побалуем Тетчера сладким печеньем, а то он вечно ворчит, что его пичкают только безвкусными вещами. Ему ж почти ничего нельзя. Вот и приходится изворачиваться, то заменитель сахара, то низкокалорийный жир… — Женщина вздохнула. — А разве это нормальная еда для взрослого мужчины! Вот он и ворчит. За ним вообще глаз да глаз нужен. Только отвернешься, как он что-нибудь схватит… Как ребенок! — Дочистив последнюю картофелину, Фло сполоснула руки и сказала: — Я пойду сниму одежду с веревки. Скалку и все остальное найдешь в буфете справа.
Увидев маленький радиоприемник, Мария включила его, и звуки музыки кантри заполнили комнату. Понимая, что Тетчер слишком заскучал на своей диете, она решила сделать двойную порцию печенья.
Пританцовывая под музыку, Мария быстро замесила тесто, как вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Она повернулась — Джуд стоял возле двери и наблюдал за ней.
Его сапоги и джинсы были заляпаны грязью. Как тогда, в Монтане… Она вспомнила, как снимала с него все это… Джуд был ковбоем — сильным и грубовато-мужественным, — но тогда, в Монтане, за напускной грубостью скрывался веселый и нежный человек. А сейчас его глаза недобро поблескивали. Из-за включенной духовки в кухне было нечем дышать.
— Я думаю, тебе пора отдохнуть, — его голос был грубым.
— Я сегодня поздно встала.
— И тем не менее…
— Джуд, я сама знаю, что мне нужно.
— Может быть. А может быть, и нет.
— Ты должен доверить мне заботу о себе и ребенке.
Сняв с головы шляпу, он положил ее на стол.
— Я не доверяю никому, Мария, особенно женщинам.
Его слова удивили ее.
— Ты был совсем другим, когда мы встретились. Может, этот воздух делает тебя таким… циничным?
— Ты не знала меня, Мария. Ты встретила человека, которым я хотел бы быть. Ковбой на каникулах…
— Я не верю.
Когда он подошел ближе, между ними словно искра пробежала. Было что-то, что возвращало память о каждом слове, каждом поцелуе, каждом прикосновении.
— Ладно, делай как знаешь, только недолго.
— А то что? — спросила она с усмешкой. По тому, как он смотрел на тесто, она поняла, что каким бы букой он ни казался, но сладкое любит. И еще одно стало ей ясно: с того самого дня, как они расстались, она мечтала прижаться к нему.
