Джоанна Нельсон - Богиня моря
– Вроде того. А как получилось, что у тебя оказались инструменты? Ты всегда их возишь с собой?
– Да.
Она была разочарована краткостью ответа, но продолжила расспросы в надежде разговорить Зака.
– Почему?
– Это просто привычка.
– Не очень-то ты разговорчив, – пробурчала Линда.
– Если уж тебе так хочется поговорить, у меня есть более интересная тема. Я вот хочу узнать, что все-таки с тобой случилось? Как получилось, что твоя лодка разбилась, и почему ты в такую погоду вышла в океан одна?
– Зачем тебе это? И неужели ты считаешь это достойной темой для беседы?
Зак, однако, проявил настойчивость.
– Так что случилось с твоей лодкой? И как долго ты находилась в воде?
Линда нервно вздохнула, понимая, что Зак вряд ли успокоится, пока не докопается до истины. То есть он хотел, чтобы она поведала ему о своем легкомыслии и безрассудстве. При всем нежелании посвящать его в детали, выбора у Линды не было. Вернее, ей почему-то показалось, что у нее нет выбора, а Зак имеет полное право знать о ее поступке, хотя этот факт никак не мог положительно сказаться на ее имидже.
– Не было никакой лодки, – выдавила она наконец, смирившись с тем, что ей придется выложить все, как есть. – Я приехала с группой серфингистов… Здесь очень хорошая волна.
– А также очень сильное течение, которое может запросто унести в открытый океан, – медленно сказал Зак, и она уловила в его голосе металлические нотки. – Часто приезжаешь сюда?
– Нет, в первый раз.
– Как давно ты занимаешься серфингом?
– Не очень давно, но уже многое умею.
Этот разговор все больше стал напоминать допрос, напряжение возрастало, а Линда из последних сил хорохорилась, пытаясь спасти ситуацию. Напрасные надежды! Голос Зака стал металлическим. Она чувствовала себя провинившимся подростком, получающим выговор от родителей.
– А те, кто был с тобой... Они ведь давно приезжают сюда? Они предупредили, что здесь заниматься серфингом весьма опасно?
Нет, ничего подобного Джесси ей не говорил.
Он просто усмехнулся и сказал, что здесь очень «клево» и она поймает настоящий кайф. И он долго смеялся над тем, что она надела спасательный жилет. «Тебе будет ужасно неудобно, детка. Поверь мне…» Она тогда заупрямилась, и в конечном счете это спасло ей жизнь.
– Да, – тем не менее сказала Линда.
– Сколько времени ты находилась в воде?
– Зак, давай сменим тему. Не понимаю, почему я должна…
– Так сколько?
– Я не могу сказать точно… Несколько часов…
– Чудо, что с такой раной на тебя не напала акула.
Акула!!! Почему она не подумала об этом раньше? На несколько секунд в голове Линды воцарился хаос. Тогда она думала только о том, чтобы удержаться на поверхности, а акул наверняка разогнал шторм…
– Рану я получила на острове. Волна швырнула меня б дно, а потом выбросила на берег.
Эти слова прозвучали совсем по-детски. Жалкий лепет в оправдание глупого риска.
– Жизнь дается человеку не для того, чтобы бесполезно прожигать ее, – произнес Зак так холодно, что у Линды едва кровь не застыла в жилах. – Но у некоторых не хватает мозгов, чтобы понять эту очевидную истину.
Упрек подействовал на Линду подобно ледяному душу и тут же разбередил старую рану. На нее и так давило чрезмерное чувство вины и раскаяния за то, что она ввязалась в эту авантюру.
Все могло закончиться гораздо хуже! В обвинении Зака не было ничего, что Линда не сказала бы себе раньше, но Заку вовсе не нужно было об этом знать. Однако по неизвестной причине ей вовсе не хотелось признавать перед ним свою вину, чувствовать себя перед Заком уязвимой и беспомощной. Поэтому в данный момент слова Зака подействовали на Линду, как красная тряпка на быка. Она разозлилась и, не подумав как следует, выпалила:
– Что ж, ты совершенно прав. Но не все рискуют головой. Некоторые предпочитают спиваться по-тихому на необитаемом острове, не имея сил и мужества решать свои проблемы… – Линда испуганно замолчала, поняв, что зашла слишком далеко.
– Уходи… – коротко сказал Зак, и она едва не содрогнулась от его тусклого голоса и брошенного на нее взгляда.
Линда поднялась так поспешно, что едва не упала, наступив на край простыни. Она неловко подхватила свечу, снова обжегшись расплавленным воском, и заковыляла в свою комнату. Добравшись до кровати, она потушила свечу, очень неловко легла и едва не вскрикнула от пронзившей ребра боли.
Ей стало жалко себя до слез. Она представила, что Зак приходит утром, а она лежит без сознания на пропитанной вылившейся из нее кровью простыне. Вот только тогда он поймет, что нельзя было так обращаться с ней!..
Кратковременный приступ жалости к себе, любимой, прошел довольно быстро, и на смену ему явилось раздражение. Он сам виноват, нечего лезть не в свои дела. Какое Заку дело до ее жизни? Даже своим друзьям она не позволяла лезть в ее жизнь, а с Заком они знакомы всего несколько суток, да и «знакомством» это можно назвать лишь с большой натяжкой. Так, вынужденное времяпрепровождение с этим мистером Хочу-все-знать, а он уже позволяет себе не только вмешиваться в ее жизнь, но и имеет наглость осуждать ее! Но ей абсолютно нет никакого дела, что он о ней думает. Она совершеннолетняя, самостоятельная, это ее собственная жизнь, и ничья больше. Так что она имеет полное право поступать так, как ей заблагорассудится…
Только почему тогда она и в самом деле чувствует себя обиженным ребенком и готова заплакать от подступившего отчаяния?.. Линда уставилась в темный потолок, борясь с непрошеными эмоциями.
5
Понадобился почти час, чтобы понять, что уснуть ей больше не удастся. Совсем некстати проснулась совесть, которая разгневанно стала взывать к справедливости: «Ты не права, Линда, и сама понимаешь это. Так что тебе, детка, придется поднапрячься и попытаться исправить то, что ты опять успела натворить»…
Подчиняясь неизбежному, Линда снова встала и поплелась в комнату Зака. Зажечь свечу было нечем, и она двигалась по памяти. Нашарив рукой тонкую перегородку, разделяющую две комнаты, она по стеночке добралась до двери и сделала один малюсенький шаг по «вражеской территории».
– Зак, ты не спишь?.. – осторожно сказала Линда в непроглядную темноту. Ее голос прозвучал жалобно и очень беспомощно, но ответа не было. – Зак? Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь, – сделала она еще одну попытку.
– Что тебе надо, Линда?
Холод в его голосе не прибавил ей оптимизма. Линда вздохнула и сказала в черную пустоту:
– Я… Зак, мы можем поговорить?
– О чем?
Его голос по-прежнему звучал ровно и сухо.
Зак отказывался делать даже малейшее послабление и хоть как-то помочь ей. Впрочем, Линда и не надеялась, что он оттает, едва услышав ее голос. Она переступила с ноги на ногу, опять вздохнула и вынудила себя произнести заготовленную речь.
