Энн Оливер - Знамения любви
— Карисса, за кого ты меня принимаешь? Меня интересуют только случайные связи, — отшутился будущий жилец. — Готов посмотреть комнату.
— Иди за мной, — скомандовала хозяйка.
Карисса провела его в конец дома и открыла дверь в довольно просторную комнату, выглядевшую весьма уютно. Она представляла собой спальню, совмещенную с кабинетом, для удобства проживания здесь было предусмотрено все необходимое. Бен Джемисон одобрительно покачал головой. Он отметил, что мебель и прочий декор этой комнаты отличался от убранства других помещений старенького дома в лучшую сторону.
— Есть кондиционер. Работает исправно. Ванная комната здесь же, — проинформировала его Карисса.
— Дом хороший, и эта комната мне идеально подходит, — уверенно объявил Бен.
— Это дом моих дедушки и бабушки. Продавать не хочу, но для меня одной он слишком просторен и требует больших средств на содержание, поэтому приходится сдавать комнату. Дом давно уже пора обновить. Однако в моей финансовой ситуации это пока не представляется возможным, — миролюбиво объяснила Карисса, смирившись с тем, что придется жить бок о бок с этим мужчиной.
— Понятно, — отозвался он на ее комментарии.
— Если ты все еще намерен жить здесь, располагайся. До твоего прихода я собиралась выпить кофе. Присоединишься?
— Прекрасно, я, честно говоря, на это рассчитывал.
— И еще одно обстоятельство, Бен, — жестом и тоном предупредила Карисса. — Ты можешь свободно хозяйничать здесь, в гостиной и на кухне, но остальная часть дома — мое личное пространство. Я уважаю твое право на собственную жизнь и рассчитываю на взаимность, — строго проговорила она.
— Я понял. Можешь быть уверена.
— Именно это я и хотела услышать, — удовлетворенно произнесла Карисса. — Если ты на машине, можешь припарковаться во внутреннем дворике или даже в гараже — он открыт, потому что пуст. А я пока сделаю кофе.
— Отлично. Я на машине. Арендовал сегодня… И напомни потом вернуть второй предмет из забытых тобой вещей, — таинственно проговорил Бен.
— Кто звонил? — спросила Карисса сестру, которая вновь засобиралась уходить.
— Не представился. Сказал, что перезвонит позже.
Бен опередил ее, направляясь к машине.
— Что у вас? — шепотом спросила Мелани.
— Ничего, — ответила сводная сестра.
— Не лги мне. Я заметила, как он над тобой подшучивал. Между вами тайна — это факт. И, клянусь, я этого так не оставлю. Выясню все!
— Не сомневаюсь, — спокойно отозвалась Карисса.
— Слушай, не жмись. Прояви инициативу. Он лакомый кусочек… И, уверена, он свободен.
— За такое короткое время ты уже столько нафантазировала, Мел, — укорила сестра.
— Тобою он заинтересовался, это я тебе точно говорю. А потом, между вами так много общего.
— Что, например? — спросила Карисса.
— Оба вы музыканты.
— Не останешься выпить кофе?
— Нет, Кэрри, спешу. У меня перед сменой еще кое-какие дела. С Адамом договорилась.
— Понятно. Привет ему.
— Пока, сестренка. И обещай, что не станешь отпугивать своего очаровательного квартиранта… Благословляю вас.
— Прочь, сводница! — шутливо погнала ее Кэрри.
— Помни: лекарство от любви — любовь. Если захочешь поговорить, для тебя я всегда свободна, — проверещала смуглянка и устремилась вниз по скрипучим и ввалившимся ступенькам крыльца.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Бен провел добрую половину часа в гараже, налаживая глохнущий двигатель. Карисса, хозяйничая на кухне, услышала, как открылась входная дверь и он проследовал по коридору в свою комнату. Кофе, так и не дождавшись его, остыл. Девушка не стала окликать постояльца.
Войдя в комнату, Бен положил сумку с вещами на стул, гитару устроил в креслице. Достал лэптоп, подключил его к сети, вывалил на стол кипы исписанных нотных листов. Раскидал немногочисленную одежду по пустым полкам шкафа и комода. Порожнюю сумку убрал в глубь шкафа и занял место за рабочим столом. Еще раз огляделся. Почувствовал себя дома. Улыбнулся, приметив на комоде большое блюдо с ароматическими смесями.
Постель была заправлена красивым пестрым лоскутным покрывалом, а поверх подушек — вышитые накидушки, отороченные кружевом. На столе перед его носом — свечи в кованом подсвечнике, ароматизированные ванилином, это он тотчас подметил. Да, все это было больше похоже на настоящий дом, чем любой из номеров отеля.
Бена поразило то совпадение, которое привело его к порогу случайной ночной знакомой, а ведь еще недавно он считал их пути разошедшимися, рассудив, что не стоит им больше встречаться, оттого и покинул пентхаус «Коув-отеля».
Из окон его комнаты виднелся одичалый сад. Судя по тому, что Бену было известно о занятости Кариесы, времени на уход за домом и двором у нее оставалось немного, денег на садовника не было и подавно. И тем не менее ему здесь нравилось. На всем лежал отпечаток вольности. При этом было к чему приложить руки. Прежде он никогда не занимался благоустройством дома или двора, всегда пользовался данным ему комфортом. И удивлялся пристрастию своей матери повозиться в саду, тому, как она корпит над каждой травинкой, с какой гордостью похваляется своими цветами, плодоносящими деревьями, кустарниками, грядками. Все это было Бену чуждо.
После того как ему исполнилось шестнадцать, Бен сосредоточился исключительно на себе, на своих амбициях, желаниях, капризах. Если что его не касалось, он предпочитал этого не замечать. Родительские отношения его категорически не интересовали. Что скрывать, он был не в восторге от способа их общения между собой. Многие обстоятельства жизни дома его откровенно раздражали. При первой же возможности начать автономную жизнь Бен не преминул ею воспользоваться. Вернувшись же домой четыре года спустя, он был шокирован тем, что обнаружил. Отец злоупотреблял спиртным, мать была вынуждена уехать в город, отказавшись возвращаться на ферму, в чем ее трудно было винить.
Тут он вспомнил о неисправной раковине, которая нуждалась в починке.
— Что ты делаешь? — воскликнула Карисса, войдя на кухню, хоть ответ и напрашивался сам.
— Предлагаю помощь. Следующим на очереди идет сад! — решительно объявил он.
— А что с ним не так? — возмутилась девушка.
— Он запущен.
— И кто это назначил тебя садовником?
— Ты выглядишь такой обеспокоенной, Карисса, такой нервной. Поверь, нет причин. Остынь! — небрежно бросил Бен.
— Я запрещаю тебе говорить со мной подобным тоном! Не забывай, что ты в моем доме гость.
— Не гость, а жилец, — поправил ее он и попросил: — Отверни-ка краник, Карисса.
