Марта Поллок - Остров везения
Она работала у Александра Болиндмана четыре месяца и уже не раз принимала его приглашения на свидания, когда он познакомил ее с одним из своих приятелей, с которым его связывали не только дружеские, но и деловые отношения. Карл Сергель очень ценил обширные познания Александра в области изобразительного искусства и часто прибегал к его услугам в качестве эксперта.
Едва увидев Маргрит, Карл, пустив в ход все свое мужское обаяние, повел на нее мощное наступление. Совсем еще наивная и неопытная, она была буквально ошеломлена тем, что человек такого масштаба влюбился в нее, неуклюжую девчонку из провинции.
Так что не было ничего удивительного в том, что, покончив с неудачным браком, Маргрит вернулась к Александру. Рискуя потерять расположение выгодного клиента, он все же принял ее на работу, за что она была ему крайне признательна.
Очень быстро Маргрит продвинулась до его помощника, и не только благодаря своим административным способностям. От Карла Сергеля она узнала многое о людях и об искусстве.
Муж помог ей найти собственный стиль в одежде, посоветовал, как пользоваться косметикой, чтобы подчеркнуть тонкий овал лица, большие глаза с длинными ресницами, полные чувственные губы. Он разглядел ее врожденное чувство прекрасного и интуитивно верное чутье на произведения искусства. И, понемногу освобождая от иллюзий, научил доверять интуиции не только, когда дело касается неодушевленных картин и скульптур, но и вполне живых мужчин.
Очень скоро после свадьбы Маргрит поняла, что ее муж начисто лишен способности к такому человечному чувству, как любовь. Больше всего на любовь походила страсть, с которой он собирал предметы искусства и старинные ювелирные украшения. Это было собственностью Карла Сергеля. И Маргрит стала частью его коллекции. Возможно, лучшей, но частью…
Около полудня ее потянуло в сон. Казалось, чего проще – ложись и спи. Но вместо этого Маргрит заставила себя вновь пойти к озеру, отвязать старую, потрепанную временем лодку, которую помнила еще с детства. Теперь на ней виднелись лишь остатки облупившейся краски и потеки смолы на бортах. Однако когда молодая женщина заработала веслами, суденышко стремительно заскользило по водной глади.
Удивленная и радостная улыбка появилась на ее лице, когда Маргрит поняла, что не разучилась еще управлять лодкой. Прежние умения возвращались к ней постепенно, как будто она долго-долго спала.
– Красавица из сказки, – пробормотал Маргрит, разворачиваясь к берегу кормой и ритмично работая веслами. – Не хватает только прекрасного принца!
И в этот момент ее окликнули с противоположного берега:
– Эй! Старуха Маргрит! Ты в своем преклонном возрасте еще помнишь, как следует держать весла?
Это был Густав Бервальд. Только теперь молодая женщина поняла, что именно его образ не выходил у нее из головы целое утро. Неудивительно, если рассудить трезво: ведь за эти дни она никого больше не видела.
– Прекрасно помню. А что?
– Где твое городское воспитание, госпожа Вестберг? Почему бы тебе не перевезти меня?
– Ты и сам можешь обойти вокруг, – возразила она.
– Ладно, раз уж на тебя такая лень напала, я доплыву. Но предупреждаю: на это я не рассчитывал.
Густав взялся за пряжку ремня, и Маргрит от смеха едва не выронила весла.
– Хорошо, хорошо, только не раздевайся!
Она принялась грести, пытаясь не смотреть на берег, где высилась рослая фигура в джинсах и выгоревшей рубашке.
Когда две трети пути остались позади, Густав снова крикнул:
– Ты знаешь, что передом обычно считается нос лодки? Кто тебя научил так грести?
Когда юркая деревянная лодка приблизилась, Густав ухватил ее за транец, выровнял и ловко перебрался на борт, одновременно оттолкнув ее от берега.
– Дедушка был моим учителем, – ответила на его вопрос Маргрит.
Умело разворачивая лодку широкими, размашистыми движениями весел, она старалась под маской холодного безразличия спрятать радость оттого, что он рядом.
– А ездить верхом тебя старик случайно не научил?
Маска дрогнула, потом треснула и бесследно исчезла, а Маргрит, поначалу только хихикнув, все же в конце концов расхохоталась.
Густав, откинувшись назад, упершись локтями в транец и вытянув вперед длинные ноги, тоже не смог удержаться от смеха.
Внезапно Маргрит поняла, куда направлен ее взгляд, и резко отвела глаза в сторону. Налегая на весла, выгребла на середину озера и с напускной беспечностью спросила:
– У тебя есть какой-то определенный маршрут, строгий критик, или просто покружим?
Его ленивые глаза заискрились язвительной усмешкой.
– Если бы я захватил спиннинг, ты могла бы провезти меня вдоль камышей и я сделал бы несколько забросов.
– Размечтался! Уж не сажал ли ты в молодости на весла подружек, когда рыбачил? Может, они еще чистили и готовили тебе рыбу?
– Чего только они не делали! – расплылся Густав в широкой улыбке. – Впрочем, тебе это, должно быть, все равно.
Пока Маргрит искала достойный ответ, его глаза блуждали по ее телу. Оценивающе задержавшись на вырезе блузки и длинных ногах, едва прикрытых шортами, Густав перевел взгляд на дальнюю часть озера, где сосны спускались к самой воде.
– Интересно, ты когда-нибудь в недалеком детстве лазила по деревьям?
Он все еще считает меня девчонкой! – возмутилась Маргрит и решила пропустить мимо ушей косвенный намек на свой возраст.
– Вообще-то нет. И ничего интересного в этом занятии я не вижу.
– Вот именно, ничегошеньки ты не видишь.
Тогда подгребай вон туда. – Он указал на отлогий участок берега. – И идем со мной, я тебе кое-что покажу.
Высадившись, Густав повел Маргрит в глубь леса и вскоре остановился у необхватной сосны. О чудо, вдоль бронзового ствола спускался самый настоящий штормтрап.
– Смелее! – произнес весело Густав и легко подтолкнул молодую женщину к дереву.
– Я не смогу! – воскликнула она.
– Сможешь! Только выпачкаешь шорты и блузку в смоле, но это не велика беда. Ощущения незабываемые!
– Это стирка-то?
– Какая там стирка! Ты увидишь весь Зюдерхольм!
С опаской оценив высоту сосны, Маргрит осторожно взялась за канат и робко поставила ногу на деревянную перекладину. Потом нерешительно принялась карабкаться вверх. Почти под самой кроной ее догнал Густав.
– Ну, теперь смотри, Маргрит, на свою родину!
Удивительное дело, она уже не чувствовала страха перед высотой. За вершинами сосен виднелась полоса бесконечного моря, по которой двигались крохотные кораблики, и эта полоса была всюду, со всех сторон! Насыщенный ароматами августа ветер трепал волосы, раскачивал штормтрап.
