Кэтлин Галитц - Вместе мы сможем все!
Наконец, после долгих споров и пререканий с матерью, Кайен не выдержала:
— Ты помнишь одну из причин, по которой я сбежала из дома, мам? Ты частенько влезала в мои дела, даже не спросив, нравится ли мне это.
— Ну, не только поэтому, дорогая. И эта проблема уже не актуальна.
Мать Кайен была склонна идеализировать прошлое. Правда, винить ее в этом нельзя. Ее жизнь была слишком трудна, она рано потеряла мужа, который заболел раком, и в итоге растила ребенка одна. Поднимала девочку на зарплату официантки, так и не выйдя повторно замуж. И под конец заработала сердечный приступ.
По жизни она привыкла не полагаться на мужчин. Но всегда хотела, чтобы у Кайен в личной жизни было все хорошо.
— Если ты настолько старомодна, то почему бы тебе не оставить в покое меня и самой найти приятного мужчину?
Сюзан тяжело вздохнула.
— Ты лучше всех должна знать, что никто не сможет заменить твоего отца.
Кайен прикусила язык. Это было правдой.
Насколько она помнила, все обожали отца. Кайен всегда была упрямой. И частенько отец выступал своеобразным громоотводом между матерью и дочкой. Когда он умер, борьба, в которой Кайен не могла выиграть, продолжилась с новой силой.
Борьба, в которой в итоге и Сюзан проиграла. И противостояние вытолкнуло молодую девушку на поиски своего пути в этом мире.
— Разве так сложно понять: внук или внуки привнесли бы в мою несчастную жизнь новый смысл, — сказала Сюзан, мученически поднимая руки к небу.
— Едва ли, — усмехалась Кайен. — Они наверняка будут такими же пострелами, как я. В твоем возрасте, мам, я бы не стала подвергать себя подобному риску.
Сейчас, снова столкнувшись с упрямым нравом своей матери, Кайен ни капельки не удивлялась тому, что сбежала несколько лет назад из родительского дома. Грустным было ее детство. С нее довольно! Несмотря на удивительной красоты пейзажи и кристально чистое небо над головой, в этом сонном городе было решительно нечего делать. Разве что устраивать вечерние посиделки.
Центром развлечений номер один в Шеридане был кинотеатр под открытым небом. Здесь подростки впервые испытывали радости физической близости: приезжали на машинах, останавливались под высокими деревьями и целовались.
Ничего удивительного, что молодежь покидала этот город, как только получала диплом на руки. Кайен до сих пор чувствовала вину за то, что покинула мать сразу же после колледжа. Зато сейчас они снова вместе и, как надеялась Кайен, делали первые шаги к примирению.
В свободное время заняться ей было решительно нечем, и она начала фантазировать насчет дизайна одежды. С ее-то связями будет не сложно найти нужный материал и местных швей, которые воплотят смелые мечты в реальность.
— Поможешь мне вымыть голову? — спросила Сюзан.
Кайен приступила к одному из самых своих нелюбимых занятий весьма спокойно. Какие бы там ни были у них разногласия с матерью, она не может не выполнять свой дочерний долг. Она поставила стул напротив раковины и устроила Сюзанну как можно удобнее. Мать еще была слаба после операции, поэтому с трудом наклоняла голову над раковиной.
— Проверь воду, чтобы не была горячей. В прошлый раз ты меня чуть не ошпарила.
— Прости, мам.
Кайен проверила температуру рукой и лишь потом намочила волосы матери.
— Попробуй наклониться еще чуть ниже, — попросила Кайен, пытаясь не забрызгать одежду мамы.
После долгих лет отсутствия и конфронтации с матерью, Кайен приходила к выводу, что не так уж между ними все и плохо. Как бы она хотела смыть, как пену, воспоминания о былых раздорах. Вообще бы все было хорошо.
Теперь, когда она жила здесь, всех этих лет в Нью-Йорке как не бывало! Быстро же все изменилось! Она помогает восстановиться своей больной матери. Ухаживает в доме престарелых за пожилыми людьми. Разве она могла предвидеть такие перемены в своей жизни, напиваясь каждый вечер с друзьями в модных клубах?
Форрестер ее бы точно засмеял. Этот человек и приучил ее к выпивке, без которой она едва ли могла прожить несколько часов. Конечно, Форрестер был человеком небезынтересным. С ним ей было гораздо веселее, чем с кем бы то ни было еще. Но... Кайен должна была сделать серьезный выбор: либо ей оставаться с ним и регулярно испытывать силу его кулаков, потому что он жутко ревновал ее, либо... Кайен не была самоубийцей. И она выбрала новую жизнь.
Вскоре после того, как девушка оставила Форрестера, он оказался в объятиях ее лучшей подруги. Недолго же он горевал! После подобного рода отношений Кайен вообще зареклась иметь дело с мужчинами. Ей доводилось встречаться со многими парнями, которые жили буквально на грани жизни и смерти, она уже не могла отличить здоровые отношения от нездоровых.
— Ой! — Ее мать выпрямилась на стуле, стукнувшись головой о раковину. — Смотри, что делаешь! Ты едва не попала мне в глаза мыльной водой! — закричала она.
Кайен смущенно извинилась. Схватив полотенце из рук дочери, Сюзан стала вытирать волосы. Вода и остатки шампуня при этом полились на пол. Убрав все, Кайен предложила матери высушить волосы феном. Эта задача была не из легких. Волосы Сюзан были тонкими и редкими, а мать не любила, когда ее головы касаются чужие руки.
Выключив фен, Кайен стала накручивать волосы на бигуди. Эти бигуди она помнила еще с раннего детства. Она старалась полностью сосредоточиться на деле, но мысли ее непрестанно возвращались к Дэйву Эвансу. По какой-то причине он ее заинтересовал. Какой он был? Наверняка сентиментальный тип, человек, который любил напустить туману вокруг себя в надежде впечатлить завсегдатаев баров своей академической чепухой. Справедливости ради нужно отметить, что после того первого вечера она ни разу не видела бутылок из-под алкоголя в его доме.
Телефонный звонок заставил мать подпрыгнуть на месте. Кайен невольно потянула за ее волосы.
— Ответишь? — спросила Сюзан, поморщившись.
— Почему ты не разрешаешь мне ставить автоответчик или хотя бы определитель номера? — упрекнула ее Кайен. — Ненавижу, когда покой нарушают какие-нибудь распространители, от которых никакого толку. Только время отнимают.
— Все эти новомодные штучки — напрасная трата денег, — заявила Сюзан.
Кайен знала, что за этим упреком может последовать ссора по поводу тех малых денег, которые она присылала матери, пока жила в городе. Поэтому она промолчала и подняла трубку. В конце концов, разговор всегда можно прервать. Меньше всего ей хотелось, чтобы это звонил кто-то из ее прошлого...
ГЛАВА ПЯТАЯ
