Аурелия Хогарт - Решать тебе, дорогой!
Вот и наметилась цель, подумала Хейли. Если найду того, кто греет на подобных мероприятиях руки, он и станет объектом моей будущей статьи.
Вскоре Хейли стало легче, потому что началось собственно то мероприятие, ради которого все сюда и съехались. Всеобщее внимание обратилось на вышедшую на передний план Эмилию Ровер. А еще больше — на находящуюся рядом с той миловидную молодую женщину в простом светлом, напоминающем тунику платье и ожерелье, как показалось Хейли, из живых цветов. Позже выяснилось, что так оно и есть на самом деле.
Ну и ну, подумала Хейли, по-видимому, это тоже часть моды на «все индийское».
Действительно, когда Эмилия Ровер представила присутствующим молодую женщину, назвав Лавенной Лави — ну и имечко, усмехнулась втихомолку Хейли, явно выдуманное! — та принялась пространно говорить, пересыпая речь такими терминами, как «трансцендентальность», «медитация», «подсознание» и прочее.
Услышав слово «естественность», Хейли насторожилась: становилось теплее, ближе к интересующей ее теме. Когда же с красивых уст Лавенны Лави слетело упоминание о гуру, Хейли невольно крепче стиснула цепочку своей украшенной стразами сумочки. Совсем близко! Еще немного и…
— Обо всем этом говорится в учении нашей славной гуру Мелинды Мейвелл, — произнесла Лавенна Лави будто нарочно для Хейли. — Ознакомиться с ее идеями вы сможете, прочтя вот такую брошюру. — Лавенна Лави взяла с появившегося будто из ниоткуда столика тоненькую книжицу и показала гостям.
Хейли прикипела взглядом к обложке — так и есть! Та же пышная виньетка из экзотических цветов, те же павлины внизу.
Брошюра, о которой рассказывала рыженькой подружке блондинка из кафе!
И даже не пришлось искать…
Разумеется, Хейли не преминула завладеть экземпляром брошюры. Сделала она это не одной из первых, чтобы не привлекать к себе внимания, но сразу же, как только подвернулась подобная возможность.
Она с любопытством вчитывалась в текст, стоя в укромном уголке между мраморной колонной и растущим в кадке фикусом, когда впервые прозвучало слово «ашрам».
Хейли навострила уши. Делая вид, будто продолжает читать, покосилась по сторонам и заметила стоящую чуть в сторонке группу гостей, среди которых находилась Лавенна Лави. Она что-то увлеченно рассказывала киноактеру Джону Майклу Джонсу, но слушали все.
Видя, что на нее никто не обращает внимания, Хейли начала понемногу приближаться к группе.
В другое время она наверняка отдала бы все свое внимание Джону Майклу Джонсу, но сейчас ее больше всего интересовала Лавенна Лави. Интуиция подсказывала Хейли, что та имеет самое непосредственное отношение к гуру Мелинде Мейвелл.
Вот бы подобраться к гуру с помощью Лавенны, думала Хейли, потихоньку перемещаясь в нужном направлении.
Скоро она очутилась за спиной крайних слушателей Лавенны Лави. Отсюда было очень хорошо слышно, что та говорит.
— …Именно поэтому гуру Мелинда Мейвелл придает такое большое значение естественности. Подумайте сами, дорогие друзья, что может быть лучше! Естественность и еще раз естественность — вот кредо гуру, а значит, и наше. Я имею в виду всех нас, последователей ее учения, а также обитателей шикарного ашрама «Цветок любви»…
Тут Хейли немного отвлеклась, потому что словосочетание «шикарный ашрам» показалось ей диковинным — если не сказать больше. Ведь ашрам — это своего рода индуистский монастырь, где находятся последователи учения того или иного гуру или какой-либо религии. Скажите на милость, может быть шикарным монастырь?!
— Чушь какая-то… — пробормотала Хейли. И поспешно захлопнула рот.
Это еще что такое?! Подобная забывчивость может дорого стоить!
К счастью, на ее высказывание никто не обратил внимания, даже не обернулся.
— …Особенно для людей, которые многого добились в жизни, — продолжала тем временем Лавенна Лави. — То есть для вас, господа. Перед вами двери ашрама «Цветок любви» всегда гостеприимно раскрыты. Скажу смело: больше нигде вы не найдете такого душевного покоя и телесного отдыха, как в этом уединенном месте. Без всякого преувеличения его можно назвать райским уголком. Таким, где можно расслабиться, предаться любимым занятиям, не боясь угрызений совести, чувства неудовлетворенности и прочих неприятных ощущений, которые сопровождают жизнь крупного бизнесмена. В ашраме «Цветок любви» вас ждут только положительные эмоции…
Речь Лавенны Лави лилась так гладко, что Хейли и та невольно заслушалась. Воображение начало рисовать заманчивые картины, слух словно наполнился сладкоголосым пением и даже как будто нега начала разливаться по телу…
Но позже в голову прокрались некоторые сомнения.
Складно рассказывает Лавенна об ашраме Мелинды Мейвелл, подумала Хейли, но почему-то ни слова не слышно о какой бы то ни было религии. Правда, не считая учения самой Мелинды, но вряд ли оно относится к сфере верований. Или отсутствие религии и есть ее религия? Хм, очень интересный ашрам… Не говоря уже о гуру…
Пока эти мысли вертелись в мозгу Хейли, Лавенна продолжала повествование. Сообщила, что в ашрам можно приехать не только одиночкам, но и супружеским парам.
— Не секрет, что в браке чувства супругов притупляются, — мягко и как-то очень доверительно произнесла она, с улыбкой обводя взглядом своих слушателей. — А в нашем ашраме многие смогут обновить отношения, взглянуть друг на друга словно со стороны.
Хейли вновь навострила уши. Что-то небывалое — в ашрам приглашают супругов для обновления отношений? Это в монастырь?!
Чудеса…
Хейли охватила журналистская лихорадка. Прямо сейчас захотелось бежать искать дополнительную информацию, раскапывать факты, добывать материал и писать, писать, писать…
Тут Хейли заметила краем глаза слева какое-то движение. Машинально повернув голову, невольно замерла: к группе осторожно, как ей показалось, приблизился тот самый таинственный незнакомец, которого она видела после того, как охранники проверили у нее на входе приглашение.
Похоже, незнакомца тоже заинтересовало то, что говорила Лавенна Лави. Во всяком случае, слушал он внимательно.
Хейли отвернулась, но спустя некоторое время вновь украдкой взглянула на незнакомца, и ей почудился в глазах того блеск. Но что он означает, Хейли не поняла — то ли интерес к прелестям ашрама, то ли такое же удивление по поводу услышанного, какое испытала она сама.
Видя, что незнакомец поглощен рассказом Лавенны Лави, Хейли исподтишка рассмотрела его внимательнее. Глаза у него были серые, со стальным отливом, стриженные «ежиком» волосы, нос с небольшой горбинкой, из тех, которые принято называть римскими. Подбородок, насколько успела заметить Хейли, твердый. Поначалу ей показалось, что с ямочкой, однако позже она поняла, что ошиблась.
