Люси Монро - Крепость из песка
Она облизнула губы и выдохнула:
– Вас.
К такой откровенности он не был готов.
– Я обещаю вас не топить.
– Дело совсем не в этом, и я думаю, вы это знаете не хуже меня, – сказала Тейра очень тихо, чтобы Данетта и Рей, затеявшие спор относительно того, когда приступать к жарке мяса, ее не услышали.
– Достойная жизнь требует риска.
К ее неудовольствию, Анджело придвинулся к ней еще ближе.
– Я уже рисковала.
– Не со мной.
– Вы хотите, чтобы я поверила, что есть какая-то разница?
– Именно.
Это единственное слово заставило сердце Тейры сжаться. В каком-то смысле он уже доказал свою правоту. Другой мужчина счел бы ее нежелание купаться как тривиальный каприз. Анджело же видел в ее решении либо способ удержать его на расстоянии, либо, наоборот, желание подпустить его ближе к истинной личности Тейры Питере.
– Я пойду плавать.
Анджело совершенно серьезно кивнул.
– Хорошо.
Тейра не стала закутываться в полотенце, но быстро пожалела об этом, когда приближалась к нему, а он смотрел на нее с откровенным мужским восхищением. Скромный купальник прикрывал ее тело, подчеркивая округлости фигуры, словно вторая кожа, поэтому можно было не сомневаться, что Анджело наслаждается зрелищем.
Когда она достаточно приблизилась, он протянул руку и коснулся открытого места между лопаток.
– Хороший костюм.
У Тейры перехватило дыхание она смогла ответить не без труда:
– Благодарю. Это один из моих любимых.
Анджело подвел ее к бортику бассейна.
– А тело под ним просто фантастическое.
Тейра замерла. Пальцы Анджело крепче сжались на ее руке.
– Только не нужно мне говорить, что вы не догадываетесь, какая потрясающая у вас фигура.
Вы – настоящая модель, без всяких скидок.
– Была моделью.
– Правила грамматики ничего не меняют в существующем положении: вы о своей красоте осведомлены.
– Красота не играет большой роли в устройстве жизни.
Скорее встает препятствием на ее пути.
– Плюс умная голова, плюс горячая натура.
Получается, что у вас мощный потенциал.
Значит, вот какой он ее видит?
– Мужчины редко интересуются тем, что кроется под внешностью.
– А я – уникум.
Возле бортика бассейна Анджело не остановился, а провел ее внутрь стеклянного сооружения, крыша которого покрывала половину бассейна, чтобы обитатели этого элитного кондоминиума могли плавать при любой погоде, какую только может предложить изменчивое небо Орегона.
Поскольку день был солнечный, эта часть бассейна не привлекла больше никого, и Тейра остро почувствовала, что находится с Анджело наедине.
– Недоверчивость – это ваша черта?
– Вести себя по-другому с моей стороны глупо. Вы знаете, какое детство я пережила и как со мной обошелся Барон.
– Это не глупость. Вы всего-навсего слепы.
Тейра хотела было возразить, но Анджело закрыл ей рот пальцем, и она с трудом подавила желание втянуть этот палец в рот.
– Вы не смотрите дальше вашего прошлого. Я вашему прошлому не принадлежу. Я здесь, сейчас, и хочу, чтобы вы увидели меня.
Тейра невольно ухватилась за его запястье. Их взгляды скрестились.
– А я ничего другого и не вижу.
– Это хорошо. – Анджело наклонил голову, и его губы оказались у ее губ. – Так должно быть, – Вы иногда бываете поразительно бесцеремонны.
– Веди я себя по-другому, вы бы умерли со скуки.
Так ли? Может быть, ее влечет к мужчинам того же типа, что кружили голову ее матери? Да, это так, где-то в глубине в ней жило это опасение, потому-то она и сторонилась мужчин вообще.
Она не может позволить себе ввериться собственным чувствам.
И даже сейчас?
– Я вас поцелую.
И он исполнил обещание.
Осторожно. Медленно. Вдумчиво.
Он не требовал от нее ничего, не подталкивал к дальнейшему. Вовсе нет, он обращался с ее губами очень нежно, и потому она запоминала каждое его движение, каждый нюанс поцелуя.
А когда он поднял голову, Тейра прочитала в его глазах, что он уже считает ее покоренной.
– Вы готовы пойти поплавать?
Поцелуй был таким глубоким, что эта непринужденная реплика прозвучала как-то фальшиво.
И вдруг Тейра поняла, что они с Анджело не одни. Сзади стоял Рей. Причем выглядел он (фотоаппарат, разумеется, был при нем) как никогда самодовольно.
О, нет сомнений в том, что он запечатлел поцелуй, не упустил своего шанса. Интересно, подумала Тейра, какое место займет этот снимок в альбоме ее подруги? Несомненно, достойное, принимая во внимание чувство юмора Данетты.
А вода манила, как никогда.
– Да. Не мешало бы охладиться.. Только я лучше спущусь по ступеням.
– Почему?
– Может быть, я трусиха, но мне нужно сначала привыкнуть к воде.
Она не лукавила: ей никогда не удавалось заставить себя с разбегу прыгнуть в холодную воду.
Внезапный душ из брызг заставил Тейру обернуться. Анджело был уже за ее спиной, такой высокий, что вода доходила только до его лица, когда он стоял на дне. Он встал справа от нее, всего лишь в футе. Лицо его выражало игривое расположение духа.
Тейра сомневалась, что Анджело Гордон часто бывает игриво настроен. Ее сердце сжалось, когда перед ней открылась эта новая сторона его натуры.
Сильным движением ладони она послала каскад брызг в его лицо.
– Хулиган!
Впрочем, она не сердилась, а скорее поддразнивала Анджело.
Он улыбнулся, не давая себе труда смахнуть воду с лица.
– Хорошо вам, а?
– Было бы лучше дать мне освоиться, прежде чем топить.
– Да вы бы только время теряли, осваиваясь, измучили бы себя. Всегда лучше бросаться в глубину.
Неожиданная серьезность его тона свидетельствовала о том, что теперь он говорит не о купании.
– Я однажды уже ныряла и научилась сдерживать свои порывы.
– Это не означает, что отныне вам нельзя нырять.
– В тот раз я чуть не утонула.
Анджело покачал головой.
– Не правда. У вас перехватило дыхание, но теперь вы опять готовы к борьбе.
Он прав. Барон причинил ей боль, но отнюдь не сделал ее безнадежно несчастной. Она выкарабкалась и снова обрела волю к жизни. Но сердцем рисковать нельзя.
Анджело щелкнул ее по носу.
– Признайтесь, сейчас вы рады воде.
– Да.
Приятная прохлада освежала ее разгоряченную кожу.
– Нырять – это страшно или радостно, в зависимости от того, кто с вами и в какую воду он вас зовет.
Тейра уже сомневалась, справится ли с тем, что происходит. Да, он в первую же минуту увидел в ней личность. Но есть и что-то большее. Брошен прямой вызов ее контролю над своими чувствами, сохранявшемуся в течение двух лет.
Точнее – запрету на всяческие отношения с мужчинами.
