Мирра Блайт - Просто скажи «да»
— Может, ты поспишь, а я присмотрю за этим головастиком до следующего кормления?
Последовала пауза, затем Мей подавленно проговорила:
— Хорошо.
Эндрю не поднимал головы до тех пор, пока она не вышла. Затем взял на руки сына.
— Женщины — это такая головная боль, парень! Никогда не забывай об этом.
Прихватив фланелевое одеяло, он вышел в коридор и направился в гостиную, по дороге услышав, как за его спиной закрылась дверь спальни.
— Так, парень, а теперь заключим сделку: ты ведешь себя тихо следующие три часа, а я дарю тебе «порше» на десятилетие.
В ответ малыш зевнул, и Эндрю усмехнулся, похлопав его по спинке.
— А если будешь совсем хорошим, мы, возможно, даже дадим тебе имя.
3
Спустя два часа и двадцать три минуты Эндрю чувствовал себя как выжатый лимон. Он совершал очередной круг по гостиной, столовой и холлу, и от постоянного повторения этого маршрута начинала кружиться голова.
На полке в кабинете Мей он обнаружил книгу о том, как вырастить идеального ребенка, и последние двадцать минут пытался ходить и читать одновременно. Впрочем, в книге он не нашел ничего полезного. Теория и так была ему известна, а практические советы подавались крайне скупо.
— Задал он тебе жару?
Эндрю повернулся, не переставая покачивать ребенка. Мей стояла в дверях, ее волосы окончательно выбились из-под тряпочки, на щеке отпечатался след пятерни. На ней была та же самая одежда, явственно говорившая о том, что в ней спали.
— Можно сказать и так. Этот парень не любит, когда долго стоят на месте. — Эндрю вымученно улыбнулся и повернул малыша таким образом, чтобы мать видела, что он сосет кулачок. — Но возможно, он опять хочет есть.
Мей широко раскрыла глаза, словно с трудом удерживая их в таком состоянии, затем взяла ребенка. Эндрю почудилось, будто от него отняли часть его самого. Расправив затекшие плечи, он окинул внимательным взглядом мать с ее трехдневным сыном. Учитывая, что это был первый малыш, которого она держала на руках, Мей замечательно с ним управлялась. Впрочем, если младший Макги вел себя подобным образом со дня своего рождения, у нее были бесконечные возможности для совершенствования.
Чувствуя, как от недосыпания кружится голова, Эндрю пошел за ней в гостиную.
— Как считаешь, может, стоит придумать для него имя? А то он вырастет, думая, что его зовут Парень.
Ему удалось добиться от Мей улыбки.
— А почему бы его действительно не назвать Парень?
Эндрю изумленно уставился на нее. Полуживая, а вот, поди ж ты, пытается шутить!
Прижав к себе сына, она устроилась на краешке дивана и скрестила ноги. Эндрю как раз собирался сострить в ответ, когда Мей начала расстегивать пуговицы рубашки. Ой, мать честная, этого, пожалуй, ему уже не вынести! Он повернулся и устремился в кухню, бросив через плечо:
— Кажется, я созрел для кофе.
— Эндрю!
Возможно, ему следовало пропустить оклик мимо ушей, но что-то в тоне Мей заставило его остановиться. Взяв себя в руки, он обернулся. Зрелище оказалось вполне терпимым. Все было прикрыто. Насколько возможно при кормлении грудью ребенка.
— Ты не обязан оставаться, — мягко сказала Мей, под глазами которой залегли тени. — Теперь уже я и сама справлюсь.
Сексуальное возбуждение тут же улеглось. Эндрю прислонился к стене и взглянул на нее новыми глазами. Она готова все взвалить на себя — это очевидно. Но последние два часа убеждали в том, что если она и продержится еще день, то потом просто свалится от физического и нервного истощения. К тому же он читал все эти книги о грудном вскармливании. Необходимо, чтобы мать была здоровой и отдохнувшей, иначе ничего не выйдет. Он попытался выйти из затруднительного положения с помощью шутки.
— Как? И пропустить эти драгоценные моменты?
Мей попробовала улыбнуться, но безуспешно, и повторила:
— Ты не обязан оставаться.
Некоторое время он оценивающим взглядом смотрел на нее.
— Придется тебе смириться с моим присутствием, — наконец произнес он. — Тебе вообще не следовало выписываться из больницы, не говоря уж о том, чтобы оставаться здесь одной.
Она снова попыталась улыбнуться.
— Многие женщины так делают. Я в порядке. У нас все будет прекрасно.
Это все слова, подумал он. Но считает ли она так в действительности? Вряд ли. Делая подобное заявление, Мей избегала смотреть на него. Придя к решению, Эндрю сказал:
— Не сомневаюсь, что это так, но полагаю, мне лучше понадоедать вам эту ночь и посмотреть, как все пойдет. Может быть, мое присутствие позволит тебе немного поспать.
Несколько мгновений она продолжала смотреть на него, а затем с явным облегчением на лице склонила голову и сосредоточилась на ребенке.
— Кофе в шкафчике, — неуверенным тоном сказала она. — На второй полке.
Эндрю прищурился. По меньшей мере, второй раз за эту ночь она капитулировала. Своего рода рекорд.
К шести часам утра стало ясно, что юный Макги наверстывал упущенное за время почти идеальной беременности. В общей сложности ребенок проспал часа три, и Эндрю уже устал подсчитывать, сколько раз Мей пыталась покормить его, и сколько кругов сделал он с младенцем на руках по квартире. Но в одном был твердо уверен: Мей ни за что не справилась бы одна. Ни за что.
Он было, решил предложить нанять няню. Но одного взгляда на заботливое, нежное выражение лица Мей оказалось достаточно, чтобы отказаться от подобной идеи: нет, она не отдаст своего ребенка в руки постороннему. И Эндрю не мог винить ее за это.
Стало быть, придется им с Мей управляться вдвоем. Рухнув на диван как подкошенный, Эндрю уставился в потолок. Ужасно хотелось побриться, принять душ и проспать часов эдак двадцать. Но о последнем, пожалуй, придется пока забыть. Есть дела поважнее.
Повернув голову, он посмотрел на бледную как привидение Мей, входящую в комнату.
— Кажется, он решил поспать, — неуверенно проговорила она.
— Тогда ты тоже ложись.
Мей, словно зомби, повернула к кухне.
— Что тебе приготовить на завтрак?
Для того чтобы оторваться от дивана, пришлось чуть ли не тянуть себя за волосы, однако в результате ему все же удалось встать. Перехватив Мей на полпути, он обхватил ее плечи.
— Эй-эй, Поллард. Ты идешь в постель. А я съезжу на работу, чтобы передать дела Витторио, потом вернусь сюда.
Она попыталась было возразить:
— Но…
— Никаких «но», Мей. Ложись в постель, передохни, пока ребенок спит. Я вернусь через час, тогда и выскажешь все, что хочешь.
Эндрю довел ее до спальни и едва не рассмеялся, когда она упала на скомканные простыни и тут же отключилась. Это была не та мисс Изысканность и Безупречность, которую он знал и любил…
