Люси Гордон - Дом, где сбываются мечты
— Я не испытываю к вам ненависти, синьор Кеймэн. Я просто требую справедливого отношения к вашим жильцам.
— Но вы не уверены, что добьетесь своего, не так ли?
— Судя по тону ваших писем, у меня нет надежды.
— Судя по тону ваших писем, я представлял вас пожилой мегерой в накрахмаленном чепце.
Минни зло рассмеялась, но Люку это показалось очаровательным.
— Я уничтожу вас. Вот увидите.
Он едва расслышал слова. Что-то в ее голосе встревожило его и заставило против воли вспомнить слова Хоуп: «Ее голос слегка подрагивал. Это говорит о том, что она страстная натура».
Чепуха. Хоуп придумала это, чтобы поддразнить его.
— Что ж, посмотрим.
— Я сделаю это, — пообещала Минни. — Но не сейчас.
Он это выдумал или ее голос правда подрагивал, когда она произносила эти слова? Они выехали на Виа Венето.
— Где находится ваш офис?
— Вон там, на левой стороне.
Остаток пути они провели в тишине. Высадив его возле отеля, Минни рассеянно попрощалась и быстро уехала.
Когда он вошел в номер, зазвонил телефон. Это была Олимпия, девушка, которую он потерял два дня назад. За это время столько всего произошло, что, казалось, прошло два года.
— Люк, с тобой все в порядке?
Он растянулся на постели.
— Конечно. Не беспокойся обо мне.
— Ты так внезапно уехал, и у меня не было возможности попрощаться с тобой — и поблагодарить тебя.
Люк вспомнил, каким чарующим был ее хриплый голос. Но это все в прошлом.
— Как там Примо? — спросил он.
— Он тоже благодарен тебе за то, что мы вместе.
— Только не надо изображать меня благородным неудачником, — попросил Люк.
— Благородный, великодушный неудачник.
— Олимпия, пожалуйста.
Она очаровательно рассмеялась, но его сердце было в безопасности. Положив трубку, он испытал облегчение.
Люк разделся и пошел в душ. Все его мысли были о предстоящей борьбе с синьорой Минервой. Она удивила его тем, что оказалась моложе и красивее, чем он себе представлял. Однако интуиция подсказывала ему, что она была опасной и полностью непредсказуемой.
Тут Люк вспомнил кое-что из своего утреннего разговора с Чарли.
— Минни и мой брат обожали друг друга. После его смерти она на себя не похожа.
— Она вдова? — удивился он.
— Вот уже четыре года, и дело не в недостатке претендентов. За ней бегает много мужчин, — Чарли вздохнул. — И я в том числе.
— Ты ведь еще ребенок.
— И она это говорит. Как будто, если бы я был постарше, это бы что-то меняло. Я не Джанни. Джанни был для нее всем. Когда он умер, она умерла вместе с ним.
Несколько часов назад это для него мало значило, но сейчас он попытался связать образ безутешной вдовы с образом красивой энергичной женщины. У него ничего не получилось. Они были несочетаемы. То, что лежало на поверхности, противоречило истинному положению дел.
Люк решил, что должен все выяснить. Это могло оказаться полезным в их деле.
Даже если бы Люк не знал, где находится Резиденца, он заметил бы вечеринку с большого расстояния. Здание сверкало яркими огнями.
Оно напомнило ему виллу Ринуччи в Неаполе, которая стала его домом с тех пор, как много лет назад его приемная мать вышла замуж за Тони Ринуччи. Она находилась на вершине холма, и ее огни были видны за несколько миль.
Люк всегда любил виллу матери. Даже переехав в свой собственный дом, он всегда, перед тем как лечь спать, смотрел на холм, и это зрелище согревало его сердце.
Хотя между роскошной виллой и этим обветшалым домом была зияющая пропасть, он вдруг почувствовал себя здесь как дома. Это привело его в замешательство.
Все дело в огнях, сказал себе Люк. Свет всегда создает атмосферу тепла и дружелюбия. Но из здания доносился смех, приветливые голоса, и, войдя в Резиденцу, Люк обнаружил, что улыбается. За ним шел таксист, пыхтящий под тяжестью того, что Люк купил для вечеринки. Когда Нетта позвала его из окна, он указал ей на ящики с пивом и вином. Сверху послышались радостные возгласы, и лестница затряслась от топота. Во двор выскочили молодые люди и подхватили ящики. Через мгновение Люк уже был наверху, в объятиях радостно приветствовавшей его Нетты.
Он снова встретился со всеми членами семьи Пепино: Алессандро, Бенито, Гаспаро — братьями Чарли, братом Нетты Матео, его женой Ангелиной и их пятью детьми. Муж Нетты Томазо похлопал Люка по спине, приветствуя его как спасителя. Затем на него налетели многочисленные дядюшки и тетушки, и Люк удивился, что они все смогли разместиться в этой крошечной квартирке.
Он оглядел комнату, но не увидел Минни. Интересно, как она будет одета?
Чарли предложил ему выпить.
— Спасибо, но я буду только апельсиновый сок, — ответил Люк. — Сегодня я не хочу рисковать.
— Может, пива?
— Не дави на него, Чарли, — послышался женский голос. — Он не хочет снова возиться с тобой.
Это была Минни. Как долго она стояла рядом с ними? Когда пришла?
Яркость ее наряда удивила его. Темно-красные брюки, плотно облегающие бедра, и розовая шелковая блузка. Эффект был просто ошеломляющим.
Высокая прическа подчеркивала ее тонкие черты лица и бледность кожи. Трудно было поверить в то, что строгий адвокат и эта нежная красавица — один и тот же человек.
— Спасибо за то, что пришли и спасли меня, — сказал Люк.
Она рассмеялась ему в лицо.
— Полагаю, даже самый сильный человек не вынесет столько Чарли за один день, — сказала она. — Я принесу вам апельсиновый сок.
Она сделала это, затем обслужила еще одного гостя. Люк наблюдал за ней, невольно восхищаясь ее красивой фигурой. Было трудно соединить эту яркую женщину с той, которая умерла вместе со своим мужем. В ней было что-то таинственное и интригующее.
Гости все прибывали. Некоторые из них бросали на него любопытные взгляды. Наверное, им уже было известно, кто он такой. Вскоре Люк потерялся в толпе новых знакомых. Каждая девушка хотела пофлиртовать с ним.
Кто-то включил музыку, и начались танцы. Люк притворялся, что это доставляет ему удовольствие, хотя он очень устал после долгого времени без сна. Но он ни за что не хотел упустить возможность добиться расположения своих жильцов и тем самым заставить нервничать синьору Минерву.
Наконец ему удалось освободиться. Минни как раз проходила мимо.
— Вы не можете вот так взять и уйти, — сказал он, взяв ее за руку. — Вы должны потанцевать со мной.
— Должна?
— Конечно. Когда два государства ведут войну, их главы обычно танцуют вместе, если хотят заключить перемирие.
— Полагаю, это случается только по окончании войны.
