Tanza Liz - Мое сердце навсегда с тобой
Василиса не стала прерывать девушку, после оскорбления в сторону Сазоновой, и решила дослушать до конца.
– Вот, что мне с тобой делать? Я обещала Марине Валентиновне, что позабочусь о тебе, а ты никак мне в этом не помогаешь. Ладно, с этим мы еще разберемся. Рита, пожалуйста, давай, ты пока не будешь нарываться на скандалы с Ириной Владимировной. Тем более, через два дня каникулы, – улыбаясь, попросила Соколова.
– А что мне за это будет?
Соколова рассмеялась.
– Рита, не забывай, ты мой рыцарь и не можешь мне отказать.
– Во-первых, не рыцарь, а супергерой, а во-вторых, вы сегодня спасли меня от Макаронины, и теперь я ваш должник.
– От " Макаронины "? – удивилась брюнетка.
– Сазонова – макаронная фабрика, сокращенно Макаронина, – пояснила Тарасова.
– Понятно. Какой у вас следующий урок?
– География.
– Ты готова?
– Не знаю. Если по Европе пойдем, то да, а если в Азию, нет, – спрыгивая с парты, ответила Рита.
– Ну, тогда удачи и весёлых каникул.
– Спасибо.
***
Когда Рита вышла из кабинета, ее уже ждали девчонки.
– Ну что, Ритка, фифа кричала?
– Нет. Просто спросила меня, почему нас Макаронина не любит, и попросила меня не нарываться на проблемы.
– Вау, значит фифа ничего себе такая,- улыбаясь, сказала Цапина.
– Да хватит уже ее фифой называть, – грозно сказала Рита.
– Тогда как? Может быть только Василисой Васильевной, – ехидно спросила Юля.
– Не знаю, но не фифа – отрезала Тарасова и ушла в кабинет географии.
– Ну, и что это было? Оль, ты что-нибудь, знаешь об этом? – спросила Катя.
– Сама в шоке! Надо бы Маруську попросить, пусть с ней покурит. За сигареткой она ей и расскажет, – идя в сторону 412 кабинета, сказала Гаврилова.
– Хорошая идея.
6. Сближение
Прошло две недели после инцидента с формой и опозданием на иностранный язык. Перед каникулами Рита извинилась перед учительницей, поэтому после отдыха к ней и девочкам больше не было претензий. С завучем, Рита также не вступала в конфликты. За первую неделю учебы ни один из учителей не пожаловался на 11"б". В учительской, то и дело говорили о том, что даже при Симуковой, хоть раз в неделю, хотя бы один из учителей, но жаловались на класс. А с приходом Соколовой, все стали намного спокойней.
На уроках русского и литературы, Тарасова так и продолжала смотреть на Василису, и изредка ощущать на себе ответный взгляд.
В Понедельник у 11"б" последним уроком был русский язык, и Соколова решила, что дети и так устали, поэтому отпустила их на 15 минут раньше
– Так, сейчас я вас отпущу, но пожалуйста, не нужно орать об этом на всю школу, хорошо?
– Да, – крикнули мальчишки и выбежали из класса.
– Рита, задержись, пожалуйста, – попросила Василиса Васильевна.
– Конечно – тут же согласилась Тарасова, – Лель подождите меня с Димкой на крыльце. Там Марусяндра сегодня тоже с нами. Поэтому пусть подождет. Мне кое-что нужно у нее узнать, – дождавшись положительного кивка, Рита подошла к первой парте и села на нее. – О чем речь?
– Рита мне пожаловалась на тебя Вера Александровна. Сказала, что ты лежала на парте и игнорировала ее.
– Эх ты, а что это она к бабушке сразу же не побежала?
– Я уже давно попросила всех учителей сначала говорить мне, а если не справлюсь с тобой, тогда…, – серьезно предупредила Соколова.
– Понятно, и что теперь вы от меня хотите? – Болтая ногами, спросила Рита.
Василиса подошла к девушке и взяла ее за руку, от этого прикосновения, через все тело блондинки, прошел разряд тока. Она впала в оцепенение, опустив взгляд на руку, держащую ее ладонь.
– Я хочу, чтобы ты, больше так не делала, – учительница смотрела на девушку и тихо говорила.
Выйдя из транса, Рита отдернула руку и, спрыгнув с парты, быстро пошла к двери. Уже в проходе она повернулась и кинула:
– Хорошо, – и тут же скрылась за дверью.
Идя по коридорам, Рита только и думала о прикосновении к ее руке. Ей безумно понравилось, но девушка все еще не могла понять своих ощущений. Почему ее тянет к этой женщине? Она возбуждается от одного ее взгляда, походки, а если Василиса непроизвольно облизывает губы, то и вовсе чувствует полный отрыв от реальности. девушку все передергивает. С такими мыслями Рита спустилась вниз, где ее ждали друзья.
– Ритка, ты, что так долго? Что тебе Вася сказала? – посыпались вопросы на девушку.
– Ничего, Пискля пожаловалась. Пойдемте, – сказала Тарасова и пошла по направлению от школы, а друзья поплелись за ней.
Дима, Ольга и Маруся о чем-то весело разговаривали и смеялись, но Рита их не слушала. Она все еще прокручивала в голове прикосновение руки Василисы Васильевны, как у себя за спиной она услышала: "Слушай, а эта новая училка русского, такая горячая. Я бы ее чпокнул, и не раз. Мне кажется, в позе «на коленях» ей должно понравиться". Рита сразу поняла, что речь идет о Соколовой. Тарасова развернулась и бросила на парня уничтожающий взгляд.
– Слышь ты, урод! А ну захлопни варежку, рано тебе еще о таком думать.
Ритины друзья, услышав ее голос, сразу же остановились и повернулись.
– Не переживай, я и с двумя справлюсь. Тебе тоже на коленях понравится, – усмехнувшись, сказал пацан.
Тут Рита не сдержалась. Преодолев расстояние, она ударила парня по лицу кулаком. Ее удар хоть и был сильным, но парень тут же очухался и ударил Риту в ответ. Девушка схватилась за щеку, больше от неожиданности нежели от боли, и собиралась уже ответить наглецу тем же, но тут подлетел Дима:
– Ты что, урод, делаешь? Девушку бить… – Дима повалил парня на землю, прямо в грязь, и нанес несколько сильных ударов. Потом, резко бросая его, подлетел к Рите, возле которой уже стояли Ольга и Маруся. – Ритка, с тобой все в порядке?
– Да Димка, спасибо. Лель, ну что там?
– Пока ничего, но завтра… придумай версию для мамы.
– Понятно. Ладно, пошлите домой, мне лед нужно приложить, – уже улыбаясь, сказала Рита.
Друзья проводили Риту до подъезда. Маруся и Ольга еще раз осмотрели лицо подруги.
– Синяк будет, пипец – констатировала Маруся.
– Это я уже поняла, а главное почувствовала. Кстати мне давно уже так не прилетало, да я вообще не помню, когда получала по фэйсу, – рассмеялась Тарасова.
Придя домой, Рита посмотрела на себя в зеркало. На лице проступал большой синяк. Одна его часть виднелась под глазом, а вторая проявлялась на скуле: «Зашибись, вот и что говорить маме? Папа, как всегда поржет, а маме скажу, что Ханин на физ-ре мячом заехал. Только есть одно "но", бабушка. Ладно, ей то же самое скажу, если заметит синяк. А если спросит, почему я ей сразу не показала, скажу, что думала ничего страшного».
