Эмма Радфорд - Тень сомнения. Синеглазка.
— Совершаете приятную прогулку?
Лилиана вся напряглась. В голосе Криса звучала издевка. Она медленно повернулась и встретилась с ним взглядом. Увидев веселые искорки в его глазах, девушка стиснула зубы. Ей захотелось влепить нахалу пощечину.
— Вы выглядите как маленькая девочка, вырядившаяся в одежду своего отца!
На Лилиане был надет оранжевый хлопчатобумажный свитер университета в Квебеке, огромных размеров мужские джинсы и злополучные ботинки. Джинсы она подпоясала обрывком веревки, которой прежде были связаны ее руки.
— Это все, что я смогла найти!
— Если бы вы были немножечко терпеливее, я бы решил вашу проблему. Кое-что я купил для вас в поселке.
— Мне это не потребуется, поскольку вы ведь собрались отвезти меня домой, — сказала Лилиана возможно более твердым голосом.
Он покачал головой.
— Боюсь, что нет!
— Но мой отец…
— Я разговаривал с ним лично. Он находится в доме губернатора. Они оба согласны, что вам будет безопаснее оставаться со мной, пока бандита не поймают.
Девушка чуть не разрыдалась.
— А сколько на это потребуется времени?
— До завтра, если нам повезет.
— А если нет?
— Об этом будем беспокоиться тогда, когда наступит время.
Крис протянул руку и осторожно дотронулся до синяка у нее на подбородке.
— Прошу извинить меня за это. — Лилиана молча отдернула голову. Его взгляд стал холодным. — Я делал свою работу самым лучшим из известных мне способов. Если бы вы обратили внимание на предупреждения, которые вам были сделаны…
— Меня никто не предупреждал ни о чем подобном!
— Вам говорили, что бандиты готовят нападение.
Лилиана закусила губу.
— Я не думала…
— Люди вашего сорта никогда не думают, — заявил Крис.
Лицо девушки вспыхнуло от ярости.
— Это не моя ошибка!
— Но наверняка, черт возьми, и не моя тоже! Я провел восемнадцать долгих отвратительных месяцев среди подонков, стараясь собрать достаточно информации, чтобы доказать, что именно Майкл Лоузи приказал убить моего друга. Благодаря вам процесс над бандитом за это преступление теперь не состоится. — Последовала долгая пауза. — Вот так! И ваши объяснения тут не помогут, Синеглазка!
— Не называйте меня так!
— У меня есть на это основание — средства массовой информации окрестили вас «леди с самыми синими глазами в Квебеке».
— Мои глаза не имеют никакого отношения к тому, кто я.
— Да, вы высокомерны и не хотите нам помочь изловить бандита.
— Как вы смеете…
— Вы готовы вернуться в дом?
Лилиана вздернула подбородок и, прихрамывая, двинулась в сторону дома. Ей мешал порез на подошве левой ноги, который она получила, шагая босиком по острым камням дороги.
— Что-нибудь с ногой?
В голосе Криса девушка уловила нотку беспокойства, однако ответила надменно:
— Ничего, что могло бы вас касаться!
Но не успела она и шага сделать после этих слов, как Крис подхватил ее на руки. Лилиана невольно обняла его за шею, чтобы не упасть. Посмотрев на его лицо, девушка обнаружила, что глаза мужчины закрыты, а ноздри широко раздуваются. Он крепко держал ее за плечи и под коленками, прижимая к себе, и это совершенно лишило ее мужества. Взгляд Лилианы остановился на его губах.
— Что, по-вашему, вы делаете?.. — Голос ей не повиновался, она откашлялась и начала вновь: — Что, по-вашему, вы делаете, мистер?.. Как ваша фамилия, между прочим?
— Финч, — ответил Крис. — Я подумал, что могу отнести вас, — добавил он и направился к домику. Взгляд его был устремлен вперед.
— Вам никогда не приходило в голову, что я скорее пошла бы пешком, чем согласилась принять вашу помощь?
— Мне в голову приходит масса вещей, когда я думаю о вас. Например, насколько хорошо вы себя чувствуете в моих объятиях. Какими будут ваши синие глазки, когда я буду заниматься с вами сладкой, сладкой любовью.
Дочь богача Холдена не стала утруждать себя просьбой объяснить ей подробнее, что он имеет в виду. Ей не хотелось усложнять обстановку. И обняла его за шею она потому только, что боялась упасть, а вовсе не потому, что ей это доставило удовольствие. И прислонилась щекой к его шее просто потому, что так ей было удобнее, а вовсе не потому, что ей приятно вдыхать запах его кожи. Так она думала. А так ли это было на самом деле?
Когда они добрались до домика, Крис усадил ее на крыльцо и предложил оливковую ветвь мира.
— Послушайте, если нам предстоит быть вместе в течение ближайших двадцати четырех часов, мы должны заключить мир!
— А я и не знала, что идет война.
— Прекрасно, Синеглазка! Я и не собирался вести артобстрел противника, и если вы тоже этого не хотите, то и ладно, — заключил Крис со смехом.
— Подождите! — Лилиана положила руку на предплечье Криса и тут же отдернула руку, коснувшись татуировки, изображающей какое-то чудище.
Его губы сложились в насмешливую улыбку.
— Это не то, к чему вы привыкли, не правда ли?
Синие глаза засверкали гневом.
— Не могу понять, почему вы так упорно желаете оскорбить меня? И должна добавить: это не принесет ничего хорошего вашей карьере!
— Это что, угроза, Синеглазка? — тихо спросил Крис, присмирев в предчувствии подобного нежелательного финала.
— Это довольно глупо в сложившихся условиях, — согласилась она. — В конечном счете я в вашей власти в течение ближайших двадцати четырех часов. Кажется, осторожность лучшая половина доблести. Мир? — Она протянула Крису руку.
Большая рука мужчины накрыла ее изящную ручку. Какой же он огромный и какой сильный! — подумала девушка. Его ладонь и концы пальцев были шершавыми, словно он много работал руками. Возможно, Крис занимался физическим трудом в свободное время. Она о нем знала очень мало, можно сказать, почти ничего.
— Вы можете переодеться, пока я приготовлю нам что-нибудь поесть.
Лилиана юркнула в спальню и закрыла за собой дверь. Удивилась, как ей подходят купленные им джинсы, не говоря уже о теннисных туфлях. Но решила, что пойдет лучше босиком, пока не найдет пластырь для ранки на ноге. Натянула майку, на груди которой был изображен мертвый зайчик с предупреждающей надписью: «Дорога убивает!» — и направилась в кухню.
Крис пришел в смятение, увидев, как плотно обтянули новые джинсы ее бедра. А майка определенно представляла собой опасность. Девушка, очевидно, сняла лифчик, мягкие округлости ее грудей за хлопчатобумажной тканью заставили его задрожать от вожделения. Он нахмурил брови, увидев, что девица вышла босая. Вид пальцев ног, подогнутых на твердом деревянном полу, делал ее похожей на беззащитного ребенка. Но она была взрослой, зрелой женщиной. И он отреагировал на нее соответственно — как взрослый здоровый мужчина.
