Кэтрин Гарбера - Не бойся, я рядом
– Я не могу притворяться и быть другой, – наконец сказала она.
– На прошлой неделе ты была другой.
– Нет. Ты просто не заметил, – ответила она.
Он притянул ее к себе:
– Я довольно наблюдательный. Мне следовало догадаться, что ты со мной флиртуешь.
– Ты так думаешь? – спросила она, наклоняя голову набок.
Он кивнул.
Она провела пальцем по его подбородку и почувствовала крошечный шрам. Ей стало интересно, откуда он взялся. Один маленький недостаток на совершенном лице.
– Что ты хочешь от меня услышать? – произнесла она.
– Что ты готова вступить со мной в бурную сексуальную связь без обязательств.
Удивленная Эмма уставилась в его серебристо-серые глаза. Она знала, что больше не будет считать их ледяными, потому что прямо сейчас они горят от желания. Ее напугала его необузданность. Ну, она тоже хочет с ним переспать, но теперь ей не до романов. Она не может бросаться в омут с головой. Она с трудом сглотнула.
Он выругался.
– Зачем тогда ты со мной флиртуешь? – спросил он.
– Я ничего не могу с собой поделать. Я знаю, что должна держать язык за зубами, но я не могу.
– Я могу найти занятие твоему языку, – сказал он. – Поцелуй меня, Эмма. Один последний поцелуй, и тогда я тебя отпущу, а ты перестанешь со мной флиртовать.
– Один поцелуй? Разве не с него началось это безумие? – спросила она, облизываясь. Одна только мысль о поцелуе заставила ее страстно затрепетать.
Глава 4
Келл перестал здраво соображать. Ему больше нечего терять. Он хочет Эмму, не может ни на чем сосредоточиться, пока она рядом. Поцелуй показался ему самым разумным поступком в мире, который внезапно стал абсолютно нерациональным.
– Разве безумие началось с поцелуя? – спросил он. – Я думал, что все началось более десяти лет назад, когда мы с тобой работали в комнате ксерокопирования.
У нее перехватило дыхание.
– Я не подозревала, что ты помнишь тот день.
– Честно говоря, я не слишком часто об этом вспоминал, но забыть мне не удалось. Я думаю, именно с того инцидента все и началось.
Она продолжала водить пальцем по его подбородку, и Келл с огромным трудом мог сосредоточиться. Хотя ему это вряд ли удастся, пока он ее обнимает. Вот с Эммой всегда так. Она умная, красивая, веселая и недостижимая. По-прежнему. Хотя Келл победил ее, захватил ее компанию и завладел всеми козырями, она вдруг стала его соблазнять.
И он снова оказался в невыгодном положении.
– Ты был тогда такой хорошенький, – произнесла она. – И ты не был таким властным, как сейчас.
– Я предпочитаю доминировать, – сказал он. – Ты меня поцелуешь?
– Нет, если ты не перестанешь об этом говорить. Мы оба знаем, что это глупо, – ответила она.
– Мне наплевать, – сказал он. – У меня твоя компания. Совет директоров знает, что ты пытаешься сохранить свою работу. Я не собираюсь тебе обещать, что ты долго здесь проработаешь, если мы переспим. Я просто хочу сказать, что нам лучше переспать.
Она покачала головой, и он задался вопросом, не просчитался ли. Нет. Он все правильно понял. Они с Эммой похожи. Всегда были похожи. Они оба старшие дети в семьях. Обоим предстояло продолжить вражду, начатую их дедами. И они оба устали от роли врагов. По крайней мере, он надеялся, что Эмма от этого устала.
Потому что он мечтал ее поцеловать. И снова почувствовать вкус ее губ. Он не хотел уходить просто так. На этот раз все будет по-другому.
Келл по-прежнему сожалеет, что позволил вчера Эмме выйти из лифта в здании «Плейтоун-Инфинити геймз». Не в его характере отказывать себе в том, что он хочет.
Он опустил голову. Зная, что, возможно, ему представился последний шанс, он старался не торопиться. Он провел губами по ее рту. Эмма ахнула, разомкнула губы, и он ощутил ее сладкое дыхание. Обведя языком контур ее губ, он прижал ее к себе и страстно поцеловал.
Келл приказывал себе действовать медленнее. Но его тело требовало иного. Она в его руках, и ему сейчас не до медлительности. Борясь со своими желаниями, Келл сделал то, что хотел сделать с тех пор, как расстался с ней вчера. Он притянул ее к себе, забыл, что она Чандлер, а он Монтроуз. Он целовал ее как простую девушку по имени Эмма, с которой его не связывало печальное прошлое.
Ее пальцы коснулись его шеи, она мягко держала его за шею, пока он ее целовал. От ее прикосновения по его спине пробежала дрожь. Желание Келла вспыхнуло с новой силой.
Он никогда не терял голову от простых объятий. Он хотел притвориться, будто Эмма ничем не отличается от остальных женщин. Будто он не изменился. Но он лгал самому себе.
Келл сильно возбудился. Эмма потерлась бедрами о его бедра. Простонав, он положил руку ей на спину и потянул ее блузку вверх, а потом скользнул рукой под ткань и коснулся кожи Эммы. Он обнажил всего несколько дюймов кожи на ее спине, но это было намного чувственнее абсолютной наготы.
Ее кожа была очень мягкой. Эмма вздрогнула от его прикосновения, крепче обхватила его рукой за шею, поднялась на цыпочки и углубила поцелуй. Келл изнемогал от желания.
Запустив руку под блузку, он ладонью погладил Эмму между лопатками, побуждая ее прижаться к его груди. Она опустила руки ему на плечи, и он крепко привлек ее к себе, продолжая целовать.
Приподняв Эмму, он усадил ее на письменный стол, раздвинул ей ноги и встал между ними. Она впилась ноготками в его плечи, и он поднял голову.
Ее кожа раскраснелась, веки были слегка опущены, а губы разомкнуты. Она прерывисто дышала. Она опустила руку и коснулась его груди в области сердца, которое билось как сумасшедшее.
– Что мы делаем? – спросила она.
Он не хотел ни говорить, ни думать. Проведя пальцем по ее высокой скуле и гладкой шее, он опустил голову, чтобы снова ее поцеловать.
Помедлив секунду, она обняла Келла и притянула его к себе. Их языки переплетались, а поцелуй становился все ненасытнее. Он никогда не хотел женщину так страстно.
Келл жаждал, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Он знал, что, как только они отпрянут друг от друга, все изменится.
Руки Келла касались ее тела уверенно и решительно. Эмма понимала, что если она собирается прекратить это безумие, то следует сделать это как можно скорее. Но Келл был таким замечательным. В мире, где все неправильно и несправедливо, его поцелуй казался настоящим и искренним. Но Эмма знала, что обязана остановиться.
Она простонала и отстранилась от него. Увидев пламенную страсть в его серебристо-серых глазах, она упрекнула себя. Но она скорее остановится, чем будет сожалеть о том, что сделала. Разве она не клялась себе, что будет осторожной? Ведь подобных ситуаций она всячески избегала.
