Эйлин Колдер - Избавься от гордыни
– Но я не могу…
– Твоя мать сказала мне, что с удовольствием побудет с Шоном в наше отсутствие. Итак, когда я могу заехать за тобой?
– Я никуда с тобой завтра не поеду, Фернандо. Никакого ужина! Что же касается местожительства Шона, то этот вопрос не подлежит обсуждению. Сын остается со мной.
– Я закажу столик в «Фронсес тэверн» на семь тридцать. Тебя это устраивает?
– Даже если ты закажешь его на крыше небоскреба ООН, я все равно не буду ужинать с тобой.
Марджи была в ярости. Почему ему так хотелось затащить ее в ресторан на ужин? Может быть, он решил, что под музыку приличного оркестра и за бокалом хорошего вина ему будет легче сообщить ей о своей предстоящей женитьбе, а ей будет легче воспринять эту новость? При этой мысли ее передернуло.
– И долго еще будет так продолжаться, Марджи? Почему ты противишься любым моим попыткам серьезно обсудить с тобой настоящую и будущую судьбу Шона, попыткам предпринять какие-то конкретные действия или хотя бы сделать первые маленькие шаги, чтобы сдвинуть все с мертвой точки? Неужели это бессмысленное противостояние между нами будет продолжаться всю жизнь?
Марджи молчала. В эту минуту она вдруг ощутила какой-то необъяснимый страх перед ним. Возможно, это был страх перед его высокомерием, властностью, его силой. Она всегда знала: стоит протянуть ему палец, он откусит руку; стоит уступить ему в чем-то, и он полностью завладеет ею. Это было в его характере, его природе, и черту эту, по ее твердому убеждению, уже нельзя было исправить, а тем более искоренить.
Именно по этой причине Марджи боялась идти ему на уступки, когда речь заходила о судьбе Шона. Она боялась, что при малейшей ее оплошности Фернандо может проявить не только силу и властность, но и изворотливость ума, и навсегда разлучит ее с сыном.
Впрочем, он вызывал в ней не только опасения и страх, но и вообще действовал на нее самым что ни на есть странным образом. Вот и сейчас, когда он сидел рядом и их разделял лишь стол, ее сердце колотилось так, что, казалось, могло в любую секунду выпрыгнуть из грудной клетки, а все тело было охвачено таким жаром, будто она сидела не в офисе, а на самой верхней полке сауны. Нет, она просто не могла спокойно разговаривать с ним о чем бы то ни было…
– Знаешь, Марджи, в конце концов я просто хочу, чтобы мое участие в воспитании родного сына стало более активным. Что плохого в таком желании? – Он опустил голову и после минутной паузы сказал: – Однако ты отвергаешь любые мои попытки оказать тебе помощь на благо Шона и…
– Если ты собрался говорить о деньгах, Фернандо, сразу предупреждаю: я не хочу ничего слышать о них. Мы уже исчерпали эту тему в предыдущих беседах, и я не раз говорила тебе, что не нуждаюсь в твоей помощи. Я прекрасно справляюсь со своими трудностями сама, отчего испытываю к себе еще большее уважение.
От ее внимания не ускользнуло, как напряглись мышцы на его скулах, а в черных глазах угрожающе сверкнули молнии. Но ей удалось стойко выдержать его испепеляющий взгляд. Марджи понимала: если она передаст ему вожжи, он намертво захомутает ее, и тогда ей уже никогда не удастся что-либо изменить.
– Мне не нравится школа, в которую ты собираешься отправить Шона осенью, – неожиданно заявил Фернандо. – Мы могли бы подыскать для него что-нибудь получше.
– Ты имеешь в виду школу, где за обучение надо платить умопомрачительные суммы? – Она возмущенно покачала головой. – Если какая-то школа дерет с родителей три шкуры, это вовсе не означает…
– Марджи, я совсем не это имею в виду.
– Не переживай из-за школы, в которую пойдет Шон. – Раздраженность в ее голосе стала вдруг спадать. – Эта школа находится недалеко от нашего дома, и в ней будет также учиться Мэри, дочка моей подруги. Шон ее знает, им вдвоем поначалу будет веселее, легче в незнакомом коллективе. Ему всего четыре года, и меня заботит в первую очередь его психическое состояние. Я хочу, чтобы у него было спокойное, полноценное, счастливое детство.
– Этого же хочу и я, Марджи. Поэтому мы обязательно должны встретиться завтра за ужином и как следует обо всем потолковать.
– Да, будем обо всем толковать, а как только официантка отойдет от столика, чтобы принести очередное блюдо, мы тут же начнем опять цапаться. Как всегда. – Она мельком взглянула на него и грустно усмехнулась. – Нет, совместный ужин из моего завтрашнего графика исключается. А все остальное не подлежит изменению: Шон в Испанию не поедет, он остается со мной и осенью пойдет учиться в местную школу.
– Знаешь, я никогда еще не встречал такой упрямой женщины, как ты, – спокойным голосом произнес Фернандо.
Марджи заметила, как из кабинета заседаний совета редакторов вышел директор компании Керк Сэлинджер и направился к автомату за чашечкой кофе. Она также заметила, что вид у него был очень подавленный. Хотя ему было всего сорок пять – для мужчины это не возраст, мелькнуло в голове Марджи, – в последние недели он сдал, казалось, лет на десять. Через минуту она вновь переключила внимание на Фернандо, сказав:
– Факт остается фактом: что бы ты ни говорил, Шону со мной хорошо. Мы любим друг друга, около меня он чувствует себя в полной безопасности, и я хочу, чтобы такой порядок вещей сохранялся и впредь. Кстати/если бы ты чуточку больше заботился о сыне и чуточку меньше о себе, то, возможно, к тебе не пришла бы мысль покинуть его и обосноваться в Испании.
Фернандо нахмурился и раздраженно буркнул:
– Жизнь – не зебра, в ней есть и другие цвета, помимо черно-белых.
– Разумеется. – Несколько секунд Марджи колебалась, а затем полюбопытствовала: – И что же влечет тебя в Испанию? Может быть, какая-нибудь молоденькая девушка, которая наконец достигла брачного возраста и с нетерпением ждет тебя? Или ты решился наконец жениться на Линде?
В офисе воцарилась полное безмолвие, а через минуту Фернандо с ухмылкой нарушил его:
– Черт возьми, Марджи, да ты никак ревнуешь?
– Не говори чепухи. – Она пожалела, что не смогла накинуть узду на свое любопытство и удержаться от колкости в адрес Линды. – Я просто хотела узнать, какие ветры гонят тебя в Европу, и… надеюсь, ты будешь там очень счастлив.
– Спасибо. – Фернандо тепло улыбнулся ей. -Ну а теперь, когда в нашем диалоге наметилось какое-то просветление, как все-таки насчет завтрашнего ужина?
– Ответ по-прежнему отрицательный, Фернандо… Что ж, нам удалось кое о чем поговорить, а теперь тебе пора уходить. Как ты, наверное, заметил, твой визит вызвал у некоторых сотрудников нездоровое любопытство, и мне это неприятно. Я и без того последние несколько недель нахожусь в состоянии стресса.
– В чем причина твоего стресса? – спокойно спросил он.
