Сьюзен Стивенс - Апельсиновый рай
— Как уже известно, сеньорите Уилсон, — заговорил Рамон своим низким, звучным голосом, сразу же завладевая всеобщим вниманием, — наши отцы были деловыми партнерами. Когда мой отец умер, — он бросил взгляд на Анну-Лизу, — я унаследовал часть его бизнеса.
Он сделал паузу, и этот момент показался Анне-Лизе вечностью. Потрясенная, она сосредоточенно рассматривала деревянный завиток на столе, мысли ее были в полном смятении. Единственное, что она знала о своем испанском отце, это то, что он покинул ее мать задолго до того, как родилась она сама. То, что ее отец не только владел землей, но еще и занимался бизнесом вместе с одной из самых влиятельных семей Испании, явилось для нее поистине ошеломляющим известием. Но почему же дон Альфонсо ничего не сказал ей, ведь он-то не мог не знать об этом? Чувствуя, что Рамон смотрит на нее, она растерянно взглянула на него.
— На свой двадцать пятый день рождения, — продолжил он, — сеньорита Уилсон обнаружила, что унаследовала огромный участок земли здесь, на Менорке. Земли, завещанной ей ее покойным отцом, доном Педро де Фуэго Монтойа.
Волна эмоций захлестнула Анну-Лизу, когда Рамон упомянул имя ее отца. В его голосе было столько любви и уважения! Ясно, что между двумя мужчинами существовала тесная связь, которая делала Рамона Переса частью ее жизни, нравилось ей это или нет. А теперь все сидевшие вокруг стола мужчины склонили головы, как если бы они помнили ее отца совершенно другим, чем она себе его представляла. Отказ матери говорить о нем всегда заставлял Анну-Лизу предполагать, что ее испанский отец совершил какой-то ужасный поступок.
— Эта земля всегда принадлежала ему, — произнес Рамон. — И я не спорю об этом с сеньоритой Уилсон.
Дон Альфонсо подал Анне-Лизе вежливый знак не вмешиваться.
— Вы хотите купить эту землю, чтобы осуществить там свои планы? — спросил адвокат.
— Именно, — подтвердил Рамон, — я думал, что новый владелец finca охотно продаст ее. Так было, пока я не познакомился с сеньоритой Уилсон. Теперь же я понимаю, что у сеньориты Уилсон тоже имеются свои планы. Но, так или иначе, чтобы возродить к жизни апельсиновые плантации, ей будет необходим постоянный источник пресной воды — воды, которая протекает по моей земле.
— Даже если на время забыть о том, что для успеха коммерческой деятельности сеньориты Уилсон ей понадобится пресная вода, дом находится в ужасном состоянии, как я слышал, — заметил один из адвокатов.
— Вы давно не были на finca, — возразил Рамон. — Сеньорита Уилсон уже во многом улучшила состояние дома…
Почувствовав угрожающее покалывание в уголках глаз, Анна-Лиза быстро взяла себя в руки.
— …и дон Альфонсо уверяет меня, что у нее достаточно средств на это, — закончил Рамон.
Вероятно, дон Альфонсо знал что-то такое, чего не знала она, тревожно подумала девушка, откидываясь на спинку стула. Когда она продаст свой скромный домик в Англии, то вырученных денег хватит только на то, чтобы починить крышу и, может быть, проложить хоть сколько-нибудь сносную дорогу к поместью. Но купить у Рамона землю, чтобы иметь возможность орошать свои фруктовые сады?!
Взяв ручку, она уставилась в свой блокнот, словно хотела почерпнуть там какую-нибудь идею.
— Я восстановлю апельсиновые плантации и повышу их урожайность, — упрямо продолжала настаивать она, почувствовав, как у нее пересохло во рту. Это были только планы, планы, которые даже ей казались слишком опрометчивыми и безрассудными. Она приехала на этот остров, не зная ничего о земледелии и еще меньше — об апельсинах. Но всему можно научиться… Она обязательно научится. — Я намереваюсь остаться жить и работать на finca. — Анна-Лиза убедилась, что завладела всеобщим вниманием, — и я постараюсь нанять столько местных жителей, сколько смогу.
Все уставились на нее в немом удивлении, и только Рамон, заерзав в кресле, пробормотал:
— Браво!
— А как же прибрежная полоса? — напомнил ему кто-то. — Полоса, которая так нужна вам для пристани, сеньор Перес? Уверен, что сеньорита Уилсон не включает берег в свои планы по возрождению апельсиновых плантаций.
Анна-Лиза напряглась. Так вот какова его истинная цель! Все его добрые слова — не более чем ловушка. Нужно было послушаться совета дона Альфонсо. Он, по крайней мере, хотя бы был с ней честен!
— Вопрос о побережье не обсуждается, — холодно сказала она.
— Моей клиентке надо во многом разобраться, — произнес дон Альфонсо, оправдывая ее слова, — нам нужен месяц на то, чтобы изучить все детали вместе с сеньоритой Уилсон. И после этого она сможет решить, сколько земли ей нужно для осуществления ее планов, а сколько является излишком.
Все посмотрели на Рамона. Он коротко кивнул.
— Это кажется мне справедливым, дон Альфонсо. Но за месяц многое может произойти, поэтому предлагаю устраивать встречи каждую неделю, чтобы иметь возможность следить за ходом событий.
— Мы это организуем, — сказал один из адвокатов, делая пометку в своем блокноте.
— Нет, — тихо сказал Рамон, крепко опираясь обеими руками о стол, — я сам разберусь с этим.
Анна-Лиза онемела. Оглядевшись вокруг, она увидела, что не одинока в своем удивлении. Непроницаемые лица адвокатов вытянулись, когда они услышали, что Рамон возьмет на себя такое пустяковое дело.
— Это весьма деликатный случай, — продолжал тот, как будто такого объяснения было вполне достаточно, — и я намерен прийти к такому соглашению, которое удовлетворило бы и сеньориту Уилсон, и меня. Ведь, в конце концов, — сказал он, усмехнувшись, — мы теперь будем соседями, к чему бы это ни привело.
Почувствовав силу и упорство своего противника, Анна-Лиза замерла. Избегая проницательного взгляда Рамона, она почувствовала, как часто забилось ее сердце.
Дон Альфонсо уже поднялся из-за стола. Высказывая свои комментарии Рамону, он любезно кивал головой.
— Вы оказываете нам честь, принимая участие в этом деле, сеньор Перес. Я уверен, мы достигнем полюбовного соглашения. Если сеньорите Уилсон и вам будет удобно, я бы хотел назначить наш следующий разговор на это же время, ровно через неделю.
— Как насчет ланча? — спросил Рамон.
— О нет, — быстро произнесла она, — я вовсе не голодна.
— И даже не хотите выпить шампанского? — мягко поддразнил ее он.
— Я никогда не пью в середине рабочего дня, сеньор Перес.
— Вы хотите сказать, что мне не удастся соблазнить вас даже бокалом шампанского?
— Больше никогда не говорите при мне слово «шампанское».
— На данный момент, — пробормотал Рамон, так сильно сжимая пальцами ее руку, что она почувствовала, как ее обдало жаром, опасным и волнующим, — мы всего лишь остановимся перекусить на обратном пути в ваше поместье.
