Диана Палмер - Укрощение холостяка
— Спасибо, папочка, как-нибудь в другой раз. Сегодня у меня свидание. Надеюсь, ему понравится мое новое платье, — сказала она, скромно опустив глаза. Она безбожно врала, но мужчины, похоже, этого и не заметили. — Можешь дать мне двадцать долларов, папа?
Хэррисон тут же открыл бумажник.
— Вот. Возьми пятьдесят. Надеюсь, у тебя свидание не с Уайатом? — сердито спросил он. — Он слишком поддается постороннему влиянию.
— Нет, не с ним. Спасибо, папочка. Пока, Кинг!
— Кто он?
Грозный вопрос Кинга остановил Тиффани у двери. Она обернулась, высоко вздернув брови, будто удивленная такой наглостью.
— Ты его не знаешь, — честно призналась она. — Вернусь вечером, папа.
— Какой же пикник в таком платье? — не унимался Кинг.
— Это не такой пикник, как ты думаешь, — заявила она, разглаживая платье. — Мы собираемся устроить его на ковре перед камином в доме моего приятеля.
— Сейчас уже слишком тепло, чтобы зажигать камин, — не желал сдаваться Кинг.
— А мы сядем подальше. Пока.
Тиффани вышла из кабинета и нырнула в лифт. Она торжествовала. Ей удалось растравить Кинга! Пусть поразмыслит над ее выдумкой. Может, он почувствует такое же разочарование, как она, узнав, что он уехал со своей секретаршей в Нассау?
Конечно же, не было никакого пикника, как не было и свидания. По дороге домой Тиффани зашла в небольшой магазинчик и купила жареной рыбы с чипсами. Через час она уже лежала на толстом бежевом ковре с журналом мод в руках перед незажженным камином у себя дома. В облегающих джинсах, майке, босиком и с распущенными волосами, она смотрелась совершенным воплощением юности.
Появление Кинга на пороге комнаты повергло Тиффани в смятение. Она не ожидала, что ее разоблачат, и притом так скоро.
— Где он? Прячется под диваном? За креслом?
Вытаращив глаза, с куском рыбы в руках, Тиффани онемела.
— Сложную же ты сплела паутину!
— Я тебя не обманула. Ну, разве что чуть-чуть, — призналась она и, взглянув на него с укоризной, добавила: — А ты ездил в Нассау с Карлой, так? Я рада, что вы хорошо провели время.
— Так я тебе и поверил!
Кинг захлопнул за собой дверь и двинулся к Тиффани. Он был великолепен в элегантном сером костюме.
Тиффани перевернулась на спину и попыталась встать, но в ту же секунду Кинг, как кошка, прыгнул вперед и распростерся над ее телом, удерживаясь лишь на локтях согнутых рук.
— Полагаю, от тебя пахнет рыбой, — пробормотал Кинг и крепко прижался губами к ее губам.
У нее перехватило дыхание. Бедра Кинга вдруг начали двигаться, и он ногой раздвинул ей колени, потом схватил ее за запястья.
Оборвав свой поцелуй, Кинг заглянул Тиффани в глаза. В тот же момент он слегка передвинул ногу и сделал движение вперед, чтобы показать ей, как велико его желание. С дьявольским блеском в глазах он наблюдал, как на лице Тиффани отражались все новые и новые, дотоле незнакомые ей ощущения.
— Теперь ты знаешь, как это происходит, — сказал он, глядя на ее припухшие губы. — И что при этом ощущаешь…
— Кинг!
Он стал двигаться более решительно, и она задрожала от его прикосновения.
— Жаль, что тебе не с кем меня сравнить, — сказал он, склонив голову. — Но может, это и к лучшему. Мне бы не хотелось тебя напугать…
Он снова раздвинул языком ее губы. Как все непохоже на то, что было в тот вечер! Тогда нападающей стороной была она. Она дразнила его и искушала. А теперь ей приходится защищаться. Кинга переполняло желание, он был настойчив, а она вдруг почувствовала себя неопытной глупышкой, особенно когда он стал двигаться так, что тело ее помимо воли стало изгибаться от чувственного наслаждения.
Кинг, заметивший ее растерянность, снова внимательно посмотрел ей в глаза.
— Разве ты не знала, какое наслаждение доставляет такая близость? — прошептал он.
— Я читала об этом… в книгах, — призналась Тиффани и вздрогнула, когда он совсем легким движением снова вызвал ответную лихорадочную реакцию ее тела.
— На самом деле это возбуждает гораздо больше, чем чтение, не так ли? — поддразнил он ее. — Открой рот пошире. Глубокие поцелуи тоже часть того, что с нами происходит.
— Кинг, я… я не уверена…
— Еще как уверена, — прошептал он. — Просто ты немного боишься, но это естественно. Тебе ведь говорили, что будет немного больно?
Она сглотнула, чувствуя, как куда-то плывет, почти теряя сознание.
— Я могу ждать сколько угодно, пока ты не будешь к этому готова, — сказал он, покусывая ее нижнюю губку. — Если я способен привести тебя в такое возбуждение, вряд ли я сделаю тебе больно, может, совсем чуть-чуть. А ты испытаешь еще большее удовольствие.
— Не понимаю.
— Знаю. Это-то меня и возбуждает. Обхвати меня руками за бедра и прижми к себе покрепче.
— Что?…
— Ты ведь надела это платье, чтобы вызвать у меня желание. У тебя получилось. Теперь ты должна это желание удовлетворить.
— Но, Кинг, я… я не могу…
— Разве не этого ты хотела? Разве не потому принимала соблазнительные позы в новом платье, будто приглашая меня заняться с тобою любовью прямо в кабинете отца?
— Неправда!
Кинг просунул руки ей под спину и рывком приподнял ее, одновременно прижимаясь к ней всем телом. Она невольно выгнулась и застонала в порыве восторга, который, она это чувствовала, был лишь маленькой частицей какого-то мистического айсберга ощущений.
— Неправда, говоришь?
Тиффани не ответила. Ее сжигал огонь, она буквально умирала от мучительного желания. Как будто не своими руками она стащила с себя майку и лифчик и отшвырнула их в сторону. Спустя мгновение ее руки оказались у Кинга под рубашкой, на его теплой груди.
Он целовал ее, а она извивалась и вскрикивала каждый раз, когда чувствовала прикосновение своего обнаженного тела к его. Теряя рассудок от нахлынувшей страсти, Тиффани стала гладить его плоский живот. Потом ее руки скользнули ниже, и, несмотря на то, что Кинг, протестуя, оторвался от ее губ, она накрыла дрожащими ладонями его твердую плоть под тонкой тканью брюк.
Кинг содрогнулся и застонал. Резким движением он перевалился на бок и, взяв руку Тиффани, стал водить ею по своему телу в том чувственном ритме, который вызывал у него возбуждение.
— Боже мой, — шептал он. — Еще… не останавливайся, детка. Еще… Да. Да.
Как завороженная, Тиффани следила за реакцией Кинга. Осмелев, она придвинулась ближе и осторожно прижалась губами к его груди. Кинга сотрясла дрожь. Его тело оказалось странным образом уязвимым, и это остановило ее.
Кинг лег на спину и, закрыв глаза и дрожа всем телом, отдавался во власть ее мягких, изучающих рук.
