Дженни Лукас - Мороженое для троих
А может, и не очень. Между тем Паоло вдруг подхватил ее на руки, поднял легко, как пушинку.
—Что... что ты делаешь?
Темные глаза смотрели ей прямо в душу. — Переношу тебя через порог!
—Но я не твоя невеста!
—Когда-то ты дала согласие стать ею, — мягко укорил он. — Забыла?
Ее сотрясала дрожь. Громадная спальня, окна которой глядели за залив, была идеальным местом для медового месяца. Сквозь стекло были видны пальмы, качающиеся от легкого ветерка, вдали блестела морская гладь.
Все великолепно, только Паоло — не тот человек, за которого она выходит замуж. Всего через несколько месяцев ей предстоит стать женой принца Магнуса и провести с ним, нелюбимым, всю оставшуюся жизнь.
Она сморгнула непрошеные слезы.
Паоло поцеловал ее в плечо, пробежался пальцами вдоль шеи, заглянул в глаза.
—Ты плачешь, милая? Неужели происходящее так уж противно тебе?
—Нет, — пролепетала Изабелла. В этом-то вся загвоздка. Затаив дыхание, она позволила ему водить рукой по ее обнаженной спине. — Ты можешь получить любую женщину мира. Почему же ты выбрал меня? Кто я тебе?
Он поднес ее к постели. На секунду в глазах его вспыхнули озорные огоньки.
—Ты та, которая ушла.
Изабелла уже не могла скрывать бившую ее дрожь, когда он целовал ее шею, ласкал все тело под красным шелком. Она затрепетала, когда Паоло опустил ее на мягкий матрас. Продолжая ласкать Изабеллу, он развел ее ноги в стороны. Теперь лишь одежда разделяла их.
Он был почти вдвое тяжелее ее, но каждый фунт его тела наполнял ее ощущением блаженства. Ей хотелось снять с него футболку, чтобы ощутить обнаженную кожу.
Но она не двигалась. Не могла. Если не считать то жаркое лето в Нью-Йорке, Изабелла всю жизнь провела, следуя строгим правилам, хотя иногда ей так хотелось нарушить их...
Паоло целовал ее, дразнил языком, просовывал ладонь под вырез платья, накрывал пальцами грудь. Под влиянием его напора кровь Изабеллы начала бурлить. Его поцелуи распаляли ее все сильнее. Он заставлял ее чувствовать то, что она чувствовать не хотела, будоражил. Заставлял трепетать.
Словно целых десять лет она спала и вдруг проснулась.
Ее руки вдруг поднялись, обвивая шею Паоло. Она прижалась к нему, наслаждаясь теплом его твердой, мускулистой груди, остро реагируя на каждое его прикосновение, чувствуя слишком много. Она пыталась оставаться неподвижной, но тело само по себе начало выгибаться под ним, отчаянно пытаясь придвинуться ближе.
Словно прочитав мысли Изабеллы, Паоло потянул вверх ее платье. Шелк полз по бедрам мучительно медленно, скользкая материя ласкала тело.
— Красавица, — произнес он хрипло. — О, какая ты красивая...
Паоло забрался под кружевные трусики, и, громко вскрикнув, Изабелла подалась ему навстречу. А он тем временем опустил голову к ее ногам. Изабелла вдруг поняла, что он собирается делать, и попыталась отодвинуться...
Отведя трусики в сторону, Паоло впился в нее. Она попробовала сопротивляться, но он держал крепко. Ее голова откинулась назад.
Она издала мягкий, полузадушенный крик, тело напряглось и вдруг взорвалось. Паоло помедлил, но не остановился. И, прежде чем она начала отдавать себе отчет в происходящем, напряжение, ожидание наслаждения снова начало расти в ней, словно облака в небе, собирающиеся в тучи, предвещающие шторм...
Изабелла всхлипнула и, едва дыша, взялась за ремень его брюк. Она не смела произнести, объяснить, чего желает, запрещала себе думать об этом, — но значение жеста было ясно.
Паоло посмотрел на нее со странным выражением.
—Ты моя, Изабелла, моя.
Рокот его голоса развеял чувственный туман. Даже потерявшись в наслаждении, она не могла забыть об опасности.
—На одну ночь. Любовница на одну ночь.
—Нет. Навсегда.
И он отстранился.
Раскинувшись на широкой кровати, Изабелла в замешательстве смотрела, как он встает.
—Что случилось? Почему ты остановился?
Он взглянул на нее и сразу отвел глаза.
—Довольно. Пока довольно.
Изабелла едва не стала умолять его вернуться. Ничего себе, Ледяная принцесса! С горящими от стыда щеками она села. Он явно собирался продлить ее мучения, пока она не сделает или не скажет что-нибудь, что ему хочется. Ей необходимо покончить с этим сейчас — пока она не разбередила себе душу окончательно.
Сделав глубокий вздох, Изабелла начала атаку:
— Нет.
Его брови поднялись.
—Нет?
—Не будем мы ждать. — Изабелла уже стояла. Дрожащие руки потянулись к бретелькам на шее. — Ты возьмешь меня здесь. На этой кровати. Прямо сейчас.
Развязав бретельки, она уронила платье к своим ногам. Теперь ей требовалась вся ее смелость, чтобы встретиться глазами с Паоло.
Самоуверенный миллиардер, имеющий власть над половиной мира, он выглядел сейчас так, словно разучился дышать.
Ободренная, Изабелла переступила через платье, оставив его валяться на полу. Наклонившись расстегнуть босоножки, она дала Паоло полную возможность полюбоваться ее грудью, просвечивающей через прозрачный бюстгальтер. Медленно, не спеша, она сняла босоножки, отбросила их в сторону, как стриптизерша в одном из американских фильмов.
—Где ты этому научилась? — пробормотал Паоло.
Она мысленно молилась, чтобы он не заметил, как неуверенно, не в своей тарелке она себя чувствует. Паоло был со столькими женщинами, не станет ли он презирать ее жалкие потуги? Или, того хуже, высмеет?
Изабелла сглотнула, яростно вздернув подбородок.
—Еще только утро. Я не стану ждать весь день, — произнесла она, сама ужасаясь своему бесстыдству. Но ей необходимо, чтобы он овладел ею быстро, прежде чем она утратит остатки разума. Прежде чем ее сердце вспомнит, как отчаянно она его любила.
И, самое главное, прежде чем он обнаружит ее тайну: девять лет назад она родила его ребенка. Александр — их сын.
— Пожалуйста, — прошептала она.
Паоло оторвал взгляд от созерцания ее груди и мрачно заметил:
— По-быстрому не получится.
Паоло собирался хладнокровно соблазнить ее, увлечь кратковременной связью — достаточно длительной, чтобы удовлетворить его, а ее оставить желающей большего. Да, правда, когда-то она ушла от него, но тогда он был совсем мальчишкой. Многое изменилось с тех пор.
Он самонадеянно предполагал, что Изабелла, как любая другая, растает в его опытных объятиях. Вместо этого, когда ее тонкие руки обвились вокруг его шеи, таять начал он сам.
Никогда не накрывала его такая волна желания. Поцелуи Изабеллы кружили ему голову, словно неопытному юнцу. Одного момента в ее объятиях оказалось достаточно, чтобы забыть всех женщин, бывших после нее.
