Джудит Макнот - Душа любви
Лошадь дернулась в сторону, а Джулиана с испугу повисла на поводьях, пытаясь остановить ее. То ли желая извиниться, то ли, наоборот, накричать на седока - почему он не может успокоить свою лошадь, - Джулиана подняла глаза и прямо перед собой увидела Николаев Дю Вилля. Несмотря на холодный взгляд его прищуренных, оценивающих глаз, Джулиана почувствовала, что ноги ее, будто пораженные молнией, отказываются ей повиноваться.
Темноволосый и широкоплечий, с пронзительными серо-голубыми глазами и тонко очерченными губами, он произвел на нее впечатление человека скучающего и язвительного, вкусившего до срока все радости и прелести жизни на этой бренной земле С этим лицом падшего ангела и ледяным искушенным взглядом, Николас Дю Вилль одновременно и привлекал, и отталкивал как смертный грех. Джулиана внезапно почувствовала непреодолимое и совершенно безрассудное желание сделать что-то такое, что поразило бы его и вывело из равновесия.
- Если вы хотите покататься, мадемуазель, - сказал он голосом, в котором сквозило с трудом сдерживаемое раздражение, - то я посоветовал бы вам более привычные способы, чтобы добыть коня.
Джулиане не пришлось сразу отвечать на это едкое замечание, так как ее мамаша, которую обуревало стремление завязать знакомство, преступив все правила этикета и законы приличия, тут же вступила в разговор.
- О-о, какая приятная неожиданность и какая честь, милорд! - воскликнула леди Скеффингтон, не обращая внимания на его угрожающе прищуренные глаза и на жадно-любопытные взгляды пассажиров других экипажей, которые уже начали скапливаться позади коляски Дю Вилля, потому что дорога была полностью перегорожена. - Я давно хотела представить вас своей дочери…
- Должен ли я понимать, - прервал он ее, - что именно из-за этого ваша дочь бросилась под ноги моей лошади и чуть не перевернула мой экипаж?
Джулиана решила про себя, что этот мужчина слишком неучтив и высокомерен.
- Нет, вовсе не из-за этого, - вспыхнула она, совершенно сраженная безупречной точностью его предположения и запоздало осознавая, что все еще держится за поводья. Она отшвырнула их, будто змею, отступила на шаг назад и решила прибегнуть к дерзости - у нее больше не было способа спасти свою гордость.
- Я просто тренировалась, - важно объявила она.
Ее слова были настолько неожиданными, что его рука, готовая дернуть поводья, застыла в воздухе.
- Вы тренировались? - повторил он, с любопытством и неожиданным интересом заглянув ей в лицо. - И с какой же целью?
Джулиана гордо подняла подбородок, вскинула брови и бесцеремонным тоном сделала заявление, которое, как ей показалось, вполне могло сойти за веселую шутку:
- Ну конечно, чтобы стать разбойником с большой дороги. Я обучаюсь выскакивать навстречу ничего не подозревающим путникам в парке и останавливать их лошадей.
Повернувшись к нему спиной, Джулиана решительно взяла мать под руку и невозмутимо продолжила прогулку. И уже через плечо на прощание бросила, умышленно исказив фамилию:
- Всего хорошего, мис… тер… Деверо! Возмущенные восклицания матери, потрясенной невероятными измышлениями Джулианы, заглушили ответ человека, сидящего в экипаже, но девушке показалось, что он разразился хохотом.
Леди Скеффингтон до позднего вечера злилась на Джулиану и все никак не могла успокоиться.
- Как ты могла быть такой грубой и дерзкой! - кричала она, заламывая руки.
- Николас Дю Вилль имеет такой вес в обществе, что, если он произнесет в твой адрес хотя бы одно нелестное слово, с тобой вообще никто не захочет иметь дела.
Это погубит твою репутацию! Погубит - ты слышишь меня?
Джулиана уже несколько раз просила прощения, правда, не совсем искренне, но мать оставалась безутешной. Она в возбуждении металась по комнате с нюхательной солью в одной руке и с носовым платком - в другой.
- Если бы Николас Дю Вилль уделил тебе сегодня в парке всего несколько минут и люди это увидели, ты сразу стала бы пользоваться бешеным успехом!
Завтра мы уже получили бы приглашения на все большие приемы в этом сезоне, а еще через день под твоей дверью уже дежурили бы завидные женихи. А вместо этого ты вела себя так дерзко с тем единственным человеком во всем Лондоне, который одним своим словом может положить конец всем моим надеждам и мечтам!
Она промокнула платочком слезы, дрожащие на ресницах.
- Это все твоя бабушка! Это она учила тебя быть похожей на нее. Да, меня следовало бы высечь за то, что я разрешала тебе проводить так много времени с этой ужасной старой ведьмой, но никто не смел противиться ее воле, и меньше всего - твой отец.
Она остановилась и повернулась к Джулиане.
- Ну что ж, я знаю больше о реальном мире, чем знала твоя бабушка, и я хочу сказать кое-что, чего она, конечно, никогда тебе не говорила: простую правду, которая стоит больше, чем все ее фантастические идеи. - И, стиснув кулаки, она сказала голосом, дрожащим от волнения и решимости; - Мужчина ни за что не станет общаться с женщиной, которая знает больше его! Если только в свете узнают, что ты помешалась на книгах, ты погибла! Ни один мужчина с положением не захочет иметь с тобой дела! Ты погубишь свою жизнь!
Глава 5
Веселый женский смех вернул Джулиану к действительности: она на маскараде, и в зеленом лабиринте повсюду слышатся голоса взрослых, которые резвятся словно дети. Ох, наверное, сегодня ночью немало женских репутаций будет полностью погублено Если верить тому, что она почерпнула из бесконечных наставлений своей матери, то, похоже, на свете существует великое множество способов испортить репутацию, но есть всего два - причем очень разных - вида гибели. Ошибки, допущенные самой женщиной (например, можно оказаться слишком умной, слишком образованной и ученой или же слишком бойкой и разговорчивой), могут свести к нулю ее шансы на блестящую партию. Но любая ошибка с ее стороны, затрагивающая честь джентльмена, приведет к полной ее гибели, так как вообще исключает для нее возможность выйти замуж.
И как глупо было, весело решила Джулиана, бояться этих бесчисленных опасностей, приводящих к полной гибели.
К примеру, женщина может полностью погубить себя, если позволит мужчине находиться с ней наедине в комнате, или позволит ему дать ей понять, что он к ней неравнодушен, или даже если разрешит ему станцевать с ней третий танец.
Поразмыслив обо всем этом, Джулиана поняла, что давно бы уже избавилась от всех своих забот, если бы совершила хоть один из великого множества проступков, которые могут полностью разрушить шансы женщины на замужество. Если бы она уже погубила свою репутацию, пришло ей внезапно в голову, то теперь ей не нужно было бы бояться брака с этим омерзительным сэром Фрэнсисом Беллхавеном!
