Труди Пактер - Экранные поцелуи
Лэндер почесал в затылке и продолжил, не теряя терпения.
— К этому я как раз и подхожу. — Он перевел дыхание. — Проблема заключается в одном человеке. Его имя — Фил Кац. Точно не знаю, в чем дело. Толи он запил, то ли завел любовницу, то ли у него началось тихое помешательство, словом, по непонятным причинам парень сошел с катушек.
— Кац!.. Глава всей производственной части «Пан видео»!
Лэндер кивнул:
— Да, на сегодняшний день это так. Хотя, если у Гаррисона еще осталась капля здравого смысла, он должен бы немедленно его уволить. По всем проектам компания намного перекрывает бюджет. Фильмы у них в производстве хорошие, но нет никакого контроля. Режиссеры совершенно не считаются с Кацем, а он, похоже, не обращает на это внимания. Кейзер улыбнулся:
— Сколько ему лет?
Лэндер задумался, позвонил к себе в офис, навел справки.
— Около шестидесяти. По-видимому, его могут отправить на покой в любую минуту. Как я понимаю, в этом вся причина теперешней ситуации на «Пан видео». Если хотите, чтобы я продолжал строить догадки, могу сказать, что Гаррисон, по всей видимости, сейчас ищет ему замену.
Кейзер откинулся в кресле.
— И я об этом же подумал. Спасибо, дорогуша. Было, как всегда, приятно поговорить с вами о делах. Премия за мной. Да, чуть не забыл: вы с Сильвией давно не приходили к нам на обед. Сегодня же напомню Карле, чтобы назначила день.
Лэндер вышел. Кейзер снял трубку и попросил секретаршу соединить его с «Пан видео» в Нью-Йорке, лично с Милтоном Гаррисоном. Через несколько секунд Гаррисон был на проводе.
— Давненько мы с вами не общались, — начал Кейзер. — Чему я обязан?
Гаррисон рассмеялся. Даже смех его звучал олицетворением старых надежных денег.
— До меня дошли слухи, что вы, вполне возможно, будете не прочь сменить работу.
Вот сукин сын! На предисловия времени не тратит. Переходит прямо к делу. Кейзер помолчал, стараясь выиграть время.
— Откуда такие сведения? Компания в полном порядке. Я тоже. Или, может, вы знаете то, чего я еще не знаю?
— Да нет, старина. — Снова прозвучал легкий небрежный смешок. Как будто они обсуждают предстоящие скачки, а не будущее человека. — Я просто подумал, может, вы захотите перейти на большую зарплату. Скажем, вдвое больше, чем сейчас.
Кейзер немного расслабился.
— А, вот почему вы решили, что я буду не прочь сменить работу.
— Ну конечно. Деньги — вот лучшая причина для чего угодно. Деньги и свобода.
— Свобода? Что вы имеете в виду?
Последовало продолжительное молчание. Кейзер достал из кармана сигару, обрезал, закурил. Наконец человек на другом конце провода прервал молчание:
— Вот что я имею в виду. Если перейдете работать ко мне, вам не придется больше держать ответ перед тестем. Думаю, мало радости иметь собственного босса в своей семье.
Теперь рассмеялся и Кейзер:
— Это уж точно. Хотя я не могу пожаловаться на Джерри. Мы с ним практически не сталкиваемся. Только на заседаниях совета и еще на пятничных обедах.
— У меня не будет пятничных обедов. И никаких других обязательных сборищ. Если мы будем работать вместе, могу пообещать, что не стану вмешиваться в вашу личную жизнь.
Кейзер быстро сообразил: Милтон Гаррисон предлагает ему шанс раз и навсегда освободиться от Джерри Голда. Но это означает, что он избавится и от Карлы. Свобода! То, чего он жаждет больше всего на свете… Интересно, где тут скрыта ловушка?
Следующие минут пять они пытали друг друга и наконец убедились, что опасаться нечего.
— Я пока ничего не обещаю, — сказал Кейзер. — Думаю, нам стоит встретиться и еще раз все обговорить.
— Прекрасно. Через неделю я собираюсь на побережье. Остановлюсь в «Беверли-Хиллз». Как насчет ленча? Можем встретиться в «Ла Скала» или поесть у меня в номере. Выбор за вами.
Они договорились встретиться в «Ла Скала». «Почему бы и нет», — подумал Кейзер, положив трубку. Ему нечего скрывать.
Он велел секретарше ни с кем его не соединять. Необходимо было обдумать предложение Милтона Гаррисона. Однако через десять минут он ощутил какое-то странное беспокойство. Нет, нехорошо обдумывать планы на будущее, сидя в офисе, который, возможно, скоро придется покинуть. Он взглянул на часы — половина пятого. В семь у него обед в комитете по награждениям… Внезапно он почувствовал желание поплавать в голубом бассейне за оранжереей.
Он позвонил секретарше:
— Скажите Джонсону, чтобы подал машину к переднему подъезду. Я сегодня решил уйти домой пораньше.
Он взял портфель, поправил галстук и направился к двери. Только сейчас он заметил, что головная боль прошла без следа. Интересно, кого благодарить — Милтона Гаррисона или бафферин?
Спортивное оборудование в кондиционированном гимнастическом зале Карлы Кейзер, расположенном на берегу плавательного бассейна, бездействовало. Приспособления для поднятия тяжестей так и лежали, аккуратно сложенные, на своих серебряных подставках. И аппараты для гребли и бега, и трамплин — все стояло в бездействии.
Лишь в самом дальнем углу, у окна, сотрясались спортивные маты. Однако использовали их в эту минуту совсем не для тренировки мышц. Карла Кейзер занималась любовью со своим инструктором, Ричардом Робертсом. Оба были в чем мать родила. Карла стояла перед ним на коленях, взяв в рот пенис. Она энергично двигала языком, и Ричард ощущал, как пенис напрягается, растет.
Вообще-то Карла не принадлежала к его типу женщин. Ему нравились более молодые, более мягкие. Но у Карлы были свои преимущества, и одно из них — сексуальный голод. Большинство женщин, пускавших его в постель, вели себя так, будто делали ему огромное одолжение. С Карлой все обстояло иначе. Впервые увидев его напрягшиеся мышцы в тренировочном трико, она была буквально загипнотизирована. Глаз не могла от него оторвать. Ричард постоянно ощущал на себе ее взгляд, что бы он ни делал. В конце концов он подошел к ней, грубо схватил в объятия и поцеловал.
— Вы этого хотели?
Она кивнула, и в глазах ее появилось нечто такое, чего он никогда не видел у других женщин. Благодарность… Эта богатая и влиятельная дама из высшего общества была благодарна ему, паршивому безработному актёришке, и за что? За внимание. Ладно, посмотрим, что еще можно для нее сделать.
Он медленно начал стягивать с нее тренировочный костюм, пока тот не оказался на полу. Все это время она стояла неподвижно, глядя на него с той же благодарностью и еще с испугом. Теперь на ней остались лишь крошечные трусики. Он осторожно потянул их вниз — она сделала протестующее движение, чисто символически. К своему удивлению, он почувствовал, что его это возбуждает. Хорошо же, миссис Кейзер, мы вам сейчас покажем, на что способен настоящий мужчина. Он грубо сдернул с нее трусики… и обнаружил, что она побрила волосы. Больше он не мог терпеть. К черту, хватит деликатничать, сама напросилась. Он скинул шорты. Увидев размер его члена, она пришла в ужас, но было поздно. Он повалил ее на пол и с силой вошел в нее. Теперь он даже не старался быть деликатным. С яростью вталкивал член в богатую сучку, лежавшую под ним, как бы вымещая на ней всю злость и отчаяние последних месяцев.
