Юрий Горюнов - Город наших надежд (сборник)
Прошло минуты две, Денис ждал, не возмущаясь отсутствием официанта. Я снова подозвал его:
– Скажи, я тебя звал минуты две назад?
Официант смутился, не зная, что сказать, видя за столом хозяина. Тот сказал:
– Говори как есть, не бойся.
– Нет. Вы подозвали меня впервые.
– Правильно. Принеси минеральной воды.
Он ушел и быстро вернулся, неся бутылку.
– Оставь, не открывай, – велел я. Когда он ушел, Денис спросил:
– И что это было?
– Если бы я знал что это, я бы, хоть что-то понимал. У тебя есть диктофон?
– Есть.
– Неси.
Денис не спрашивая зачем, ушел и вскоре вернулся с диктофоном.
– Смотри. Включаем и несем всякую чушь. Говори.
– Я не знаю, что ты хочешь делать, но я ничего не понимаю. И пусть диктофон тому свидетель. Я говорю, что взбредет в голову. Федя – бабник, но классный бабник.
Я выключил диктофон, посмотрел на друга и мысленно произнес: – Забудь, что ты сейчас говорил мне.
Выждав паузу, я спросил:
– Ты сейчас что за чушь нес про меня, что я бабник?
– Да ты что Федя! Я ничего такого не говорил.
– Неужели? Давай проверим, – я отмотал время и включил диктофон на воспроизведение. Денис, молча, слушал, затем взяв бокал с вином, сделал глоток и вымолвил:
– Я не знаю, что сказать, но не помню, что говорил это.
– Вот в этом и суть. Я просто стер тебе кусочек памяти.
– Как?
– Не знаю. Дал команду и все.
– Это гипноз?
– Нет. Это не гипноз. Я вижу пленку и нужные кадры засвечиваю.
– Да. С одной стороны здорово, а с другой на фига это нужно?
– Вот и я о том же. Мне это не нужно.
– И давно эти способности обнаружил?
– Пару дней назад, совершенно случайно. Одна знакомая не смогла вспомнить, что мы с ней провели вечер.
– Хорошие способности для таких встреч.
– Может быть, но мысли одолевают, откуда это и что с этим делать?
– Не знаю. Наверное, использовать по мере необходимости.
– Вероятнее всего, что так, – я взял диктофон и стер кусок, что наговорил Денис.
– Ты заставишь мир удивиться!
– Все дело в выражении лиц, – парировал я, – а не послать ли все далеко и не отдохнуть ли мне душой и телом сегодня?
– Ты же устал после операции?
– Это другая усталость. Приятная усталость – это истома.
– Есть объект?
– Да хоть бы та женщина, что проводил взглядом.
– Я ее не знаю. Вижу впервые у себя.
– Тем лучше. Ресторан запомнит, а меня нет.
– Только постарайся не знакомится в зале.
– Конечно. Посижу, подожду, когда пойдет, если одна.
– А если не одна или не поймет тебя?
– Значит не судьба, и поеду домой баиньки.
– Ты же не охотник, а она не дичь? – поддел меня Денис.
– Все мы в этом мире то охотники, то дичь. Все зависит от того, где располагаешься в текущий момент, по какую сторону прицела.
– Значит все-таки я прав, – сделал он вывод, – ты ищешь дичь и в итоге все они становятся твоими пациентами по прошествии времени. Все зависит от меткости выстрела.
– Заметь, здесь только потенциальные пациентки и они не лежат на операционном столе.
– Надеюсь, тебя это не огорчает, и ты предпочитаешь более удобные ложа.
– Да, люблю комфорт и подвижных женщин, а не тех, что пахнут лесом.
– А что в них плохого?
– Лежат как бревно.
– Все охотник, оставляю тебя, не пропахни лесом и меткого выстрела, – он похлопал меня по плечу и ушел.
Глава 5. Ксения
Ждать пришлось не долго. Примерно через полчаса женщина прошла мимо моего столика. Выждав несколько секунд, я встал и направился следом за ней к выходу. Учитывая, что расплачиваться мне было не нужно, то никаких препятствий я не испытывал, чтобы не потерять ее из вида.
Она вышла из ресторана и направилась к ярко красному «Ситроену». Пока она не уехала, а только подходила к машине, я догнал ее и спросил:
– Не подвезете?
Она оглянулась: – Банально.
– А что еще можно придумать за несколько секунд идя следом за вами, тем более для оригинальности нужны мысли, а они путаются, глядя на вас.
– Мысли всегда надо иметь, хотя у некоторых их никогда не бывает, они просто стекают в брюки, не задерживаясь, – ухмыльнулась она, но не села в машину, – лучший экспромт, это экспромт придуманный заранее.
– Но мне так много предстоит сказать вам, так хочется сказать хоть что нибудь.
– О Боже! Еще один охотник за женскими телами.
– А что уже были конкуренты?
– Увы, были.
– И как это я упустил объявление об открытии сезона охоты. А так хотелось стать браконьером.
– Это лучше, чем бракоделом.
– Согласен, – понял я ее, – но чтобы отличить мастера от ученика бракодела, надо увидеть его работу, нет, не увидеть, а почувствовать.
– Эти сказки поет каждый. И все мастера, на слова, а на деле, увы, одни подмастерья.
– Да, мастерство надо доказывать, но иначе все равно не узнаешь, только через свой собственный опыт.
– Через тело, вы хотите сказать?
– Нет, не через тело, а телом. Так возьмете в попутчики?
– Садитесь, охотник, подвезу.
Она открыла машину, и я примостился рядом с ней.
– Куда?
Я назвал адрес: – Если не по пути, то я сойду на ближайшей остановке.
– Мне торопиться некуда. А что охотник делает в глуши и без машины? Судя по виду, машина должна быть.
– Если принимаю, даже глоток алкоголя, за руль не сажусь.
– Похвально. А что здесь делали?
– Общался с другом. Может, познакомимся? Меня зовут Федор.
– Ксения, – и она выехала со стоянки. Вела машину она спокойно, видимо действительно, торопиться ей было некуда.
– В гости, как понимаю, не согласишься? – решил я продолжить.
– Правильно понимаешь, – снова усмехнулась она, – я что, похожа на идиотку? Или думаешь, что вот так сразу прыгну в постель к тебе? Вижу тебя в первый раз.
– Прыгать не надо. Надо делать все легко и нежно. И никто не мешает увидеть во второй раз.
– Жене будешь делать легко и нежно.
– А ты предпочитаешь тяжело и жестко? Можешь не верить, но я не женат.
– А когда нибудь был?
– Я? Нет, конечно.
– Почему?
– Не знаю, – ответил я обреченно, – наверное, не встретил ту, на которой хотел бы жениться, да и опыт общения показывает, что буду ли я у нее один? – и при этом вновь скользнул по ней взглядом, ее формы приковывали.
– Поверю, но это тебя не красит.
– Неужели поверила?
– У женатых глаза другие. Они бегают по сторонам, чтобы заметить знакомых раньше, чем заметят их. А ты бесшабашный, простой, тебе все по фигу и не нужно подбирать слова. Подходишь и практически открыто предлагаешь переспать.
– Подкупает моя откровенность?
– В некоторой мере. Во всяком случае, не лебезишь.
– А хочешь честно?
