Диана Стоун - Гори, моя звезда
– Если бы можно было начать все сначала, я так бы и сделал, – виноватым голосом сказал Линк.
– Мне так стыдно за маскарад, который я устроила, – призналась Джемма. – Это урок мне на всю жизнь. Папа, пожалуйста, будь осторожен, я переживаю, что ты отправляешься в экспедицию с таким жестоким, бессердечным человеком, как Мендоз. А теперь пошли завтракать, и я искренне надеюсь, что этот тип не испортит мне аппетита перед дорогой.
– Ты ошибаешься, дорогая, – горой встал на защиту друга Линк. – Эрнандо Мендоз необыкновенный человек. Он не только тратит свое время и деньги на нас, но он многое делает и для своей страны. Он баснословно богат.
– Несомненно, все его состояние нажито на незаконном ввозе оружия, – фыркнула Джемма, направляясь к лифту.
– Разработка месторождений полезных ископаемых: алмазные прииски и кобальтовые рудники. А также животноводство и кофейные плантации, – продолжал отец. – Он очень известен и популярен.
– Это я уже поняла, – прервала отца Джемма.
Одна только мысль об Эрнандо приводила ее в бешенство, которое лишь усилилось при воспоминании, как он разоблачал ее, ехидно при этом улыбаясь. Но ведь Эрнандо мог объявить при всех, что она женщина. Это было бы еще хуже. И тем не менее он не имел права прикасаться к ней, держать за плечи, срывать бейсболку. После вчерашней встречи в саду она не желала видеть его вновь, хоть и готовилась к этому.
Когда они вошли в ресторан, Эрнандо уже заканчивал завтрак. Его золотисто-карие глаза посмотрели прямо на Джемму. Ее красота не могла оставить равнодушным ни одного мужчину, и он успел заметить, какими дерзкими и бесстыдными взглядами окидывали стройную фигуру Джеммы черноглазые жители Сан-Хуана, в чьих венах текла горячая испанская кровь. Эрнандо буквально испепелил ее взглядом, оглядев с головы до пят. А она в ответ презрительно усмехнулась и, высоко подняв голову, прошла к столику. Щеки ее порозовели. Он, конечно, не терпит пренебрежительного отношения к себе, но и у нее тоже есть гордость и чувство собственного достоинства.
Как только Эрнандо закончил завтрак, он подошел к их столику, желая поговорить с профессором.
– Я жду известий от доктора Гилмора. Он почему-то задерживается, хотя давно должен быть здесь. Если доктор Гилмор не появится до обеда, то нам придется отложить выход на неопределенное время.
Джемму он проигнорировал полностью, словно ее и не было, так – пустое место, что, впрочем, естественно после вчерашней ночи. Для нее он тоже ничего не значит – теперь не значит.
– А мы не можем идти без Гилмора? – поинтересовался профессор.
Эрнандо покачал головой.
– Нет, мы не можем рисковать. Мало ли что может произойти в горах. Группа небольшая – нас четверо и два проводника, идти в экспедицию без врача неразумно. Поэтому будем ждать Гилмора столько, сколько понадобится.
– Но время-то нам дороже всего! – воскликнул профессор. – Ты же понимаешь, Эрнандо.
– Да, понимаю. Но идти без врача не могу, я за людей в ответе. А что будем делать, если кто-нибудь поранится? Что будем делать без врача? Нет, придется сидеть и ждать Гилмора.
Доводы Эрнандо не удовлетворили профессора, и он сидел удрученный. Джемма же, наоборот, почувствовала огромное удовлетворение, когда высокая стройная фигура ее врага удалилась на значительное расстояние от их столика.
Перед уходом Эрнандо, по всей видимости, вспомнил о существовании хороших манер. Он слегка наклонил голову в знак того, что заметил присутствие Джеммы, и пристально посмотрел в ее синие, полыхающие гневом глаза, но его лицо осталось бесстрастным.
Питер сидел тихо как мышь, всем своим видом показывая, что переживает за Джемму, и она была благодарна ему за это. В самом деле, ведь он не виноват, что начальник экспедиции такой жестокий и непреклонный человек.
– Я переживу. – Джемма улыбнулась и тронула Питера за руку. – Удар нанесен только по моему самолюбию. Но ведь таких людей, как Мендоз, не так много в мире.
Когда они закончили завтракать, никаких новостей от доктора Гилмора не поступало, и профессор все чаще и чаще поглядывал на часы, волновался.
– Джем, тебе ведь хочется с нами в горы? – сочувственно произнес Питер.
Джемма с горечью ответила:
– Да, это правда. Но все-таки я улетаю. И не смогу быть с папой. Самое печальное, что прошлой ночью я внезапно поняла – увидеть Анды мечта всей моей жизни! И я благодарна судьбе за то, что побывала здесь, пусть даже у подножия гор.
Когда они шли через фойе к лифту, Питер взял Джемму под руку.
– Хочешь, я уеду домой вместе с тобой, Джем? – грустно проговорил он, нежно обнимая ее.
– Нет, что ты, Питер! – воскликнула Джемма. – Тебе так хотелось приехать сюда, и я прошу тебя остаться и присмотреть за отцом. Он же смотрит на жизнь сквозь розовые очки, и, пусть Мендоз говорит что угодно, я знаю папу лучше. В горах он может, заглядевшись, и со скалы упасть.
– О, Джем, не беспокойся, я защищу его даже ценой собственной жизни, – высокопарно пообещал Питер.
Джемма поцеловала его в щеку.
– Ты хороший и благородный друг, – весело улыбаясь, проговорила она.
Но улыбка застыла на лице Джеммы, когда она увидела, что за ней пристально наблюдает Эрнандо Мендоз. Она поспешно повернулась к нему спиной, не желая видеть его золотисто-карих бесстыдных глаз, и лицо ее в смущении заалело.
Эрнандо заметил это, и его губы изогнулись в язвительной улыбке. Он проводил ее взглядом до самого лифта, однако Джемма, кожей чувствуя его взгляд, медленно и гордо вошла в кабину лифта, ни разу не обернувшись. Отец и Саймон, к ее счастью, остались в фойе, а она поторопилась в свою комнату, где могла расслабиться. Ей просто необходимо было побыть одной, успокоиться перед отъездом.
До самолета у нее еще три часа, но около часа займет дорога до аэропорта. Надо торопиться. Джемма побросала вещи в сумку и вышла на балкон. Ей было горько уезжать отсюда, она знала, что никогда больше не увидит Анд. Джемма смотрела, не в силах оторвать взгляда от гор с белыми вершинами, а по лицу текли слезы. Ее воображение рисовало картины, одну прекраснее другой: горы, освещенные ярким полуденным солнцем, на фоне голубого неба; горы – в тишине холодной ночи с россыпью звезд на темном небосклоне; горные пики, похожие на огромные башни сказочного замка…
А еще ей хотелось увидеть птицу из ее сна – кондора. Но, увы! Руководитель экспедиции сказал «нет». «Нет» – женщинам! И это самое обидное.
Она возвращается домой, а отец остается. Она очень его любит. Он был для нее всем. После смерти мамы он сам воспитывал ее и был примером во всем. Папа так и остался холостым, зная, что другая женщина не заменит ей мать. И что бы ни говорил этот Мендоз, она чувствует – папа любит ее и нуждается в ее помощи и заботе.
