Ванесса Уайт - Печаль и радость
– Я должен стать Эваном? – прервал его Джут.
– Да. Напомните, сколько вам лет?
– Двадцать пять. Я родился в разгар лета в Алабаме.
Блейку показалось, что у него останавливается сердце.
– Что с вами? Вы побледнели. Вам плохо? Я сейчас позову кого-нибудь. – Джут схватил костыли, с трудом приспособился к ним и заковылял к выходу.
Вскоре в комнату вбежал Сэм.
Дэниелс, с белым как снег лицом, лежал на постели.
– Мистер Блейк! Что с вами?
– Сэм, – еле слышно произнес Дэниелс. – Срочно позвони Райфу и попроси его незамедлительно приехать ко мне.
Сэм вопросительно смотрел на своего хозяина.
– Я… боюсь что-либо говорить, настолько мое предположение кажется ошеломляющим, – с трудом выговаривал Блейк каждое слово. – Немедленно позвони, слышишь, немедленно…
Последующие два дня Блейк почти не выходил из кабинета. Даже верному Сэму было запрещено беспокоить его лишний раз. Старый слуга терялся в догадках и очень тревожился за здоровье своего хозяина. За двое суток Блейк почти не притрагивался к еде, делая исключение только для чая и бутербродов. Он все время стоял у окна, прислушиваясь к каждому шороху с улицы. – Что имя! Теперь мне придется поменять всю жизнь…
На третий день Райф возвратился из Алабамы с потрясающим известием.
Когда Сэм, вызванный хозяином, вбежал в кабинет, лицо Блейка сияло.
– Сэм, дружище, это невероятно! Молодой человек, так похожий на Эвана, он… он… Да где же он?!
– У себя в комнате, мистер Блейк, – ответил Сэм, ничего не понимая.
– Скорее пойдем к нему!
Дэниелс буквально ураганом ворвался к спящему Джуту.
– Сын мой! – прямо с порога радостно закричал Блейк. – Сын мой…
Он подскочил к Джуту, который от крика проснулся и присел на кровати. Блейк буквально подмял его под себя. Из его глаз выкатывались крупные блестящие горошинки и скользили по щекам, оставляя мокрые следы.
Кажется, у старика поехала крыша, решил Джут.
Все тело Блейка сотрясалось от рыданий.
– Вы задушите меня, – проговорил Джут, стараясь вырваться из цепких объятий. – Что еще стряслось с вами? В этом доме можно сойти с ума…
– Сын мой, – уже шепотом произнес Дэниелс, словно боялся теперь кого-то спугнуть. – Сын мой. Ты действительно мой сын. Эван – твой родной брат! Есть все документы, подтверждающие это.
– Вы это серьезно?
– Кто же такими вещами шутит? Вот, вот эти документы. Смотри.
Блейк вытащил из кармана несколько листков и протянул их Джуту.
– Сэм, неси шампанское!
Джут изучил содержание документов и поднял глаза на Блейка, они выражали удивление.
– Но мой отец погиб в авиакатастрофе. Значит…
– Ты воспитывался приемными родителями. Твоя настоящая мать не смогла бы поднять двух детей, поэтому ей пришлось отдать тебя чужим людям.
– Моя мама – не чужая, – тихо сказал Джут.
– Но родила тебя другая женщина, Джут… – тоже тихо напомнил Блейк. – Та самая Мария, о которой я тебе рассказывал.
– Да, я помню, – кивнул Джут. – Вот как все повернулось. Значит, вы мой настоящий отец. В это трудно поверить… Я должен немедленно сообщить об этом матери. Она должна знать, что я встретил вас.
– Конечно же. Вот телефон.
Джут набрал несколько цифр.
– Мама, это я, Джут. Как ты себя чувствуешь? Немного лучше? У меня все хорошо. Настолько хорошо, что я даже не знаю, как тебе и сказать. Ты только не волнуйся. Нет-нет, ничего страшного. Да нет же, ничего ужасного не случилось. Ты сидишь? У меня очень важная новость. Я просто не знаю, как ты ее воспримешь. У меня… У меня теперь есть отец… настоящий. Мы нашлись… Мама? Почему ты молчишь? Кто мне об этом рассказал? Сам отец. Я уже видел документы. Но ты была и всегда будешь моей настоящей мамой. Мы обо всем поговорим с тобой, как только окончательно поправится моя нога. Не волнуйся, небольшой вывих, я сразу же приеду к тебе и все объясню. Я тебя люблю.
Джут закончил разговор и отложил телефон в сторону.
– Как-то нехорошо получается. Это такое… такое для меня событие, а я вот так вот запросто об этом говорю по телефону. Не надо было мне сейчас об этом сообщать матери. Но мне так хотелось поделиться с ней…
По щекам Блейка все еще текли слезы, он никак не мог успокоиться.
– Не кори себя. Ты поддался порыву сердца. Она все поймет, хотя в это действительно трудно поверить.
Когда волнение немного улеглось, Джут вдруг серьезно посмотрел в глаза Блейка и спросил:
– Несмотря на то, что я ваш настоящий сын, мне все-таки придется быть Эваном?
Улыбка медленно сползла с лица Блейка. Он достал платок из кармана и вытер слезы. Тяжело вздохнув, ответил:
– К сожалению, да. Придется. Ты навсегда для всех, кроме матери, меня и Сэма, станешь Эваном. Да простит он нас там, на небесах. Паспорт и все соответствующие документы на его имя я передам тебе сразу же, как только ты окончательно поправишься. Тебе навсегда придется стать Эваном.
4
Все время, что Джут поправлялся, хорошенькая медсестра Дарси была возле него. Она следила за тем, чтобы он вовремя принимал таблетки, обрабатывала его раны и меняла бинты. Они разговаривали на самые разные темы, но только не о себе. Дарси была не болтлива, а Джут пообещал Блейку навсегда забыть свою прошлую жизнь, отныне и навсегда она должна была стать тайной. О ней знали только его мать, Блейк и Сэм.
Теперь он был Эваном. К счастью для него, настоящий Эван, его покойный брат, за полгода жизни у отца не завел ни одного близкого друга. Никто не приходил навещать его, никто о нем не спрашивал. Всем знакомым сказали, что Эван сильно простудился на морской прогулке и ему нужен абсолютный покой. Блейк постепенно вводил Джута в курс всех семейных дел, учил его премудростям бизнеса, рассказывал о партнерах и знакомых. Короче, вводил его во все тонкости его новой жизни. Разговоры отца с сыном длились часами и были больше похожи на лекции. Поэтому, когда Блейк наконец оставлял сына в покое, тот счастлив был провести немного времени в обществе очаровательной медсестры…
Они часто гуляли по саду, а вечерами сидели в затененных вьющимися растениями беседках. Беседовали ли они там или целовались – кто знает? Джут был рад обществу черноглазой, острой на язык Дарси. А она неизменно была с ним мила и весела. И даже после того, как Джут поправился и перестал нуждаться в помощи медсестры, они продолжали встречаться. У них появились общие знакомые. Теперь Дарси и Джута можно было встретить на танцах, в клубах, на вечеринках. Парочку заприметили журналисты, и в светской хронике появились фотографии влюбленных и небольшие статейки, представляющие собой вариации темы «Принц и Золушка».
