Кей Мортинсен - Любовный розыгрыш
— Значит, вы твердо решили остаться, так что ли? — прошипел Филипп. — В таком случае нам с вами придется как-то поладить. — И без всякого перехода предложил: — Не хотите ли провести часок-другой на моей яхте?
— Нет. Ни за что! Я понимаю, что вы мне предлагаете. Вы просто не джентльмен.
— Верно! — согласился Филипп. — Я известный плейбой. — И на его губах вспыхнула соблазнительная улыбка.
Да он просто волокита, транжирящий состояние своего отца, заработанное тяжким трудом. Возможно, антипатия между отцом и сыном объясняется тем, что мистер ди Клементе возмущен поведением Филиппа. Отец жизнь положил для процветания семейных дел совсем не для того, чтобы сын валялся на пляже, волочился за женщинами и транжирил его деньги.
— Ваше неуклюжее приглашение предельно ясно, — холодно произнесла Нэнси и решила во что бы то ни стало отделаться от Филиппа. Воспользовавшись тем, что она замешкалась, тот схватил ее за запястья. Руки у него были словно стальные тиски.
— Вы и вам подобные готовы на все ради денег. К вашему сведению, я пригласил вас на яхту, чтобы продержать до того момента, пока вы не пообещаете убраться как можно дальше от нашего острова!
— Если вы сейчас же не уберете свои руки, — ледяным тоном заявила Нэнси, — я закричу так, что меня услышат даже в Англии. Это я вам обещаю.
— Вы, конечно же, не захотите публичной огласки! — зло прошипел Филипп. — Вряд ли это нужно такой женщине, как вы.
Нэнси попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле. Что этот тип несет? Какая же она женщина, черт возьми? Конечно, он не воспринимает ее такой, какая она есть — вечно работающая, берегущая каждый пенни, придерживающаяся строгих нравов. Тем не менее, Нэнси видела, как хищно скривились губы мужчины, как похотливы его масляные глаза. Она ощущала все возрастающую физическую угрозу, исходившую от его мускулистого тела. И женщина почувствовала себя так, словно совершила нечто очень непристойное.
И тут до нее стало медленно доходить — наверняка Филипп знает о ее семье что-то настолько ужасное, что у любого порядочного человека не может не возникнуть презрение к ней и ей подобным. Но что же это такое? Кто же она на самом деле? Нэнси хотела все знать.
— Филипп, — еле слышно взмолилась она. — Прошу вас! Ведь где-то же под вашим стальным панцирем у вас должно быть сердце! Мне необходимо до него достучаться! Сжальтесь надо мной!
— Возвращайтесь домой. Оставаясь здесь, вы себя погубите, — мрачно произнес Филипп.
Нэнси вздрогнула.
— Но я должна остаться! Вы же знаете, почему я здесь! — закричала она, почти не различая лица мужчины из-за слез. — Неужели у вас нет ни капли сострадания?
— Ни малейшего!
— Забудьте о своей горькой обиде! — рыдала Нэнси. — Забудьте о вражде со своим отцом! Для меня очень важно с ним встретиться. Вы должны это понять! Прошу вас, ради всего святого, устройте мне встречу с ним, как только ему станет лучше! Я проделала весь этот дальний путь, я возлагала такие надежды на эту поездку… — От напряжения ее ореховые глаза сделались еще больше. Взгляд, устремленный на Филиппа, казалось, шел от самого сердца.
— Вы правы. Вы действительно умеете находить к людям подход! — хрипло произнес мужчина.
— О, — вздохнула Нэнси, в ней вновь пробудилась надежда.
Море больше не сверкало, оно покрылось дымкой. Этой дымкой были ее слезы. Боже, она плачет!
Нэнси больше всего на свете хотелось найти своих родителей. Это желание было у нее всегда, даже в лучшие дни пребывания в детском доме. Там с нею был ее Питер — закадычный друг детства, превратившийся в мужчину, за которого она захотела выйти замуж. Они поженились в день ее совершеннолетия и были так счастливы друг с другом, что жизнь походила на сказку.
Но все равно ей всегда хотелось знать, жива ли еще ее мать и кто же она такая. Нэнси была уверена — мама никогда не оставила бы ее в детском доме, если бы не оказалась в отчаянном положении.
Нэнси остро нуждалась в родном человеке, чтобы отдавать ему всю свою любовь. Со смертью Питера в душе ее осталась пустота, которая со временем становилась все более ощутимой и пугающей.
Боже, как же я одинока! — жалела себя женщина. Я хочу отыскать свои родовые корни, какими бы они ни были! Сейчас я близка к цели, очень близка! Но меня останавливает злой рок в лице Филиппа ди Клементе…
— Мой отец вас бы обожал, — то ли с неприязнью, то ли с сочувствием обронил Филипп, касаясь мокрой щеки Нэнси.
— Приятно слышать.
— Ничего приятного! Этого я бы хотел меньше всего.
Нэнси взглянула на него. Ни малейшего признака сочувствия.
Женщину снедало беспокойство. Наверняка у Филиппа есть веские причины ее презирать. И впервые за все эти годы она усомнилась в правильности своих отчаянных попыток отыскать родных. Вдруг цена этих усилий окажется непомерно высокой, а правда принесет только боль?
— Мне нужна ваша помощь, — умоляюще произнесла Нэнси.
— Сейчас вас обуревают серьезные сомнения, верно? — попытался успокоить ее Филипп. — Вы начинаете понимать, что вряд ли стоит преследовать вашу цель и дальше.
Он поднял на Нэнси глаза и долго не отводил их. Разделявшее мужчину и женщину пространство словно наэлектризовалось. Сконцентрированная мужская энергия, будто гигантская волна, разрушила линию укреплений, возведенную Нэнси, как если бы они были из песка. И эта энергия проникла в самые сокровенные уголки ее тела. Губы Нэнси разомкнулись, дыхание сбилось.
— Что вы знаете о моем отце? — Вопрос Филиппа застал женщину врасплох. — Вы знаете, что он лжец и распутник?
Нэнси почувствовала, что земля уходит из-под ног. Бедный Филипп! Ненавидеть собственного родителя — да это еще хуже, чем вообще расти без отца. Тогда, по крайней мере, можно думать о нем самое лучшее. Нэнси поежилась. Может, ей действительно лучше о своих родителях по-прежнему ничего не ведать?
— Я ничего не знаю о мистере ди Клементе. Что бы там ни было на самом деле, мне жалко вас обоих, потому что вы его ненавидите, — искренне сказала она, шлепая горячими ступнями по прохладной воде. Потом стала посматривать вокруг. Хорошо бы найти тень, солнце пекло нещадно, и у нее стала слегка кружиться голова.
— Если хотите, — криво усмехнулся Филипп, — я бесплатно отвезу вас на своей яхте хоть до Англии. Настоятельно советую не предпринимать никаких попыток встретиться с моим отцом. Вы наверняка об этом очень пожалеете.
Сердце у Нэнси тревожно забилось. Возможно, она заблуждается, но, по-видимому, Филипп хочет помочь ей избежать ненужной боли, если она все же раскроет тайну своей семьи. Женщина покачала головой.
