Беатрис Шеридан - Мой милый рыцарь
Голос матери опасно повысился. Джессика славилась своим снобизмом. «В наших жилах течет голубая кровь», — любила повторять она.
Реджиналд тяжело вздохнул. Зря мистер Маринер вздумал звонить его родителям — они совсем разные люди. Молодой человек поежился, представив себе демократичного и добродушного американца в их сверкающей серебром и полированным дубом столовой, к примеру. Или в чопорной гостиной его матушки.
— Я… Мы еще ничего не решили, мама, — примирительно произнес он.
— При чем тут какое-то решение! Она же — американка!
— Ну и что! — вдруг взбесился обычно послушный сын. — Даже если и американка, то самая красивая, самая умная и самая привлекательная из всех американок в мире! Сейчас, слава Богу, не средние века, чтобы заключать династические браки! Я помолвлен с Ди и на следующей неделе лечу в Мичиган, в гости к ее родителям! Может быть, после этого представлю ее вам. Постарайся, хотя бы на время, забыть о своих предрассудках, мама. До свидания.
В трубке ошеломленно молчали. Видимо, леди Джессика была потрясена тем, как решительно сын отстаивает свою точку зрения. Она не знала, что вся эта речь была произнесена от безысходности.
Положив телефонную трубку, Реджиналд с мрачным видом уселся в кресло и обхватил голову руками. Похоже, он действительно здорово влип. И что самое печальное, он никак не мог забыть прелестную, сумасбродную, изменчивую, как венецианская погода, Дайану Маринер.
Через несколько дней он не выдержал и позвонил ей. В любом случае, стоило обсудить план действий на предстоящие выходные, дабы не совершить чего-нибудь непоправимого.
После томительного ожидания в трубке раздался щелчок, и сонный голос произнес:
— Алло.
— Привет, это Реджи.
— Какой Реджи?
По-моему, она еще не проснулась, решил Реджиналд, бросая быстрый взгляд на часы. Половина первого.
— Реджиналд Ланкастер, твой жених, — терпеливо пояснил он.
— О, Реджи! — сообразила наконец она. — Прости. Я все еще в постели.
Лучше бы она этого не говорила. Живое воображение сразу же нарисовало молодому человеку весьма соблазнительную картину. Полуобнаженная Ди, только что со сна, среди смятых шелковых простыней; прелестная ручка сжимает телефонную трубку…
— Хм… Извини, что позвонил так рано.
— Да брось! Наверняка уже давно пора вставать. Что стряслось?
— Ничего особенного. Просто твой отец звонил моим родителям.
— Зачем?! — Похоже, остатки сна Дайаны как рукой сняло.
— Наверное, хотел удостовериться, что я тот самый Ланкастер. Вдруг самозванец попался.
— Уверена, что папа не хотел ничего дурного. Просто он беспокоится обо мне. Ты не сердишься?
— Нет.
— А из-за этих дурацких денег?
— Нет. Я все понял. Послушай, Ди…
— Да?
— Давай сходим куда-нибудь. Сегодня вечером.
В трубке повисло молчание. Неужели не согласится!
— У тебя другие планы?
— Нет.
Повод! Надо срочно придумать какой-нибудь повод для встречи, иначе Дайана откажется, решил Реджиналд.
— Ди, мы собираемся провести эти выходные вместе и изображать влюбленную пару. Нам нужно больше узнать друг о друге, в противном случае может получиться не совсем хорошо. Мы не должны наделать ошибок, ты понимаешь?
Не свидание, а деловая встреча. Давай соглашайся! — мысленно молил Реджиналд, не в силах отогнать от себя видение обнаженной Дайаны среди скользкого шелка. Соглашайся же!
— Хорошо, — последовал лаконичный ответ. — Сегодня в девять.
— Я буду ждать, — прошептал Реджиналд, чувствуя, что окончательно теряет голову.
Острые каблучки рыжеволосой женщины стучали по узкой набережной канала. Она с интересом разглядывала фасады зданий, что тесно прижимались друг к другу, образуя сплошную линию. Каменные стены палаццо, украшенные барочными завитками, устремлялись ввысь, вода порой подступала к самым дверям домов.
Наконец показалась светящаяся вывеска кабачка «Бронзино», где она договорилась встретиться с Реджиналдом. За неприметной дверью скрывалась поистине чарующая обстановка, Дайана знала это. Поначалу, приехав в Венецию, она частенько здесь бывала.
Но теперь… Что она делает здесь теперь? Весь день Дайана думала о молодом Ланкастере. О тропическом острове и лазурном море. О высоких зеленых пальмах и ослепительно белом песке. Как это глупо — мечтать о медовом месяце, которого не будет! Но сердцу не прикажешь, и Дайана мечтала именно о нем.
Непонятно, чем же ее так привлек этот случайный знакомый. То ли своей изысканной вежливостью, то ли красотой, то ли тем, что так охотно и не раздумывая поддержал в трудную минуту. С полной уверенностью Дайана знала только одно, что думает об англичанине слишком много. И хочет разузнать о нем побольше. Именно поэтому она согласилась на сомнительную встречу.
Взглянув на часы, Дайана обнаружила, что уже без четверти десять, и решительно потянула на себя тяжелую, обитую железом дверь. Она опять опоздала. Зато полтора часа, потраченные на себя, стоили того. Элегантное темно-зеленое платье с расклешенной юбкой до колен, сейчас скрытое под бежевым плащом, выгодно подчеркивало стройные, округлые формы. Небольшой вырез-каре слегка приоткрывал спереди нежную шею, подчеркнутую тонкой золотой цепочкой, на которой висел топаз. Густые волнистые рыжие волосы Дайана подняла вверх, и они свободными прядями падали на плечи и сильно открытую спину. Тонкий аромат излюбленных духов — ваниль и мята — довершал изысканный облик.
Приложив так много усилий к тому, чтобы создать привлекательный образ, Дайана вполне могла рассчитывать на одобрение. Однако была приятно удивлена, увидев в глазах поджидающего ее за столиком Реджиналда искреннее восхищение.
Англичанин поспешно встал, приветствуя ее, для чего отложил в сторону какой-то журнал. Краем глаза Дайана заметила яркие платья и изящные фигуры манекенщиц, мелькнувшие на обложке, и слегка покраснела. Это был «Фейшн», популярное американское издание, посвященное модам. Там можно было встретить и ее модели.
— Привет, Реджи. Извини, что опоздала, — непринужденно произнесла она.
Молодой человек чарующе улыбнулся. Однако в глазах его поблескивали веселые огоньки.
— Насколько я мог заметить, ты всегда опаздываешь, так что решил привыкнуть к этому и впредь не беспокоиться.
— Это просто ты пришел слишком рано!
— О, я всегда прихожу вовремя, так уж устроен, — невозмутимо возразил Реджиналд. — Присаживайтесь, миледи, и позвольте мне заказать что-нибудь.
Дайана послушно села. Подумаешь, пунктуальность! Сама она, увы, ничем подобным не отличалась. Когда надо было сдать очередную работу или прийти в срок на деловую встречу, ей приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы не опоздать. Что уж тут говорить о свиданиях!
