Шарон Фристоун - Неприступные стены
Но Оливия подкараулила Марко у дверей, и тогда он сказал, что у него есть к ней серьезный разговор. И что, когда он вернется, он задаст ей один очень важный вопрос, и от ее ответа будет зависеть вся его жизнь. А потом отец всю неделю посмеивался, как будто знал какую-то тайну.
Оливия почувствовала огромное облегчение: как хорошо, что она поделилась с подругами. Всю неделю она места себе не находила.
— А вчера, — продолжала она, — Марко позвонил по телефону. И пригласил меня на ужин. Только он и я. И что, по-вашему, это может означать?
Глаза у Оливии сияли.
— Ну, если ты все это не придумала, — усмехнулась Памела, — то дело серьезное. — Но ведь тебе только восемнадцать лет!
— На следующей неделе исполнится девятнадцать, — поправила Оливия.
— Пусть так. А как же твои планы? Ведь вы с Джинни поступаете в университет!
Оливия вздохнула и опустила голову.
— Я помню, мы собирались ехать вместе и даже жить в одной комнате. Но что мне делать? Я люблю его!
Вдруг ей в голову пришла другая мысль.
— Знаешь, мы с Марко еще это не обсуждали, но, может, я еще смогу учиться! У него ведь работа, и он часто уезжает. Так что мы могли бы найти жилье рядом с университетом.
Памела нахмурилась.
— Как, ты сказала, его зовут? Где вы познакомились? И чем он занимается?
Но Оливия не заметила, как помрачнело лицо Памелы.
— О, его зовут Марко Ферреро, он бизнесмен. Мать у него испанка. Но она умерла. — Оливия захлебывалась от чувств. — Он чудесный. А познакомились мы здесь, он приезжал к папе по делам. Папа, кажется, продал ему землю.
Делами Оливия не интересовалась, а вот Марко превратился в центр ее интересов.
Улыбка замерла на ее губах, когда она увидела, как исказилось вдруг лицо Памелы.
— Что? Что случилось? — закричала она.
— Марко. Марко Ферреро. Тот самый Ферреро, — вполголоса проговорила Памела.
У Оливии сжалось сердце в недобром предчувствии.
— Ты что, знаешь Марко?
— Мы встречались в Америке. Он, действительно, высокий, черноглазый и очень красивый. Я о нем немало знаю. В фирме моего мужа есть одна женщина, адвокат. Так вот, он несколько месяцев с ней встречался. Луиза его очень любила и надеялась, что он на ней женится. Но четыре недели назад он с ней порвал. Луиза, до сих пор, горюет.
— Этого не может быть! — упрямо сказала Оливия.
Они с Марко знакомы уже пять недель!
— Оливия, подумай! Могут ли быть такие совпадения? Такое редкое имя! Да и внешность такая яркая.
— Ну и что!
Оливия не желала слышать ничего дурного про любимого.
Памела лишь покачала головой, а Джинни, молча, накрыла руку подруги ладонью. Оливия резко выдернула руку.
— Пусть так. Пусть это тот самый Марко. Но, может, он понял, что не любит вашу знакомую по-настоящему. Это не его вина!
— Конечно, нет. Но Луизу задело другое. Получив прощальный подарок — бриллиантовую булавку, прелестная вещица, я видела, — она ему позвонила. И выяснилось, что он даже не сам ее послал. А поручил своей помощнице. Он распорядился послать серьги. Он так и сказал Луизе — надеюсь, тебе понравились серьги. Это ли не оскорбление?
Оливия задумалась. Некрасиво, пожалуй.
— Может, у него времени не было, — упрямо цеплялась она за свое.
— Бедная девочка, с кем ты связалась! — воскликнула Памела. — Но сама подумай, как мог молодой человек без связей, без начального капитала, к двадцати двум годам сколотить миллион? И заметь, никто не осмеливается задавать вопросы, откуда у него деньги. В Америке все знают, что он безжалостный, жесткий делец. Говорят еще, что Тереза его постоянная любовница. Они вместе уже много лет. И он никогда ее не бросит, потому что она знает про него что-то неприглядное.
У Оливии кровь отлила от лица.
— Нет. Не верю. Этого не может быть.
— Оливия, милая. — Памела взяла ее за руку. — Может, ты права. Может, Марко, действительно, искренне тебя любит. Может, это все грязные сплетни. Я ведь сама почти не знаю его. Но не торопись. Дай себе время разобраться в своих чувствах. Ты говоришь, отец продал ему землю. А вдруг он лишь разыгрывает страсть, чтобы заполучить землю, да и дом в придачу, подешевле?
Оливия зажала уши ладонями. И зачем только она пришла к Джинни! Зачем стала рассказывать про свою любовь?!
— Будь умницей. Оливия, — продолжала Памела. — Если он сделает тебе предложение, не торопись с ответом. Ты умная девочка, и у тебя вся жизнь впереди. У тебя родословная длиной с километр, а в будущем ты получишь неплохое наследство.
— Не говори ерунды. В наше время на это никто не смотрит, — отмахнулась Оливия.
— Вот как? — усмехнулась Памела. — А ты случайно не знакома с некой Виржинией Ковердейл?
Оливия вспыхнула. Что Виржиния гонялась именно за респектабельным именем и состоянием, было ясно всем, кроме бедного отца.
— Обещай мне... — Памела заглянула ей в глаза. — Обещай, что хотя бы начнешь учебу, прежде чем предпримешь что-нибудь кардинальное. Свадьба от тебя не уйдет. Если он тебя, действительно, любит, он не будет возражать.
— Я подумаю, — пробормотала Оливия.
— Кто любит нашу Оливию? — послышалось сзади. — Вы что, обо мне говорили?
В гостиную, словно ураган, влетел Саймон.
— Ой, Саймон, — простонала Джинни, — как ты не вовремя!
— Да нет, все в порядке. Оставайся, Саймон, а мне пора.
И Оливия двинулась к дверям.
Ярко светило солнце, стоял прекрасный сентябрьский день, но на душе у девушки было сумрачно.
На ее гладком лбу пролегли морщинки. Ей надо было серьезно подумать, и она пошла пешком через поля.
Марко и другая женщина. Марко с другой женщиной. Она несколько раз проговорила про себя эту мысль. С каждой минутой она нравилась ей меньше и меньше. С той женщиной из Америки Марко расстался сразу же после того, как встретил ее, Оливию. С этим она готова была смириться.
Но вот Тереза казалась ей опасной. Она видела эту женщину лишь однажды и воспринимала ее, до сих пор, как тень Марко. Или как правую руку. Или, в крайнем случае, как доверенное лицо. Но любовница...
Марко намекнул Оливии насчет женитьбы, и она голову дала бы на отсечение, что он был искренен. Сама она любит его без памяти. Неужели она позволит грязным сплетням и намекам разрушить ее счастье?
Нет, решила она с наивным оптимизмом юности. Ни за что. Завтра Марко будет здесь, и все будет как прежде, только еще лучше. С этой мыслью Оливия поспешила домой.
Завернув за угол, она остановилась: перед домом стоял знакомый черный автомобиль. Марко приехал! Приехал раньше, чем она ожидала! Значит, он любит ее! Он скучал и спешил к ней. Пробегая мимо открытого окна, она услышала голоса. И встала, как вкопанная.
