Эмили Маккей - У любви твои глаза
— То есть ты ничего не сказала Далтону, потому что беспокоишься о судьбе наследницы?
— Именно. Должен же хоть кто-то подумать о том, что лучше для бедной девушки.
— Говоришь, бедная девушка? — Купер насмешливо приподнял бровь. — Если ты права, эта бедняжка стоит несколько миллионов долларов. Наверняка она никогда о такой сумме и не мечтала. Так что не стоит называть ее бедной.
В ответ Порция пристально на него посмотрела, а потом осторожно улыбнулась.
— Наверное, я выбрала не самое подходящее слово, но думаю, ты согласишься, что если ее найдут Далтон с Гриффином, то ее ждет не самое простое время.
— И как это понимать?
— Так, что Кейны живут в том мире богатства и власти, какой большинство обычных людей даже не могут себе представить. Мы оба отлично понимаем, что неподготовленного человека этот мир поглотит без остатка, а эта девушка совсем не привыкла к деньгам.
— Откуда ты знаешь, что она бедная? Ты так решила по ее одежде или она успела что-то сказать, пока ты разглядывала ее кейно-голубые глаза?
— Не смешно. Поверь, я знаю, о чем говорю. Она — обычная официантка, выкрашенная в рыжий цвет и с сережкой в носу.
— Думаешь, богатые дети не бунтуют? Тогда ты серьезно заблуждаешься, я успел сколотить неплохое состояние, работая в сфере, рассчитанной именно на таких деток.
— Вот именно. Когда богатенький сынок хочет взбунтоваться, он летит в Юту кататься на сноуборде, но у тех, кто проводит всю юность работая официантом в отеле, просто нет ни времени, ни денег на подобные выходки.
Да, похоже, она права. Да и почему бы просто не помочь Порции? В конце концов, она всегда ему нравилась. Даже больше, чем просто нравилась. Но в этом-то частично и заключалась проблема. Неудобно, когда жена брата тебе больше чем просто нравится. Но теперь она ему больше не жена.
Опять он отвлекся. Что бы он там ни чувствовал к самой Порции, не слишком приятно сознавать, что его помощь нужна ей лишь потому, что он сам совсем не вписывается в ее богатый мир.
— Я ничего не сказала Далтону, потому что он не задумываясь бросит эту девушку в самый центр водоворота. И не потому, что он плохой, а просто дело для него всегда было на первом месте.
— А я, по-твоему, задумаюсь?
— Ты? — Порция пожала плечами. — Чутье подсказывает мне, что ты лучше нас всех понимаешь, что ждет эту девушку. В лучшем случае она принадлежит среднему классу, и если она безо всякой подготовки с головой окунется в наш мир…
— Ладно, я уловил твою мысль. — Резким взмахом руки Купер оборвал ее на полуслове. Черт, неужели, когда он начал жить с Кейнами, все думали о нем точно так же? — Подозреваю, что все будет не так страшно. Базовую подготовку ей уж точно дадут.
— Ты так ничего и не понял? — В глазах Порции светилось самое настоящее отчаяние. — Я пытаюсь ее защитить.
— Отлично. Тогда можешь сама взяться за ее обучение, ну или что там тебе кажется правильным. Думаю, никто не станет возражать, если ты возьмешь ее под свое крылышко, только я-то тут при чем?
— При том, что если я права, то она не только дочь Холлистера, но и твоя сестра, а значит, имеет к тебе самое прямое отношение. — Слегка склонив голову, Порция пристально его разглядывала. — К тому же я не поверю, если ты скажешь, что совсем не хочешь выиграть эту гонку. Сделать то, что не удалось ни Далтону, ни Гриффину. И получить кучу денег.
Как же он устал от этих дурацких игр… Раз не можешь добиться желаемого просьбами, почему бы не натравить близких людей друг на друга? Именно этим Холлистер и занимался всю жизнь.
— Деньги Холлистера меня никогда не интересовали. — Купер резко оттолкнулся от стола. — Иначе вместо того, чтобы заниматься своим собственным делом, я бы всю жизнь на него батрачил.
— Деньги тебе не нужны? Ну и ладно, тогда можешь отдать их мне.
— Тебе они нужны ничуть не больше, чем мне самому.
— Купер, пожалуйста…
— Зачем? — коротко спросил он. — С чего тебя вдруг так волнует судьба этой девушки?
Порция резко вздернула подбородок.
— Потому что родственники должны заботиться друг о друге. Вот почему.
— Но ты больше не часть нашей семьи.
На несколько секунд Порция замерла, и Купер мог бы поклясться, что она даже не дышит. Черт, можно подумать, он ее ударил.
— Ты прав, — придя в себя, согласилась Порция. — Я больше не часть вашей семьи. Но я много лет с вами общалась и лучше кого бы то ни было понимаю, как порой непросто жить с Кейнами. Я годами боролась, пуская в ход и ногти и зубы, завоевывая уважение Каро, а возвыситься в глазах Холлистера мне так и не удалось. И к стыду своему, вынуждена признаться, я давным-давно даже перестала пытаться что-то доказать этому жесткому и жестокому Человеку. Что же касается Каро, я люблю ее, словно она мне родная мать, но при этом очень сильно удивлюсь, если она примет эту девушку с распростертыми объятиями. Особенно учитывая то, как Холлистер обращался с ней после развода. — Порция старательно выдохнула, словно пыталась доказать, что сама к этой девушке ничего не чувствует. — Ладно, как бы там ни было, она просто часть твоей семьи. Неужели ты совсем не хочешь ей помочь?
Совершенно незнакомой девушке? Родство которой к тому же еще никак не доказано? Сложный вопрос. Семейная политика Кейнов никогда его не интересовала. Совсем. Плевать ему на компанию. И на самого Холлистера. Все это его не касается. Да и вообще, что-то слабо ему верится в историю Порции…
— Ладно. — Он пристально на нее посмотрел. — А теперь выкладывай все остальное.
— Ты о чем? — удивленно моргнула она.
— Неужели ты думаешь, я поверю, что ты прилетела сюда просто потому, что почувствовала небывалый прилив родственных чувств к девушке, с которой провела каких-то пять минут?
— Хорошо. Тебе нужны конкретные причины? Пожалуйста. Я знаю, тебе не нужны деньги Холлистера, поэтому надеюсь, что ты отдашь их мне.
Несколько секунд Купер пристально ее разглядывал. Упрямо вздернутый подбородок, блестящие глаза… Что-то тут не то.
— Как скажешь.
Посмотрим, что будет дальше.
— Понимаешь… После развода я осталась на мели. Мне нужны деньги.
— На мели?
— Именно. У меня ничего не осталось.
— Неплохая попытка, но я не верю.
Порция состроила очаровательную гримаску.
— Но это правда.
— Когда вы с Далтоном поженились, отец сказал, что дедушка с бабушкой оставили тебе вклад в пятнадцать миллионов. И я знаю, что Далтон не трогал этих денег. Поэтому, если ты не начнешь убеждать меня, что успела за два года потратить пятнадцать миллионов…
— Неужели ты думаешь, что я совсем не умею обращаться с деньгами? — вздохнула Порция.
