Кэтрин Кэтрин - Песня на два голоса
— Здравствуйте, Джорди. — Майкл повернулся к Хэмпбеллу и крепко пожал ему руку. — Надеюсь, муза по-прежнему витает над вами, распростерши свои крыла?
— Благодарю, так и есть. Лора, вы чудесно выглядите. — Джорди старомодно поцеловал ей руку и пригласил гостей садиться. — Думаю, будет хорошо, если сначала мы немного поговорим.
Лора села в кресло, стараясь оказаться как можно дальше от Майкла. Он же устроился напротив в вальяжной позе, как будто специально стараясь вывести ее из себя. Лора терпеть не могла, когда он так сидел. И Майкл явно это помнил.
Наверное, он ненавидит ее так же сильно, как и она его, и таким образом пытается отомстить. Намечавшаяся война слов и жестов Лору совершенно не устраивала.
— Ну что ж, — непринужденно улыбнулся Джорди, — надеюсь, вам понравится то, что я сочинил. Мне хотелось, чтобы в вашем дуэте прозвучала нежность, умиротворение. Чтобы, прослушав его, люди почувствовали, что хотят делать добро.
— То есть расстаться с деньгами, — подвел итог Майкл.
— Ну конечно, — согласился Джорди, — именно для этого все и затевается. Чтобы одни люди могли помочь другим. Разве вы так не считаете?
— Конечно, — пробормотала Лора. Проблемы больных детей в данный момент ее не волновали. Может быть, милосерднее по отношению к ним будет отказаться петь вместе с Майклом? Нет, невозможно. Алан ее убьет.
— В таком случае я хочу, чтобы вы послушали песню. И постарались ее почувствовать. Если вас что-то смущает, скажите, и, возможно, я смогу переделать. Однако сейчас она мне кажется очень подходящей для вас обоих.
— Разве что это гимн команчей, вышедших на тропу войны, — пробормотал Майкл.
Лора с трудом удержалась от улыбки. А ведь он прав.
К счастью, Джорди уже встал и направился к роялю, так что замечания Майкла не слышал. Усевшись на стул, он откинул крышку рояля и пробежался пальцами по клавишам.
— Чудесный звук, — заметил он. — Все-таки нет ничего лучше «Стейнвея».
— Особенно если это самая престижная серия «Art Case», — пробормотал Майкл.
Джорди прищурился.
— Вы что-то сказали?
— Только то, что рояль действительно классный.
Лора вновь едва сдержала улыбку. Майкл ее смешил. Бесил… и смешил.
Будоражащий коктейль.
— Что ж… — Хэмпбелл сосредоточился, стал совсем серьезным. — Я сейчас спою песню полностью, а потом дам вам текст и расскажу, какой куплет кто поет.
Лора и Майкл кивнули.
Джорди запел. Голос у него был приятный, песня действительно оказалась неплохой. О том, как хорошо, когда рядом человек, на которого можно положиться. Как прекрасно, когда можно обернуться и увидеть, что рядом стоит тот, кто тебя любит. Как легко протянуть руку помощи близкому, как поет сердце, когда делаешь добро. Очень подходящая для такого концерта песня.
Но в первую очередь она была не о добре, а о любви. Лора чувствовала это. Хэмпбелл умел писать такие вещи. Вроде бы простые слова составлены в достаточно простые предложения, вроде бы смысл лежит на поверхности и все ясно, однако, стоит прислушаться и хоть ненадолго задуматься, понимаешь, что заложен там не один смысл. И даже не два. У Джорди получалось писать такие всеобъемлющие песни: как будто он сразу говорил обо всей вселенной и, что поразительно, в песню эта вселенная легко влезала. Любовь же — движущая сила вселенной, считал Хэмпбелл. Неудивительно, что песня, предназначавшаяся Лоре и Майклу, была пропитана любовью, как торт кремом.
Последние аккорды угасли, и Джорди повернулся к слушателям.
— Это бесподобно, — тихо сказала Лора.
— И правда замечательно, — кивнул Майкл.
— Я рад, что вам пришлось по душе. — Хэмпбелл закрыл крышку рояля и вернулся в кресло. — Вот в этих папках на столе слова и ноты, возьмите. Копии будут высланы вашим секретарям, разумеется.
— Спасибо вам, Джорди. — На мгновение Лоре показалось, что она сможет спеть эту песню с Майклом и выдержать это испытание. Любовь… Что теперь Майкл Фонтейн знает о ней? И знал ли что-то?
Лоре хотелось верить, что знал. Не могла же его ложь быть настолько всеобъемлющей.
— Что ж, в таком случае мы можем немного обсудить текст. Как вы его видите, как понимаете…
Из квартиры Хэмпбелла они вышли вместе. Любезная Мелисса проводила дорогих гостей до лифта, однако, когда его створки сомкнулись, Лора и Майкл остались наедине.
Они молчали. Лора с преувеличенным вниманием рассматривала кнопки и, чем занят Майкл, не видела. Как только лифт остановился и двери открылись, она быстрым шагом направилась к выходу, игнорируя вежливые кивки охранников.
Майкл догнал ее на улице и, обогнав, заставил остановиться.
Лора отступила назад — лишь бы быть подальше от него.
— Что тебе нужно?
— Раньше ты не уходила не попрощавшись.
Лора старалась не смотреть ему в лицо — воротник куртки вполне сойдет.
— Майкл, мы закончили работу. Дай мне пройти.
— И не подумаю.
Лора молча обошла его и двинулась по улице. Майкл снова ее нагнал и загородил путь.
— Это ни в какие ворота не лезет! — Теперь она смотрела в его лицо, знакомое и все равно изменившееся. — Ты меня просто преследуешь!
— А ты меня избегаешь!
— Вполне закономерно, тебе не кажется? Мы давно расстались.
— Я думал, ты это легко пережила. Так стремительно удалилась, обрадовавшись, что избавилась от меня.
— Да, пережила, и теперь ты мне неприятен. Отстань, Майкл.
Он схватил ее за руку.
— Нет. Пока мы нормально не поговорим.
— Отпусти меня, — процедила Лора не двигаясь.
— Ни за что.
— Я закричу.
— Кричи. Мое лицо известно всей Америке.
— Мое тоже. Копам все равно.
Майкл скривился.
— Подашь на меня в суд за сексуальные домогательства? Ладно. — Он выпустил запястье Лоры.
— Это следовало сделать много лет назад, сейчас уже поздновато. Но за хулиганство тебя могут посадить. А я еще могу сказать, что ты причинил мне моральный ущерб. Хочешь?
Майкл прищурился и нашел слабое место в защите Лоры:
— Если ты затеешь скандал, твой продюсер с тебя шкуру спустит.
— Вот и не доводи меня! — Лору трясло. Ну почему Майкл такой невозможный? День начался неплохо, этой ужасной сцены можно было бы избежать. Теперь настроение испорчено, а вечером концерт. Придется долго приходить в себя и настраиваться. — Пожалуйста, пропусти, мне нужно идти, — сказала Лора обычным голосом.
— Только если ты пообещаешь, что мы нормально поговорим.
Лора посмотрела в его глаза цвета весенней зелени. Прозрачные и лживые глаза.
— Когда-нибудь — возможно.
