Мелани Милберн - Сердце на замке
– Вам надо будет действовать осторожно. У Рэя был свой подход к делу.
– Я приехал сюда работать, – ответил Марк, – а не получать призы в конкурсе «Мистер популярность».
Джемма несколько секунд изучала его лицо.
– Будет здорово, если получится это совместить, вы так не думаете?
Марк откинулся на стуле:
– Может, мне стоит взять пару уроков у вас, доктор Кендал, и научиться очаровывать местных жителей? Кто знает, какие бонусы мне это принесет?
Джемма натянуто улыбнулась и, встав из-за стола, принялась убирать посуду. Рука Марка легла на ее запястье. Улыбка слетела с ее губ, сердце застучало так, что заглушило тиканье часов. Джемма чувствовала жар его руки.
– Нет, позвольте мне убрать. Вы готовили, будет честно, если я помою посуду.
Джемма высвободилась, чувствуя, как горит ее лицо.
– С-с-спасибо, – ответила она. – Я сделаю кофе. У меня нет никакого десерта, то есть я ничего специально не готовила. Есть фрукты и йогурт, если хотите.
– Кофе вполне достаточно.
Безуспешно пытаясь восстановить дыхание, Джемма достала молотый кофе. Кухня со стоящим у раковины Марком Ди Анджело вдруг показалась ей очень маленькой.
Такая домашняя сцена заставила ее почувствовать, что она слишком быстро переступила границу. Все было слишком интимно, но сержант оставался таким же незнакомцем. Она делила крышу над головой с едва знакомым мужчиной, но почему-то ей не было страшно, по крайней мере, физической угрозы она не ощущала. Она была как на иголках, но все из-за своей реакции на него, на его прикосновения. К чему это все? Почему ее сердце выскакивало из груди, когда его пальцы прижали ее запястье к столу? Его темные глаза приковывали ее к месту. Эти бездонные глаза, которые видели так много, но так мало давали понять…
Джемма принялась готовить кофе, хотя, будь она одна, она заварила бы растворимый. Она вдохнула чудный аромат, думая о том, как много времени привлекательный сержант проведет в городе. В ее доме.
Делить кухню, жилые комнаты, столовые приборы и посуду, видеть, как его губы касаются чашки, из которой она сама недавно пила, или вилки, которой она пользовалась раньше… Когда Глэдис принимала постояльцев, все было не так. Супружеская пара средних лет из Тувумбы, к примеру. Они жили здесь две недели, и ни разу Джемма не задумалась о полотенцах, которыми они оборачивались, или о воде, которая стекала по их телам в душе, или простынях, которые укрывали их ночью.
Мысль о Марке Ди Анджело в душе вызвала у нее дикое сердцебиение, а ведь это всего лишь первый день. А что будет утром? Услышит ли она, как он бреется, или поет, или бормочет себе под нос, или он из тех раздражительных типов, которые не просыпаются раньше десяти, или пока не вольют в себя двойную дозу кофе?
– Куда это положить? – спросил Марк, вырвав Джемму из ее раздумий.
– Ох… – Джемма разволновалась, и на этот раз не сумела скрыть своих эмоций. – Хм, приборы – в верхний ящик, а тарелки в навесной шкаф.
Она следила, как он потянулся вверх, его руки были такими загорелыми, сильными, по-настоящему мужскими. Она сглотнула, когда он повернулся и пристально посмотрел на нее.
– Что-то не так? – Марк приподнял брови.
Джемма покачала головой, облизывая пересохшие губы:
– О, нет, совсем нет. Я лишь задумалась о том, что мне пришлось бы вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до этого шкафа.
Он закрыл шкаф, не отрывая взгляда от нее:
– Вы напряжены, доктор Кендал.
– Ерунда, – ответила она и сложила руки на груди. – Почему я должна быть напряжена? Это гостевой дом. Вы – гость.
– Тогда, может, вы станете называть меня Марком, раз мы будем жить вместе?
Джемма вновь покраснела. Он специально это делает, чтобы вывести ее из равновесия? Ее беспокоило, что он видит гораздо больше, чем ей бы того хотелось. Его глаза были такими темными и пронизывающими, а выражение лица – таким невозмутимым… А ее замешательство, наверное, очень заметно.
– Хорошо, Марк, – сказала она, изобразив на лице улыбку.
– Я ваш первый гость с тех пор, как этот дом перешел к вам? – спросил сержант, прислонившись к шкафу.
Джемма достала чашки.
– Да, первый с тех пор, как Глэдис умерла. За пару недель до ухудшения у нас было очень много гостей. Весенние дожди привлекли сюда нескольких туристов, которые хотели посмотреть, как все расцветает.
– Не возражаете, если я буду называть вас Джемма?
От того, как он произнес ее имя, у Джеммы побежали мурашки.
– Хм, нет, конечно. В Джингили-Крик не особо любят церемонии. – Она взяла поднос, на котором стояли чашки и кофейник. – Хотите, пойдем на веранду? Там сейчас приятно и прохладно, по крайней мере прохладней, чем внутри.
– Звучит заманчиво, – ответил Марк и взял из ее рук поднос.
Джемма отступила, чувствуя, как горят ее пальцы там, где он их коснулся Марк. Она пыталась успокоиться, но ничего не получалось. Она не могла оторвать взгляда от его упругих ягодиц, когда он шел впереди нее на веранду.
Марк опустил поднос на стол, стоящий между двумя коваными креслами, дождался, пока Джемма сядет, и только потом сел сам. Стояла тишина, которую нарушил лишь стук когтей по полу – Флосси присоединилась к ним на веранде.
Небо, черное, словно чернила, было усыпано тысячами звезд. На одном из сараев ухала сова, в отдалении лаяла лисица, призывая самца. Флосси приподняла уши, но, вздохнув, словно говоря, как она устала от всего этого, опустила морду на лапы.
Джемма поерзала в кресле:
– Какой кофе вы предпочитаете?
– Черный, спасибо.
Она налила кофе и протянула Марку чашку:
– Извините, что у меня нет пончиков.
Свет из окон дома был тусклым, но его хватило, чтобы увидеть изумление в его глазах.
– Не все копы питаются лишь кофе и пончиками.
Джемма откинулась назад, держа в руках чашку.
– Это суровая работа, – сказала она, сделав глоток, – которая порой выворачивает душу наизнанку.
Марк помолчал, прежде чем ответить, и она вновь увидела, как тень пробежала по его лицу.
– Да, но никто меня не заставлял это делать. Я сам выбрал ее. И не откажусь от нее.
Джемма зачем-то помешала кофе.
В его фразе слышалась непреклонность. Стальное упорство в его характере и нравилось Джемме, и слегка нервировало ее. Она не могла припомнить ни одного человека, который был бы так же упрям, столь же сосредоточен и волнующе и чертовски привлекателен. Она представляла, как Марк расследует дело, обнаруживая информацию, которую другие наверняка бы пропустили. Его острый ум, умение видеть людей насквозь, понимать ситуацию сделают его грозой любого преступника, который рискнет попытаться его перехитрить.
Сова крикнула еще раз, затем почти беззвучно пролетела над ними в сторону леса.
