Кэрол Грейс - Второй шанс
— Мы приехали, можешь больше не утруждать себя вежливостью, — пробурчал Коуди, останавливая машину у Танцевального салона.
Маргарет показалось, что ей дали пощечину. Не в силах сдерживать гнев и обиду, она резко распахнула дверцу и выскочила на тротуар, не дожидаясь полной остановки фургона.
— Эй, — прокричал Коуди, но девушка не остановилась, торопливо пробираясь сквозь толпу ко входу в бар.
В баре было шумно. Оркестр надрывался в углу зала, смех и сигаретный дым висели в воздухе. Маргарет вспомнила, что указ о запрете курения в общественных заведениях не действовал в Сэконд-Ченс. Девушка переходила от одной группы людей к другой, выслушивая соболезнования.
— Все прошло именно так, как она хотела, — заверил ее кто-то.
— Она прожила великолепную жизнь, — сказал кто-то другой.
Маргарет кивнула.
— Она частенько повторяла, что «нужно каждый день жить так, словно он последний в твоей жизни».
Если бы сегодня был последний день ее жизни, тетя Мод танцевала бы, смеялась и курила, а остаток вечера провела бы с мужчиной.
И она не избегала бы Коуди Рэлстона, как ее племянница. Маргарет исподволь наблюдала за ним, мучительно ощущая его присутствие.
Коуди снял пиджак, ослабил галстук и болтал с какой-то блондинкой в коротком красном платье. Маргарет подумала, что такой наряд не слишком годится для похорон, пусть даже тетя Мод и пожелала, чтобы этот день стал «праздником жизни». Вдруг Коуди приподнял подбородок блондинки и поцеловал ее в губы. Маргарет испытала отвращение. Как мог он, женатый мужчина!.. Она отвернулась и глотнула из бокала. Хотя, может быть, это его жена.
В следующий раз она увидела Коуди, когда он стоял рядом с другой женщиной, облокотившись на стойку бара. Женщина громко смеялась, и Маргарет сразу возненавидела эту рыжеволосую дамочку в обтягивающем черном платье. Может, это его жена?
Маргарет глубоко вздохнула и направилась к бару, протискиваясь между группками столпившихся в салоне горожан.
— Прекрасный вечер, — сказал ей кто-то.
— Мод, наверное, радуется, глядя на нас.
Когда Маргарет добралась до бара, «подружка» Коуди уже куда-то исчезла, а он стоял на том же месте, сжимая в руке бокал.
— Ну и как тебе здесь? Весело? — вяло поинтересовался он.
— Да, спасибо, — ответила Маргарет.
Коуди взял из бара бутылку, налил себе и наполнил ее пустой бокал.
— Я вот тоже развлекаюсь, — сказал он.
— Я заметила. И кто же из двух дам твоя жена? — холодно поинтересовалась девушка.
Коуди залпом осушил бокал и тут же снова наполнил его.
— Никто.
— В таком случае тебе не кажется, что твое поведение, мягко говоря, недостойно женатого мужчины? Похоже, ты вообще забыл, что женат. Твоя жена придет сюда?
— Нет.
— А… она, наверное, вернулась на ранчо, чтобы успеть приготовить бисквиты.
— Приготовит, если нужно.
— Если, конечно, не будет занята чисткой твоих ботинок.
— Ошибаешься. Никто не чистит моих ботинок.
— Конечно, нет, их просто вылизывают.
— Надо же, какой остренький язычок скрывается в этом сладеньком маленьком ротике, — протянул Коуди, бесцеремонно уставившись на ее губы.
Маргарет хотела было уколоть его еще раз, поставить на место, но единственное, о чем она смогла подумать, так это о том, как его настойчивый язык размыкает ей губы, проникая внутрь, встречается с ее языком, вовлекая в горячий танец страсти…
Внезапно его взгляд обратился куда-то ей за спину. Девушка обернулась и поняла, что Коуди смотрит на женщину в плотно обтягивающем костюмчике.
— Это твоя жена? — поинтересовалась она.
Он отрицательно помотал головой.
Маргарет вспыхнула.
— Ты бессовестный тип. Не пропускаешь ни одной юбки в городе, флиртуешь со всеми подряд. Какая женщина станет терпеть подобное? Уж я точно бы не смогла!
Коуди снова взглянул на нее.
— Значит, мне повезло, что я на тебе не женился.
— А на ком ты женился?
— Ни на ком.
— Что?
— Я, кажется, ни разу не говорил, что у меня есть жена. Я просто сказал, что женат… на своем ранчо.
— О! — Волна облегчения накатила на Маргарет с такой неожиданной силой, что колени у нее невольно подогнулись, и ей пришлось ухватиться за край стойки, чтобы не потерять равновесие.
— Да, и я не успел еще пофлиртовать с каждой женщиной этого города, — процедил Коуди, отставляя пустой бокал. — По крайней мере, пока не успел… — С этими словами он оставил ее одну.
Часы тянулись медленно и мучительно, и Маргарет не могла дождаться окончания вечера, чтобы больше не видеть ни Коуди, ни его поклонниц. Когда бар наконец опустел, Маргарет подписала чек на оплату и в подавленном настроении поехала к дому тети Мод. Голова болела от шума, а в глазах появилась резь от долгого пребывания в прокуренном помещении. Но это были мелочи по сравнению с охватившей девушку физической и душевною болью, болью от осознания невозвратности ее желаний, недостижимости того, кого она хотела бы видеть сейчас рядом… Не в силах больше крепиться, она во второй раз за день горько разрыдалась.
Но на этот раз некому было заключить ее в объятия, заставить забыть прошлое и смело смотреть в будущее…
Коуди вошел в кухню своего невысокого, покрытого вьющимися растениями дома. Он сорвал с себя белую рубашку, швырнул ее на стул, потянулся к дверце холодильника, чтобы достать банку пива, и только в этот момент заметил, что за столом сидит его старший работник и молча ест холодную овсяную кашу.
— Как прошло? — спросил Джейк.
— Отлично, если это подходящее слова для такого повода. А ты почему не пришел?
— Не знаю, что-то настроения не было. Я пытался починить молотилку.
Коуди смотрел на пожилого мужчину с печальными голубыми глазами и лицом, погрубевшим от постоянного пребывания на воздухе, и чувствовал, как его переполняют симпатия и сострадание. Джейк так много сделал для ранчо и для его семьи, что Коуди чувствовал себя в неоплатном долгу перед этим искренним, трудолюбивым человеком. Он сел напротив Джейка и похлопал его по плечу.
— Я разберусь с молотилкой, — пообещал Коуди, — это не так уж сложно. А вот с чем я действительно не могу разобраться, так это со спросом на буйволов. Эти звери, черт бы их побрал, стоят в поле, поедают мои деньги и смотрят на меня. Один крупный заказ — и дело было бы сделано. Но как я уже сказал Маргарет, мясо буйвола не является жизненной необходимостью. Люди могут есть говядину или баранину, что они, кажется, и делают…
— Как ты сказал — кому? — переспросил Джейк, широко раскрыв глаза.
