Кэрри Томас - Вновь с тобой
— Лицемер! Ты отлично знаешь, почему… — Габби осеклась на полуслове, обернулась — стайка девушек, щебеча, поднималась по лестнице в поисках ванной. — Увидимся позже, — нарочито громко сказала она и одарила Марка чересчур ослепительной улыбкой.
Чуть отдохнув и спустившись вниз, Габби обнаружила, что Дерек, Ники и Чармиан вовсю наслаждаются праздником. Увы, сама она чувствовала себя сейчас такой разбитой, что даже и не подумала присоединиться к ним. Вместо этого она ушла в гостиную, где было не так шумно, и бродила среди гостей, разнося напитки и то и дело останавливаясь, чтобы поболтать со знакомыми. Она постаралась приветливо улыбнуться вошедшему Марку, поскольку сознавала, что присутствующие не сводят с них любопытных глаз. Когда гости Смоллов-старших наконец начали расходиться, Габби взялась провожать их до дверей и в конце концов оказалась в прихожей с глазу на глаз с Марком.
— Попрощайся за меня с Дереком и с сестрами, — ровным голосом сказал он.
— Тебе так скоро расхотелось танцевать?
Глаза Марка словно подернулись ледком.
— Мне уже многого расхотелось в этой жизни, Габби. В том числе и надеяться на лучшее.
Она невольно поежилась — в распахнутую дверь дул зябкий ветер — и вежливо сказала:
— Печально слышать это.
— В самом деле? — Марк пожал плечами. — Знаешь, Габби, на миг… когда я сжимал тебя в объятиях… мне достало глупости надеяться, что между нами что-то изменилось.
— Напрасные надежды! — Габби вспыхнула. — Как ты можешь притворяться невинно обиженным, если знаешь… — Она осеклась, ощутив вдруг безмерную усталость. — А, да что проку?.. Мы ведь оба знаем, в чем дело. Как думаешь, почему я все эти годы стараюсь поменьше бывать дома?
— Может, просветишь?
Она медленно покачала головой, не веря собственным ушам.
— Ты отменный лицедей, Марк Ленокс! Как ловко ты разыгрываешь роль оскорбленного жениха… — Габби поспешно прикусила язык и изобразила ослепительную улыбку — к ним, провожая последних гостей, приближались ее родители. — Спасибо, Марк, что нашел время навестить нас, — громко и отчетливо сказала она. — Люси была просто счастлива.
— Я рад. Она славная, чудесная малышка. — Марк с улыбкой повернулся к Алексу и Хилари. — Вечеринка удалась на славу. Спасибо, что пригласили меня.
Марк ушел вместе с Линклеями, и все, что требовалось от Габби, — вежливо улыбнуться напоследок. Ей уже казалось, что улыбка приклеилась к ее губам навечно. Потом она сказала отцу и матери, что слишком устала и больше не хочет танцевать.
— Тебе вряд ли удастся выспаться, — сочувственно заметила Хилари. — Боюсь, эти сорванцы и до двух ночи не угомонятся.
— Не беда. — Габби с откровенной ненавистью взглянула на свои босоножки на шпильках. — По крайней мере, я смогу наконец снять это!
Много позже, свернувшись калачиком под одеялом на надувном матраце рядом с кроватью Люси, Габби поняла, что, даже если бы в доме стояла мертвая тишина, она все равно не сумела бы сомкнуть глаз. Встреча с Марком, а главное — жар случайных объятий в танце напрочь лишили ее сна. Семь лет прошло, с горечью думала она, семь долгих лет… но до сих пор эта боль раздирает мое сердце.
Той злосчастной весной, когда Габби по почте отослала Марку обручальное кольцо и бежала в Европу, ее отец и мать долго еще не могли оправиться от потрясения, и далеко не сразу ей удалось убедить их, что она просто-напросто передумала. Родители с первой встречи приняли и полюбили Марка и до сих пор считают его пострадавшей стороной.
Габби стиснула зубы, изнывая от бессильной ярости. Надо же было Марку поселиться по соседству! А поскольку все знают, что моя школа закрыта на карантин, поспешным отъездом в Швейцарию я смертельно обижу родителей. Ну уж нет! Нельзя допустить, чтобы Марк Ленокс испортил мне радость от встречи с родными.
— Не спишь? — прошептала Чармиан, бесшумно прикрывая за собой дверь.
— Шутишь? — Габби включила ночник и села, жадно уставясь на поднос, который принесла Чармиан. — Бог мой, неужели какао?
— Разумеется, — самодовольно подтвердила Чармиан, протянув сестре дымящуюся кружку. — Ну разве я не прелесть? Значит, мне предстоит спать на этой кровати вдвоем с Ники? Благодарение Господу, что она у нас почти что Дюймовочка!
Она присела на край кровати, зевнула и с наслаждением отпила из своей кружки.
— Уф! Надеюсь, какао сочетается с шампанским.
— И я на это надеюсь. Если вдруг проснешься среди ночи, Чармиан, не смей меня будить!
— Ты и Отто так же командуешь?
Габби лукаво улыбнулась.
— Нет. Он и сам властный.
— Правда? И тебя это возбуждает?
— Немножко.
— По-моему, — Чармиан ухмыльнулась, — твой Отто настоящее сокровище, если он по этой части превзошел самого Марка Ленокса!
— Марк Ленокс, — отчеканила Габби, — меня давно уже не возбуждает.
— Брось, кого ты хочешь обмануть?! — Темные глаза Чармиан насмешливо блеснули из-под челки. — Я же видела, как вы сегодня танцевали.
— Ты… заметила? — Габби отчаянно покраснела.
— Только потому, что оказалась от вас на расстоянии вытянутой руки. Сладкая парочка!
Габби застонала и уронила голову на колени.
— Марк попросту поставил опыт, чтобы кое-что мне доказать. И ему это удалось, черт бы его побрал!
— Урок физиологии?
— Именно.
Чармиан сочувственно вздохнула.
— Неудивительно, что ты слегка надулась, когда он пригласил меня танцевать. — Она невесело усмехнулась. — Впрочем, мне это приглашение ничуть не польстило. Я подвернулась под руку, только и всего. После танца Марк меня вежливо поблагодарил и моментально смылся.
Габби подняла голову, глаза ее подозрительно блестели.
— Ох, Чармиан, это было так унизительно! Я изо всех сил пыталась сдерживаться, но собственное тело меня предало. Впрочем, это неважно. Вряд ли я еще увижусь с Марком.
Чармиан нахмурилась.
— Но, Габби, если после стольких лет разлуки тебя по-прежнему влечет к нему, может, стоит простить Марку давние грешки и попробовать начать все сначала? Ведь не так уж, наверное, тяжко он согрешил?
— Чармиан, не надо тешить себя иллюзиями. Что бы ни произошло сегодня во время танца, к Марку Леноксу я не вернусь. Никогда.
— А жаль. — Чармиан вздохнула и, поднявшись, стянула с себя платье. — Только знаешь, Габби, не стоит искушать судьбу. Никогда не говори «никогда».
4
Габби показалось, что она едва успела сомкнуть глаза — и уже наступило утро. Она встала рано, чтобы помочь матери приготовить завтрак для тех гостей, у которых достанет мужества проглотить хоть кусочек. Не желая будить сестер, Габби бесшумно встала, умылась и оделась в ванной и спустилась вниз в бледном свете зябкого весеннего утра.
