Шэрон Сэйл - Двойная жизнь Амелии
— Слушаюсь, хозяин, — отозвался Элмер.
— Ничего себе хозяин, — пробормотал Тайлер себе под нос. — В собственных чувствах разобраться не может. Черт меня дернул взвалить на себя еще и эту ферму!
— Что ты сказал? — переспросил Элмер.
— Да ничего особенного, дружище, — рассмеялся Тайлер, — не обращай на меня внимания. Я просто разговаривал сам с собой.
Теперь настал черед Элмера повеселиться.
— Да уж, поработаешь на ферме подольше, еще и не такое будешь делать. Хотя я, кажется, знаю, чего тебе не хватает: женщины.
Судя по реакции босса, тот понял его слова неправильно, поэтому Элмер поспешно замахал руками:
— Да не такой женщины, как ты подумал, Тай, а такой, к которой хочется возвращаться каждый вечер. Тебе уже перевалило за тридцать, а ты так и не женился. Черт возьми, тебя давно пора пристроить, а то моя дочка глупо хихикает каждый раз, когда ты проезжаешь мимо. Мне не улыбается перспектива вызвать тебя на кулачный бой, когда ей исполнится двадцать. Тебе надо остепениться.
Перед глазами Тайлера промелькнул образ высокой чувственной женщины в алом облегающем платье. Меньше всего ему хотелось сейчас слушать рассказы о юных дочерях Элмера Толливера. Тайлер уже «пристроился», осталось только уговорить Эмбер сделать то же самое.
* * *Шумно втянув в себя воздух, Рэйлин толкнула подругу локтем.
— Боже мой, ты только посмотри! Он снова здесь! Ты просто обязана изменить своим принципам и спасти этого несчастного, дорогуша. В который раз он уже сюда приходит, в четвертый или в пятый?
Амелия старалась не обращать внимания на то, как учащается пульс и сжимается желудок каждый раз, когда Тайлер входит в зал.
— В шестой, — еле слышно пробормотала она. — Можно подумать, ты сама не знаешь. Сегодня он опять сидит за моим столиком.
Рэйлин расхохоталась.
— Не прикидывайся, дорогая. Ты разве не понимаешь, зачем он сюда приходит? Уж точно не ради того, чтобы повидаться с друзьями. Он весь вечер сидит один за столиком и наблюдает за тобой.
Амелия вышла в зал и, с трудом сдерживая себя, направилась к столику Тайлера, чтобы принять заказ. К сожалению, ей плохо удавалось контролировать собственное тело. Девушке казалось, что все кругом видят, как у нее дрожат колени.
— Что желаете? — осведомилась она, приготовившись записывать.
— Вы знаете, чего я хочу, — мягко ответил он, — но пока можете принести мне содовой.
— Содовая продается на каждом углу.
— Да, но там не такой сервис. У Хэнка не хватает двух передних зубов, да и костюмчик на нем сидит не так хорошо, как на вас. У меня особое отношение к коротким, облегающим красным платьям.
Амелия опрометью бросилась к бару. Швырнув поднос на барную стойку, девушка почти выкрикнула заказ, так что бармен поторопился готовить напитки, забыв отпустить свою обычную шуточку. Амелия прижала ладонь ко лбу и на секунду закрыла глаза.
— Прости, — прошептала она, когда бармен поставил бокалы на поднос, — у меня выдалась тяжелая неделя.
Тот кивнул и понимающе ухмыльнулся.
Взяв в руки поднос, девушка развернулась и через полутемный зал посмотрела на человека, сидевшего за дальним столиком.
С меня хватит! Он сводит меня с ума. Я больше так не могу. Надо положить этому конец… немедленно.
Она быстро лавировала между столиками, высоко подняв поднос и не замечая вольных шуточек клиентов.
Тайлера она решила обслужить в последнюю очередь.
— Вот ваша содовая, — бросила она, — и… вы выиграли!
У молодого человека перехватило дыхание.
— Выиграл?
Амелия сердито взглянула на него.
— Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Не стоит в столь поздний час играть со мной в игры, мистер. Отодвинув стакан, Тайлер поднялся из-за стола.
— Когда?
Девушка прижала поднос к груди, как будто это могло послужить преградой для Тайлера Сэвэджа.
— Чем раньше, тем лучше. Надеюсь, вы выбросите ваши глупости из головы и дадите мне спокойно поработать.
А как я смогу потом забыть тебя, это уже другой вопрос, подумала Амелия.
— Как насчет завтра?
Девушка кивнула, но едва она успела сделать несколько шагов от столика, как Тайлер остановил ее:
— Эмбер?
Она обернулась.
— У меня небольшая проблема. Я не знаю ни вашей фамилии, ни адреса.
Боже!
— Ммм, моя фамилия Чэмпион. Не надо за мной заезжать, встретимся здесь около девяти вечера.
— Так поздно?
— Раньше я прийти не смогу.
— Согласен. Я буду ждать вас где угодно и на любых условиях.
— Договорились, — пробормотала Амелия, — а теперь мне нужно работать.
Тайлер неожиданно обнял ее за плечи.
— Ты не пожалеешь, Эмбер.
Я уже жалею, подумала она и улыбнулась. Что с ней происходит? Она же мечтала о переменах в жизни. Свидание с Тайлером Сэвэджем послужит прекрасной отправной точкой. Амелия утешала себя тем, что если он не узнал ее сейчас, то не узнает и потом.
Тайлеру было интересно, чем вызвана соблазнительная улыбка, на мгновение появившаяся на губах девушки и тут же растворившаяся в огромных сине-зеленых глазах. Глядя на спину удаляющейся Эмбер, он не мог оторвать глаз от мерно покачивающихся бедер, физически ощущая, как с каждой секундой учащается его пульс.
* * *— Амелия!
Девушка слетела по лестнице и, запыхавшись, ворвалась в гостиную.
— Что, тетя Вилли?
— Нечего бегать и кричать. Завтрак давно готов, а ты уже опаздываешь.
Вилимина поставила перед племянницей тарелку и нахмурилась, окинув внимательным взглядом ее розовую блузку, такую же яркую, как щечки хозяйки. Женщина не должна быть такой румяной, это привлекает ненужное внимание.
Розмари налила себе еще одну чашку кофе и уселась на стул рядом с девушкой.
— Дорогая, сегодня ты выглядишь просто превосходно. Ты мне напоминаешь меня саму в молодости. Ты даже не представляешь, какой я была хорошенькой. Помнится…
— Помолчи, Розмари, — резко оборвала сестру Вилимина, — нечего забивать девочке голову всякими глупостями.
Амелия спрятала улыбку. Ей уже не девять, а двадцать девять лет. А что касается глупостей, то Тайлер Сэвэдж и так уже забил ими ее голову до отказа.
— Думаю, у вас обеих было чем похвастаться, — дипломатично заметила Амелия.
Тетя Вилли вдруг покраснела, чем несказанно удивила девушку. Трудно было поверить в то, что эта пожилая леди умеет стесняться и улыбаться.
Розмари захихикала.
— О, Вилли, ты помнишь Гомера Ледбеттера? Он был безумно влюблен в тебя, когда…
Неожиданно улыбка на лице Вилимины превратилась в гримасу отвращения.
