Сандра Мартон - Цвет страсти
Такое лицо может быть у женщины, которую каждый мужчина хотел бы иметь в своей постели. Но только не он. Его секреты — слишком темные, а их тени — слишком длинные.
Джесс отпрянул назад, надеясь, что Сиенна не заметит, как он возбужден. Проклятье! Что, черт возьми, с ним происходит?
Наверное, он слишком долго был без женщины. Никакого другого объяснения нет. А Сиенна Каммингс вторглась на его землю. Забралась на его скалу.
Единственное, чего ему следует желать, — это поскорее избавиться от нее.
— Ладно, — сказал Джесс, опуская руки, — пора двигаться…
Раскат грома заглушил его слова. И тут же, будто кто-то нажал на кнопку, хлынул ливень. За пару секунд они промокли насквозь. Сиенна испуганно взвизгнула, поднимая над головой руки, чтобы хоть как-то защититься. Температура сразу упала на несколько градусов, дождь был ледяным.
Джесс схватил Сиенну за руку и потащил к лошади. Она вырвалась и начала оглядываться.
— Что, черт побери, вы делаете? — заорал он, пытаясь перекричать шум дождя.
— Ищу своих.
— Ваш приятель вас бросил!
— Нет. Это невозможно.
— Послушайте, если вы собираетесь устраивать здесь дебаты, то вам придется заниматься этим в одиночестве. Я же хочу добраться до какого-нибудь укрытия. Так вы пойдете со мной или нет?
Сиенна уныло кивнула. Джесс засунул в рот два пальца и пронзительно свистнул. В мутной пелене возникла темная тень. Сиенна взвизгнула и спряталась за спину Джесса.
— Это всего лишь лошадь.
— У вас что, нет машины?
Она невозможна! Джесс вспрыгнул на спину жеребца и протянул ей руку.
— Вам требовался транспорт — транспорт подан.
Пару секунд она смотрела на него. Но потом уцепилась за его руку и, подпрыгнув, забралась на лошадь. Слава богу! Меньше всего ему сейчас хотелось бы применять силу.
— А теперь — держитесь.
Сиенна моргнула. Держаться? За что? Конь не оседлан.
— Обхватите меня руками. Вот так. Крепче. Еще крепче, если не хотите повиснуть на хвосте Клауда.
Он прав. Глупо упрямиться. Сиенна обняла мужчину за талию.
Его кожа была мокрой и теплой. Она почувствовала, как напряглись его мышцы. Сиенна хотела немного отодвинуться, но он ткнул пятками в бока жеребца, и они рванули вперед, словно собираясь взмыть в воздух.
Вскрикнув, Сиенна прижалась к его спине.
— Молодец! — обернувшись, прокричал Джесс.
Сиенна стиснула зубы. Еще одно снисходительное поглаживание по головке. Но что она может поделать? И какое это вообще имеет значение?
Она все равно скоро избавится от общества этого человека, куда бы они ни направлялись. В Боузмен, надеялась Сиенна. Джек и остальные, наверное, уже там и ждут ее. И конечно же у Джека Бердена найдется разумное объяснение всему, что случилось.
А если ничего не случилось, если она до сих пор спит, то ей осталось просто проснуться.
А что, если эта зеленая молния ударила ее? Что, если она находится в коме и лежит в больничной палате, видя странные сны, в то время как основная часть ее мозга отключена?
Кстати, вполне возможно, что сон — если это сон — навеян местом, которое она изучала много месяцев. Вся жизнь Сиенны заключалась в построении и проверке гипотез. Она изучала древние цивилизации. Но она была еще и женщиной. Отсюда — появление во сне таинственного и опасного незнакомца…
Нет, похоже, и в самом деле кома.
К тому же это самое лучшее объяснение, потому что в противном случае возникает множество вопросов. Как она забралась на выступ? Где Джек? Что она делает, скача под ледяным дождем с мужчиной, который выглядит как настоящий дикарь?
Сиенна зажмурилась. Кома — и ничего больше. В любую минуту она может прийти в себя…
— Держитесь крепче! — прокричал Джесс.
Ее глаза тут же открылись. Прямо перед ними бушевал непреодолимый поток.
Жеребец, не колеблясь, двинулся вперед.
Можно ли утонуть в потоке, созданном твоим воображением?
О господи, она, должно быть, сходит с ума!
Вода поднялась до лодыжек… колен… бедер. Казалось, ни одна лошадь не выдержит такого напора воды и грязи, тем не менее серый жеребец, не останавливаясь, продвигался вперед, направляемый уверенной рукой.
— Хороший мальчик, — похвалил Джесс.
Сиенна рассмеялась. Правда, в ее смехе слышались истерические нотки. Все, что ей оставалось, — это сидеть, вцепившись обеими руками в мужчину, которого на самом деле не существует, прижимаясь щекой к сильному, опять-таки несуществующему плечу и ждать, когда все это закончится.
Казалось, прошла вечность, прежде чем лошадь наконец замедлила свой шаг.
— Ну, вот мы и приехали, — сказал Джесс.
— Куда?
Он спешился. Потом осторожно спустил на землю Сиенну. Женщина закрыла глаза.
Для нее забрезжил тонкий лучик надежды. Может быть, она уже выходит из комы? И прямо сейчас увидит белые больничные стены?
А может, и нет. Может, открыв глаза, она увидит деревянный сруб. Или вигвам. Или загон, полный маленьких пестрых пони.
Глубоко вздохнув, Сиенна открыла глаза и заставила себя посмотреть вокруг.
Не было никакой больничной палаты. Никакого вигвама. Никакой деревянной хижины, если, конечно, не считать хижиной внушительное строение из кипарисовых бревен и стекла.
Нет, это не сон. Не сон. Не сон.
И не кома.
Несколько грузовиков стояли во дворе под навесом между красным легковым автомобилем с низкой посадкой и черным стареньким джипом.
На каждой машине был номер. На каждом номере было написано «Монтана». И на каждом… на каждом…
Сиенна почувствовала, как ее сердце забилось в горле. Она повернулась к Джессу.
— Год, — прошептала женщина. — Какой… год?
Он молча смотрел на нее. Может, не расслышал? Она откашлялась, не уверенная, что сможет заставить себя произнести эти слова еще раз. Но ей не пришлось это делать.
Его глаза сузились.
— Это что, новая игра?
— Нет. Просто скажите мне, какое сегодня число.
— Двадцать второе июня. Да вы и сами прекрасно знаете.
— Не двадцать первое? Солнцестояние…
— В этом году солнцестояние попадает на двадцать второе. Это случается…
— Это случается примерно каждые сорок лет, — с трудом выговорила она. — Я знаю.
— Ну?
— И… — Кончик языка скользнул по пересохшим губам. — И последний раз это был 1975 год.
Уперев кулаки в бедра, Джесс не отрываясь смотрел на нее.
— Был? Может, хватит, а? Сейчас и есть семьдесят пятый.
— Сейчас… — словно эхо повторила Сиенна. — Прямо сейчас… значит…
В следующее мгновение ее глаза закатились.
