Виктория Шарп - Нежный огонь
— Откровенно говоря, да. Терпеть не могу однообразие и рутину. Кстати, — неожиданно сменил Джонатан тему, — мне тридцать три года. А вам?
— Двадцать шесть, — машинально ответила Кэтрин.
— Как? — удивился Джонатан. — Такая молодая? Нет, ради бога, не подумайте ничего дурного! Вы выглядите гораздо моложе своих лет, и, если бы я не знал, что у вас такой большой сын, я бы принял вас за совсем юную девушку.
— Понимаю. — Кэтрин усмехнулась. — Тони выдает мой возраст. Или даже старит меня. Я родила его в девятнадцать лет, — пояснила она, чуть нахмурившись. — А замуж вышла в восемнадцать. Так… так получилось. Сейчас я в разводе, — добавила она, предостерегающе сверкнув своими кошачьими глазами, — и воспитываю ребенка одна, потому что мои родители умерли… Ну как, я полностью удовлетворила ваше любопытство?
— Нет, — сказал Джонатан, выдержав ее взгляд. — Потому что вы сообщили мне одни лишь голые факты. А что скрывается за ними, это я конечно же узнаю еще не скоро.
Не найдя, что ответить на столь самоуверенное заявление, Кэтрин принялась за еду. Итак, ее опасения начинают оправдываться. Джонатан напросился на ужин не только потому, что был голоден и не хотел утруждаться готовкой по возвращении домой. Он имеет на нее какие-то виды… Внезапно Кэтрин пронзило острое чувство опасности. Пять лет назад она решительно вычеркнула из своей жизни мужчин, и Джонатан Торп не должен стать исключением. Пусть пробует свои чары на ком-нибудь другом. Она, Кэтрин Филиппс, не поддастся на его уловки.
— А вы неплохо готовите, Кэтрин, — неожиданно прервал молчание Джонатан. — Эти спагетти — просто объедение.
— Может быть, — согласилась она. — Но это чуть ли не единственное блюдо, которое я умею готовить. — Она бросила на него вызывающий взгляд. — А вообще, честно говоря, я не люблю возиться на кухне. Я бы охотно обходилась полуфабрикатами, но приходится готовить домашнюю пищу из-за сына. Только ради Тони! Для себя я бы никогда не стала утруждаться.
— И для мужчины, надо полагать, тоже, — с улыбкой уточнил Джонатан. — Что ж, это, конечно, можно посчитать серьезным недостатком… в том случае, если вашему избраннику будет не на что нанять повара. Но у меня, слава богу, такой проблемы нет. У меня есть повар.
— Ну что ж, я за вас рада, — сказала Кэтрин, несколько удивившись этому неуместному заявлению.
— А также горничная, которая убирает мой дом, — добавил Джонатан с хитроватой улыбкой. — Так что жена-прислуга мне не нужна.
— Да? — пробормотала озадаченная Кэтрин. — А… ну что ж, поздравляю.
Джонатан смущенно кашлянул.
— Кажется, я хватил через край, — сказал он. — Такое со мной иногда случается после напряженного рабочего дня. А сегодня я с самого утра крутился как белка в колесе весь день. Однако в моих словах есть и доля…
— Джонатан, какой кофе вы предпочитаете: черный или с молоком?
— Что? А, кофе! Черный.
— Прекрасно, я тоже. Тем более что молоко у меня закончилось.
Кэтрин вскочила из-за стола и начала торопливо менять обеденный сервиз на чайный. Она чувствовала себя так, будто снова оказалась в кабинке застрявшего колеса обозрения. Да этот спасатель, наверное, ненормальный! Что за странные намеки? Разве нормальные мужчины заводят такие разговоры с женщинами, которых видят впервые в жизни? И вообще, как могло случиться, что их разговор перешел на личные темы? Кэтрин не понимала, как это произошло. Но зато она понимала другое: ей нужно поскорее напоить Джонатана кофе и выпроводить, сославшись на усталость и головную боль.
— Кэтрин!
Она порывисто, почти испуганно обернулась, услышав его вкрадчивый голос прямо у себя над ухом. Как странно, она даже не заметила, когда он поднялся со стула и подошел к ней. Да что там подошел! Подкрался, словно хищник к добыче!
— Пожалуйста, оставь чашки в покое. Мы еще успеем выпить кофе, чуть позже. А сейчас я бы хотел с тобой серьезно поговорить. Видишь ли…
— Джонатан! — Кэтрин резко повернулась к нему лицом, чувствуя, что ее нервы начинают сдавать и она вот-вот сорвется в истерику. — Послушай, что тебе от меня надо, а? Я что-то никак не пойму, к чему ты клонишь! И вообще, тебе не кажется, что ты у меня загостился? Время позднее, я смертельно устала.
— Я тоже, — ответил он, беря ее за руку и мягко привлекая к себе. — У меня тоже был трудный день, и я тоже чертовски устал. Но тем не менее… тем не менее, я не могу просто так уйти. Сначала я должен тебе кое-что сказать.
— Я не хочу ничего слушать, Джонатан. Я хочу, чтобы… чтобы ты ушел, — выдохнула Кэтрин на одном дыхании.
Она попыталась отнять у него свою руку, но Джонатан не выпустил ее. Какое-то время он пристально смотрел Кэтрин в глаза, а затем тихо спросил:
— Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?
— Да, — сказала Кэтрин, отводя глаза. — Да, Джонатан, уходи, пожалуйста.
— Хорошо, — неожиданно согласился он. — Я сейчас уйду. Но сначала…
Джонатан не договорил. Вместо этого он вдруг обнял Кэтрин за плечи и прижался губами к ее губам: очень нежно и одновременно требовательно, чуть ли не жадно. От неожиданности Кэтрин не сразу оттолкнула его. А потом уже не смогла этого сделать. Поцелуй Джонатана оказался настолько приятным и захватывающим, что от нахлынувших эмоций у Кэтрин закружилась голова. Желая продлить чудесные мгновения, она обняла Джонатана за плечи и, закрыв глаза, отдалась во власть его жарких, безумно опьяняющих губ. Он целовал ее долго, с каким-то сладостным упоением, а его руки нежно скользили по ее волосам, шее, плечам… Кэтрин казалось, что она купается в нежности мужских рук и губ, словно в теплых морских волнах. Она не могла ни о чем думать. Ей только хотелось, чтобы эти волшебные мгновения никогда не прекращались…
Наконец Джонатан отпустил ее и, чуть отступив назад, очень внимательно посмотрел ей в глаза. Их взгляды встретились, и сердце Кэтрин так отчаянно забилось, что ей стало трудно дышать. Милосердное небо, она даже не подозревала, что он может быть таким обаятельным! Выражение глубокой, непритворной нежности сделало лицо Джонатана еще красивее, чем оно казалось Кэтрин вначале.
— О боже, Джонатан, — выдохнула она упавшим от волнения голосом, — зачем… зачем ты это сделал?
— Потому что не смог удержаться, — признался он, нежно касаясь пальцами ее щеки. — Просто не смог и все, понимаешь? Черт возьми, Кэтрин! Не пытайся добиться от меня какого-то разумного объяснения! Я и сам ничего не понимаю. Просто ты очень понравилась мне, с самых первых минут, когда я увидел тебя в кабинке колеса. И, когда все закончилось, я понял, что не могу уйти. Поэтому и следил за тобой, а потом напросился в гости.
