Энн Мэтер - Четыре года без тебя
Он с тоской оглядел комнату. Обычная больничная палата. Все казенное. Лишь один привычный предмет украшал комнату — свадебная фотография Моргана и Флисс. Фотографию привезла с собой мать Моргана. Фотограф запечатлел Моргана, Флисс, отца и мать на фоне маленькой церквушки в Тюдор-Кросс. Свадьбу отпраздновали в доме родителей жениха. Флисс жила практически одна: после смерти отца ее мать вышла замуж и навсегда уехала с новым мужем в Америку.
Как же мы были счастливы в тот день! — вспоминал Морган с болью в сердце. Они прожили вместе больше года и были уверены: брак их продлится целую вечность. Флисс не хотела отпускать его в Ньянду. Это была их первая и последняя ссора. Он дал себе слово помириться с Флисс, как только вернется…
При этой мысли комок подкатил к горлу. Моргану стало жалко родителей. За эти годы они здорово сдали. Отец стал седой как лунь.
Интересно, подумал Морган, а вдруг и у меня поседели волосы? Что ж, увидим, когда отрастут. Но сейчас он ощущал себя стариком. Флисс молодцом — ничуть не изменилась. Только отпустила волосы, а больше никаких перемен.
До чего же она хороша на свадебной фотографии! И как иногда круто жизнь обходится с людьми! В отчаянье Морган чуть не изорвал фотографию в мелкие клочья. А вдруг Флисс притворяется, будто она в шоке, а на самом деле уже давно живет с другим мужчиной? — пронеслось в голове у Моргана.
Черт побери! Моргай, возьми себя в руки! — приказал он себе. Постарайся выздороветь. Сейчас ты практически здоров, хотя доктора и предупреждают, что понадобится время, чтобы вернуться к нормальному образу жизни.
Морган прилег на потертый кожаный диван и взял в руки ТВ— пульт. Мелькание телевизионных каналов не давало сосредоточиться. Все мысли были заняты собственной судьбой. На дне чемодана лежала старая общая тетрадь в коленкоровом переплете — дневник, который он вел все эти годы.
Казенные часы на запястье медленно отсчитывали послеобеденное время. До вечернего визита психиатра Морган должен был спать. Однако снотворное не действовало. Морган ворочался с боку на бок и никак не мог заснуть.
Ремешок часов непривычно болтался на худом запястье. По рассказу матери, собственные часы Моргана от Картье, подаренные на тридцатилетие, были якобы найдены в сгоревшем джипе. Именно этот факт убедил Унгаве в том, что Морган действительно погиб.
Тошнота подступила к горлу. На лбу выступила испарина. Именно от такого рода воспоминаний и пытались избавить Моргана врачи. Несмотря на то что он тоже стремился избавиться от навязчивых мыслей, образы, возникавшие в его воспаленном воображении, были по-прежнему чересчур яркими.
Усилием воли Морган заставил себя встать с дивана, чтобы побороть приступ дурноты. Дверь в комнату отворилась. Морган вытер ладонью пот со лба. Он даже не обернулся — решил, что пришел психиатр, доктор Шон Темплар.
Морган оглянулся. Какое чудо — в дверях стояла Флисс! Он полагал, что Флисс уехала домой. Кажется, и врач говорил, что жена вместе с родителями покинула базу.
— Ну, здравствуй, — сказала она, судорожно ухватившись за ручку двери, словно боясь упасть. — Как ты себя чувствуешь?
Слова ее звучали непривычно. Неужели я отвык от ее голоса? — поразился Морган: никто не справлялся о его здоровье на протяжении нескольких лет.
Флисс вошла в комнату.
— Как ты спал? — поинтересовалась она, закрывая дверь за собой.
Моргану хотелось спросить, почему Флисс не уехала вместе с родителями, но он не решился.
— Как обычно, — ответил он, отчего-то полагая, что его сон не может быть предметом обсуждения. Всякий раз, засыпая в лагере, Морган думал, что не доживет до утра, получит пулю в лоб. Он давно забыл, что такое нормальный сон.
— Вот и хорошо, — примирительным тоном сказала Флисс, заметив, что Морган стал нервничать. Флисс тоже было не по себе.
Она прекрасно понимала, что ее появление — сюрприз для Моргана.
— А ты хорошо спала? — спросил он в свою очередь, и тревожное ожидание тенью промелькнуло в его взгляде. Почему вчера она держала себя так холодно?
— Хорошо. — Флисс, казалось, догадалась, о чем подумал Морган. Губы ее сложились в робкую улыбку. — Мы с родителями устроились в комнатах для гостей. Командование решило, что нам лучше побыть здесь некоторое время — слишком много папарацци суетится вокруг. Нас отправят домой сегодня вечером.
Флисс, у тебя никого нет? — этот ревнивый вопрос навязчиво стучался в висок, но Морган не решался задать его вслух. Вместо этого он сказал:
— Жаль, что я не знал об этом.
Он жестом предложил Флисс сесть на диван рядом с ним. Однако она предпочла кресло у двери.
— Здесь удобнее, — сказала Флисс, усаживаясь. Морган залюбовался ее стройными ногами.
Да, так и есть, она избегает меня, мелькнуло в голове подозрение. Если я начну все время подозревать ее, то и впрямь сойду с ума, решил он.
Вчера, на прощанье, она поцеловала его. Но поцелуй был холодный, какой-то чужой.
В горле у Моргана пересохло. Неужели перед ним та самая Флисс, которая стала его женой четыре года тому назад? Не верилось, что эта очаровательная женщина — его законная жена. Он так долго старался не думать о Флисс, что, когда она вошла в комнату, сердце его чуть не выпрыгнуло из груди.
На Флисс были длинная черная юбка, изящный жилет, который подчеркивал тонкую талию и полную грудь. Атласная блузка и черные сапожки дополняли ансамбль, ярко-красный воротничок оттенял великолепие темно-каштановых волос…
Морган понимал: первое слово за ним. Он видел, как Флисс не без опаски ждет, что он скажет. Морган пересел на стул поближе к ней и заметил, что Флисс слегка отпрянула от него.
Он попытался скрыть обиду и взглянул на нее с понимающей улыбкой.
— Мне показалось, ты боишься оставаться со мной наедине.
— Как такое могло прийти тебе в голову? — Флисс почувствовала себя виноватой. — Родители считают, что тебе лучше побыть одному.
— Родители? — Морган сделал кислую мину. — Наверное, ты имеешь в виду мою маму. Она никому не давала вставить и слово.
— Не говори так, она очень волновалась, — заметила Флисс. — Ведь не каждый день сын возвращается из плена.
— Или муж, — сдавленно прошептал Морган.
Флисс сконфуженно улыбнулась.
— Вот ты наконец и побрился, — сказала она, стараясь скрыть смущение.
Моргану никак не удавалось проникнуть в ход ее мыслей. До сих пор он не услышал от Флисс ничего, что могло бы его приободрить. Рада ли она его возвращению?
— Разве я в чем-то виноват? — тихо спросил он. Флисс с недоумением взглянула на него.
