Екатерина Вергилесова - Сложная любовь
— «Ничего себе», — передразнила ее Оксана. — Очень даже ничего. А чем занимается?
— Я как-то его не спросила, — раздраженно ответила Галя.
И в самом деле, чем занимается Михаил? На госслужащего он не похож, да и на бизнесмена тоже не очень.
— Привет, девочки, — появилась Света, — все о мальчиках беседуете?
— Скорее о деле, — сухо ответила Галя, стараясь поскорее проскользнуть к Алеше.
— А что будем делать? — не отставала Света, — Я слышала, коммуналку расселять?
— Да.
— А где коммуналка?
— В центре, — сдержанно ответила Галя.
— Дай посмотреть, — Света почти вырвала папку из рук Гали.
Оксана возмущенно фыркнула.
— Ух ты, да выгодное дельце, — Света быстро пролистала материалы и вернула папку Гале, — завидую тебе. Законные восемь процентов тебе обеспечены.
— Может, я еще откажусь.
— Как хочешь. Я с радостью возьму.
«Вот уж нет, — подумала Галя, — скорее я его Оксане отдам».
Алеша уже ждал Галю в кабинете.
— Ну, Галочка, ты делаешь успехи, — поприветствовал он ее.
Еще не оправившаяся от недавнего смущения, Галя вздрогнула. «Что он имеет в виду?» — молнией пронеслось у нее в голове. Однако она заставила себя спокойно ответить:
— Спасибо.
Раскрыв папку, она начала докладывать Алексею Львовичу подробности предстоящего дела. Слушая ее, он вышел из-за стола и пересел на кресло напротив Гали.
— Очень интересно, — сказал он, — что он там пишет?
Алеша взял папку, при этом как бы случайно положив другую руку на галино колено.
— Так, так, очень интересно, — он быстро пролистал принесенный Михаилом бумаги.
Галя опустила глаза на его мощную, поросшую рыжеватым волосом, руку с толстой золотой цепочкой, надетой на запястье. «Вот сейчас и надо попросить его передать это дело Оксане», — промелькнуло у Гали. Однако она не успела заговорить об этом: Алексей Львович, закрыв папку, вдруг улыбнулся ей:
— А, я вижу, ты у нас молодец! Хорошего клиента привела.
Галя вопросительно взглянула на него:
— В каком смысле?
— Ну он же прямо к тебе пришел.
— Мне казалось, Алеша, это вы меня вызвали…
— Ну да, но только потому, что он сам попросил направить его к тебе.
— Ко мне? — Галя была удивлена.
— Да, он сказал, что хотел бы, чтобы его делом занялась Галина Новоселова, он слышал о ней, как о хорошем работнике.
«От кого он мог обо мне слышать?» — подумала Галя с изумлением. Тогда все странное поведение Михаила объяснялось: он наверняка неправильно понял тех своих друзей, которые хвалили ее ему. Потому и беседовал с ней так. Нет, надо разобраться с этим делом!
— Понятия не имею, откуда он может знать обо мне.
— А у вас других знакомых художников нет? — спросил Алексей Львович.
— Художников? А Мещерский, что, художник?
— Да. Разве он не сказал тебе?
— Я как-то не говорила с ним о его профессии.
— Ты знаешь, Галочка, — и Алексей Львович погладил галино колено, — последнее время у нас были определенные трудности, так что этот случай для нас — первостепенной важности. Ты уж постарайся не упустить его. Прояви такт, понимание.
«Как будто он мои мысли читает», — подумала Галя и сказала:
— Конечно, конечно, Алеша.
Неожиданно она поймала себя на желании скинуть алешину руку со своего колена. Конечно, она понимала, что это просто панибратство, обычное для отношений с подчиненными, но сегодня оно было ей особенно неприятно. Хотя Алексей Львович и любил повторять, что он мужчина «в самом соку», но Гале он казался безнадежно пожилым, чтобы не сказать старым. Поэтому ей так трудно было приучить себя называть его «Алешей», как он просил всех сотрудников. Острая на язычок Оксана за глаза называла его «молодящийся Львович». Галя предпочитала более нейтральное «шеф».
— А скажи, Галочка, что ты делаешь сегодня вечером? — вдруг спросил Алексей Львович.
«Боже мой, они что, сговорились что ли?» — подумала Галя и неожиданно для себя ответила:
— К сожалению, я занята.
— Ну тогда в другой раз, — улыбнулся Алеша, убирая руку с колена.
Галя поднялась и, попрощавшись, направилась к выходу.
Она была недовольна собой. Почему она не сказала, что не собирается заниматься делом Мещерского? Пусть бы его передали Оксане или даже Свете, раз та так этого хочет. А теперь придется опять встречаться с Михаилом, выдерживать его тщательно замаскированные насмешки, наглый тон, приглашения на «презентацию». Галя раздраженно пожала плечами и откинула со лба упавшую прядь волос. Разумеется, никуда она вечером не пойдет, вот еще!
Вернувшись к себе, Галя позвонила Антонине Ивановне узнать, как дела у мамы.
— Все хорошо, Галочка, — ответила сиделка. — Поела, сейчас спит.
— Ну слава богу, а то я разволновалась после вчерашнего.
— Ничего, ничего, сегодня все в порядке. Если хотите, можете задержаться — я никуда не спешу.
— Да нет, — ответила Галя, — сегодня работы немного, я, наверное, приду вовремя.
Едва она повесила трубку, как к ней заглянула Света.
— Как Львович? — спросила она.
— Нормально, — немного изумленно ответила Галя.
— Я поняла, что ты ходила от этого дела отказаться? — сказала проницательная Света.
— Вовсе нет, — с досадой возразила Галя. — Просто рассказать, что и как.
— Ну понятно, жаль такое упускать.
— Да, ты же сама сказала — дело выгодное.
— И мужик крутой, — с какой-то злостью сказала Света.
Галя с изумлением посмотрела на нее: раньше она никогда не замечала за Светой желания обсуждать мужские достоинства клиентов: этим больше грешила Оксана.
— Я уж слышала, как ты с ним говорила. Голос-то аж дрожал. Смотри, Галка, не просчитайся. Деньги тебе не за это платят.
Галя вспыхнула: она всегда терялась перед хамством, тем более — перед необоснованным хамством.
— Все равно может тебе это дело и не достанется, — загадочно сказала Света и вышла.
«Удивительно, — подумала Галя, — всего несколько месяцев в фирме, а как себя ведет». Поругается со всеми, ей же хуже. Но с чего она взяла, что у Гали дрожал голос? Неужели она подслушивала их разговор с Михаилом? Как это гадко!
Взволнованная Галя встала и подошла к окну. Пожухлый мартовский снег лежал на улицах. С сосулек капало. Слабая улыбка появилась на галиных губах. Грудь ее тихо вздымалась. О чем думала Галина Новоселова, глядя из окна офиса «Нашего дома» на весеннюю Москву? О чем мечталось ей, когда первые солнечные зайчики скользили по ее лицу? Вряд ли она сама смогла бы ответить на этот вопрос, потому что только через полчаса она очнулась и раздраженно глянув на часы вернулась к столу — у Гали было еще много работы и ей надо было спешить, если она не хотела задержаться сегодня после конца рабочего дня.
