Джекки Мерритт - Счастье Дины Колби
Беспомощно вздохнув, Дина вновь достала носовой платок. Ее по-прежнему влажные глаза расширились от удивления, когда она увидела общую сумму — более шестидесяти тысяч долларов. Что ж, здесь определенно достаточно денег, чтобы расплатиться по любым поступающим счетам и в течение долгого времени продолжать выплачивать жалованье работникам.
Однако деньги находятся в банке и никто не имеет права подписывать чеки. Может быть, лучше обратиться к тому адвокату, которого в столь покровительственной манере упомянул Рай? На мгновение она возмутилась: как он посмел обращаться с ней как с каким-то несмышленышем?
Что он о себе возомнил?
Бормоча себе под нос, что Рай не более чем работник, а ведет себя словно хозяин поместья, Дина огляделась по сторонам и нашла личный телефонный справочник отца. Она перелистала страницы и обнаружила телефон Джона Чандлера, затем дотянулась до аппарата и набрала номер. После двух гудков в трубке зазвучал мужской голос:
«Здравствуйте. Это Джон Чандлер. Я нахожусь в двухнедельном отпуске. Вернусь к делам пятнадцатого числа. Прошу вас либо оставить сообщение после сигнала, чтобы я мог вам перезвонить, либо связаться со мной позже. Благодарю за терпение».
Пространное сообщение так сильно ошеломило Дину, что она повесила трубку, вместо того чтобы представиться автоответчику Чандлера. Итак, адвокат отца в отпуске и, очевидно, не знает о его смерти. Пятнадцатое… Дина размышляла, разглядывая календарь на столе. Осталось четыре дня. Может быть, она пробудет здесь до этого срока, а может, и нет.
Но разве могла она исчезнуть, не разрешив дилемму с банковским чеком? Кто-то ведь должен получить доступ к деньгам. Работники не согласятся работать бесплатно, и все не способно функционировать без постоянного снабжения.
Ради всего святого, как же ей быть?
Нахмурившись, она размышляла, знает ли кто-либо, где Джон Чандлер проводит свой отпуск? А вдруг он никуда не уехал и просто отдыхает у себя дома?
Нет, если бы он остался, то знал бы про смерть Саймона.
Минутку. Если Раю известно, что адвокатом Саймона является человек по фамилии Чандлер, то, возможно, ему известно и больше — например, куда тот отправился на время отпуска. Если она выяснит местонахождение адвоката, то без малейших колебаний позвонит ему. Ей необходимо проконсультироваться с юристом, и чем раньше, тем лучше.
Прежде чем отправиться на поиски Хардина, Дина проследовала в ванную и сполоснула водой свое заплаканное лицо. Пришлось подержать несколько минут у припухших глаз холодное мокрое полотенце. Это помогло лишь отчасти. Она расчесала волосы и обновила помаду на губах, то есть сделала максимум того, на что сейчас была способна.
Затем она направилась на кухню.
— Нетти, ты случайно не знаешь, где сейчас Рай?
— Он искал тебя примерно полчаса назад, — Мы уже виделись, а теперь у меня к нему другое дело…
— А, вот оно что. Дорогая, я никогда не следила за ним. Он может быть где угодно на территории ранчо.
— Ладно, спасибо.
Выйдя из дома, Дина остановилась и осмотрелась по сторонам. К своему удивлению, она сразу же увидела Рая — он заходил в амбар.
Быстрым шагом преодолев пространство между домом и надворными постройками, она подошла к амбару и окликнула его:
— Мистер Хардин!
Рай услышал ее и с отвращением тряхнул головой. Стало быть, теперь он — «мистер Хардин».
Ну и женщина…
— Я здесь, — отозвался он.
Дина остановилась в дверном проеме. За годы, прошедшие со времени ее отъезда, здесь не изменилось ровным счетом ничего. Амбару, как и дому, не повредила бы генеральная уборка.
Ее взгляд переместился на Рая, и она внезапно почувствовала раздражение. Рай здесь старший и, уж конечно, мог бы навести порядок.
— Неплохо было бы здесь прибраться, — холодно заметила она.
Однако Рай был не в том настроении, чтобы сносить колкости. Он неторопливо выговорил:
— А мне нравится.
— Вы хотите сказать, что не считаете это необходимым?
Услышав саркастические нотки в ее голосе, Рай осмотрелся по сторонам. Наконец вновь перевел взгляд на нее:
— Странно, что вас беспокоит грязь и пыль в амбаре, и при этом вам абсолютно наплевать на судьбу ранчо. Очень по-женски.
Дина покраснела и несколько секунд вообще не могла сообразить, зачем пришла сюда. Ради всего святого, с какой стати она стоит в амбаре и обменивается оскорблениями с этим человеком?!.
Она взяла себя в руки.
— Это, конечно, ваше хозяйство. Хотите — убирайте здесь, не хотите — можете увязнуть в грязи, мне это безразлично. Единственное, зачем я пришла, — это узнать, не известно ли вам, где Джон Чандлер проводит отпуск?
— Я не знал, что он в отпуске. Да и разговаривал я с ним всего пару раз. Он же не мой адвокат.
Тупик. Дина нахмурилась и повернулась к выходу.
— Послушайте, — окликнул ее Рай. — Если вам действительно необходимо поймать его, можете попробовать позвонить его секретарше. Ее зовут Шейла Парке. Возможно, конечно, она тоже уехала из города, хотя как знать…
Дина остановилась, заинтересованно приподняв бровь:
— Вы имеете в виду, что она взяла отпуск одновременно со своим шефом?
— По-моему, это разумно, — пожал плечами Рай.
Это и впрямь было разумно.
— Полагаю, что имя мисс Парке значится в телефонной книжке?
— Вы удивительно проницательны, — заметил Рай. — Кстати, она миссис Парке, однако имя ее мужа мне неизвестно. Впрочем, вряд ли в округе так уж много людей с фамилией Парке.
— Благодарю вас.
— Не за что. — У Рая остался неприятный осадок от разговора насчет уборки. Им совершенно ни к чему ссориться, и он тут же решил исправить ошибку. — Дина, я согласен с вами относительно здешнего беспорядка, — спокойно сказал он. — С тех пор как я пришел сюда на работу, у меня чешутся руки привести тут все в божеский вид.
Дина почувствовала невероятное облегчение от перемены в голосе и настроении Рая. Меньше всего ей сейчас хотелось пререкаться с кем бы то ни было.
— Но отец вам этого не позволял, не так ли?
Его удивила ее проницательность, но…, что тут такого? Кто может лучше знать человека, чем его дочь?
Рай шагнул к ней.
— Я хочу сказать вам кое-что еще. Вообще-то мне не свойственна несдержанность, а я несколько раз задел вас. Прошу прощения. Больше это не повторится.
Она взглянула в его темные глубокие глаза и почувствовала, что опять вот-вот заплачет.
— Нам с вами нет никакого смысла быть на ножах, — сдавленным голосом произнесла она. — Простите и вы меня за мои колкости. Я говорила, не подумав.
