Келли Хантер - О чем не знала невеста
С нарочитым вздохом Триг разломил оставшуюся часть бургера пополам и протянул Лене.
Она с усмешкой взяла свою часть.
– Моих братьев так легко не проймешь.
– Я не твой брат, – ответил он. Что-то в его тоне заставило Лену окончательно заткнуться.
К счастью, она могла сосредоточиться на бургере. И на вине. И на двух маленьких двуспальных кроватях, постоянно попадавших в поле зрения, куда бы она ни смотрела.
– Эдриан, какая-то проблема? У нас с тобой? – торопливо произнесла Лена, не обращая внимания на его хмурый вид. – Мы с тобой давние друзья, и я понимаю, что последние два года я пользовалась этим больше, чем надо. Ты был терпелив со мной, и я тебе благодарна, потому что знаю, что не заслуживаю этого. Просто… в последнее время я чувствую, что надоела тебе. И это очень понятно. Если это так, то ты должен оставить меня, и я сама о себе позабочусь. Я смогу, ты знаешь.
– Ты в этом уверена?
– Да, насколько я могу быть уверена в том, чего не делала. Понимаешь, мои родные считают меня слабой. Нянчатся со мной. Они отправили тебя присмотреть за мной, потому что сами не могут. Думаю, это несправедливо по отношению к тебе. Ты не обязан. У тебя своя жизнь.
Триг обдумывал ее слова, доедая то, что осталось от бургера. Потом он запил его вином и переключился на пахлаву.
– Скажи мне, почему я здесь? – наконец спросил он.
Совсем просто.
– Мое семейство назначило тебя моей нянькой и отправило проследить, чтобы со мной ничего не случилось.
– Это одна из причин. Но не главная.
– Ты предан Джареду.
– Это здесь совершенно ни при чем.
– Тебе очень хотелось поесть пахлавы?
– Не настолько, чтобы проехать полмира. – Триг смотрел прямо на нее, и, как бы ей ни хотелось, Лена не могла отвести взгляд. У нее перехватило дыханье.
– Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы гоняться за Джаредом, – наконец сказал он. – И думаю, достаточно хорошо, чтобы выслушать меня. Я не собираюсь бросаться на тебя, Лена. Не собираюсь делать ничего против твоей воли. Но ты должна знать, что я здесь, потому что хочу быть здесь. С тобой. Ты должна знать, что я испытываю к тебе чувства, не имеющие ничего общего с братскими. Ты должна знать, что мне нравится, когда ты обращаешься со мной как с братом, и вместе с тем я ненавижу это.
Триг глубоко вздохнул:
– И еще ты должна понимать, что, когда ты селишь нас в один номер, как мужа с женой, у меня возникают всякие мысли.
Она не поняла. Он навалил на нее слишком много информации и дал слишком мало времени, чтобы ее осмыслить.
– Я… извини?
– Я хочу тебя.
– Ты?..
Триг посмотрел на нее, как на слегка слабоумную:
– Да.
– Но… ты не можешь.
– Могу, совершенно точно.
– Я инвалид.
– Нет, ты просто ранена.
– Я – это я.
– Да. – Он снова посмотрел так, словно у нее не хватало мозгов. Он был так… спокоен.
А она нет. Она должна была как-нибудь прекратить этот фарс и поговорить с ним разумно.
– Как пахлава?
– Как будто ел землю.
– Еще вина? – Лена налила, не дождавшись ответа, и, наверное, правильно сделала, поскольку Триг осушил стакан одним большим глотком. – Ты должен дать мне время подумать.
– Маленькая подсказка, Лена: тут не требуется долго думать. Мы давно знаем друг друга. Я пытался произвести на тебя впечатление еще в начальной школе. Это или получилось, или нет. Либо ты меня хочешь, либо нет.
– Это не так просто.
– Нет, это просто.
– Я видела твое тело. – Она не знала, как выразить то, что хотела сказать. – Оно великолепно.
– Это оболочка.
– Но она великолепна.
– Но она всего лишь оболочка. Думаешь, я не в состоянии заглянуть внутрь твоей? – Триг пристально смотрел на нее. – У тебя есть недостатки. У меня тоже. Мы оба их видим.
– Посмотри на меня, Эдриан. Подумай, сколько в мире того, что ты можешь делать, а я уже никогда не смогу. Я стану для тебя обузой, и ты меня возненавидишь. Я сама возненавижу себя за это. Нужно быть слепым, чтобы этого не видеть.
– Я не слепой, – хмуро возразил он. – Все может получиться… у нас с тобой. Ты просто должна этого хотеть. – Триг снова сел на стул и сунул руку в свои густые темные кудри. – Ничего не выйдет? Ты никогда не думала обо мне с такой стороны.
– Я этого не говорила! Не надо придумывать за меня. Господи. – Лена не хотела отталкивать его. Она просто не знала, как не оттолкнуть его теперь, когда он хотел стать ближе. – Ты очень важная часть моей жизни, Эдриан. И всегда был. Неужели тебе не страшно? Ведь если у нас ничего не выйдет, мы можем потерять все то, что уже имеем.
– Страшно смотреть, как ты теряешь сознание шестой раз за шесть часов. Страшно думать, что ты умираешь у меня на руках. Для этого страха даже нет отметки на шкале страхов.
– Ты говоришь о себе. А мне страшно сейчас. – Лена обхватила рукой его запястье, положив пальцы на пульс. Он зашкаливал, как и ее сердце. – Не так-то ты и спокоен.
– Может быть, я немного нервничаю. Но это не значит, что я не обдумал все, – упрямо произнес Триг. Высвободив руку из ее пальцев, он взял трубку прикроватного телефона и нажал кнопку.
– Что ты делаешь?
– Ты сказала, что тебе нужно время. Я даю тебе время. – Он повернул голову к телефону. – Это Эдри ан Синклер. Мне нужен еще один номер. С большой двуспальной кроватью. – Какое-то время он слушал. – Нет, он не должен быть смежным с этим. – Он снова замолчал. – Спасибо. – Триг положил трубку. – Сейчас придет носильщик за моим чемоданом.
– Не надо этого делать.
Ему не пришлось заново упаковывать свои вещи.
Все и так лежало на месте. Лене не хотелось, чтобы он уходил.
– Эдриан… я…
– Увидимся за завтраком, да?
Черт.
– Да. – Она попыталась еще раз. – Я не говорю «нет». Ни на что, о чем ты спрашивал. Я думала о тебе. Время от времени. Я женщина. А ты – это ты. Кто бы смог устоять?
Лене показалось, что она увидела проблеск улыбки.
– Но подумай сам, Эдриан. Ты уверен, что это то, что тебе нужно? Сомневаюсь, что ты действительно хорошо подумал.
Триг нахмурился, а потом, наклонившись, нежно коснулся губами уголка ее рта. У него были мягкие теплые губы. Лена почувствовала, что у нее закрылись глаза.
Он отодвинулся назад, и она удивилась, что его глаза стали такими темными и голодными.
– Я подумал. Тебе надо сделать то же самое.
Подхватив чемодан, Триг вышел из номера.
Дверь за ним захлопнулась.
Теперь, когда он обнародовал свою декларацию о намерениях, должно стать легче, решил Триг, направляясь к лифтам. Из Лениных романов никогда не получалось ничего хорошего. В юности она слишком опережала обычных мальчиков своим бесстрашием и жаждой соперничества, и они разбегались от нее. Позже она научилась не пугать потенциальных поклонников и даже побывала с несколькими из них в постели. Но по каким-то одной ей известным причинам никто из них не был признан годным. В ее глазах.
