Линн Грэхем - Счастливый билет
Ледяные зеленые глаза немного остудили ее пыл.
— А ты сдерживай себя. Если ты не можешь выполнять указания, мне от тебя никакого толку нет.
— Что это? Свист хлыста у меня над головой? — Тоуни посмотрела вверх.
— Не слышу, чтобы кто-то смеялся, — парировал Наварр.
— Вы слишком сильно запугали своих сотрудников.
— Жак, проводи Тоуни за вещами, потом приведи ее обратно наверх так, чтобы она ни с кем не успела поговорить, — приказал Наварр.
— Мужчинам нельзя в женскую раздевалку, — мягко сказала ему Тоуни.
— Я попрошу Элизу к нам присоединиться. — Жак уже достал телефон.
Наварр внимательно вгляделся в Тоуни. Его вдруг пронзило острое как бритва желание. Он посмотрел ей в глаза и представил себе ее на кровати со смятыми простынями, с разметавшимися по подушке яркими локонами. Представил, что ее бледное стройное тело выставлено напоказ для его удовольствия. И сжал зубы от того голода, который в нем пробудила эта картина. Утешала его почти полная уверенность в том, что еще до конца их сотрудничества Тоуни ему это удовольствие подарит, ведь еще ни одна женщина ему не отказывала.
Тоуни смотрела в глаза Наварру Казьеру, и ей вдруг показалось, что ее сбросили со скалы. Ее сердце бешено забилось, во рту пересохло, соски напряглись и набухли, а в низу живота она ощутила сильнейшую дрожь. Когда она поняла, что с ней, щеки ее залились румянцем от такой неконтролируемой реакции на разлитый в воздухе тестостерон. Наварр пробудил в ней желание, а не страх. Да, он был великолепен, но она ни за что не поддастся этому чувству.
Богатые и красивые мужчины ее не привлекали. Опыт ее сестер и матери научил Тоуни — не стоит желать богатства и положения в обществе, потому что ни то ни другое счастья надолго не приносило. Ее отец, известный владелец сети отелей, был человеком богатым и несчастным. И, по словам ее старших сводных сестер, Би и Зары, он все время жаловался на то, что недоволен жизнью или последней своей сделкой. Монти Блейку всегда и всего было мало. И хотя Би и Зара тоже были замужем за богатыми мужчинами, обе они были по уши влюблены в своих мужей. А любовь, как известно, важнее всего. И заменять ее сексом и надеяться, что это одно и то же, не стоит.
Тоуни выросла под впечатлением от романа матери, который так и не перерос во что-то большее. И видела, как множество подруг страдали, пытаясь выстроить прочные отношения на основе случайных связей. Она хотела убедиться в преданности своего избранника прежде, чем рискнуть и отдать ему свое сердце. Тоуни всегда хотела большего. Именно поэтому она отвергала ухаживания богатых мужчин, с которыми ее знакомили сестры, пытаясь подобрать ей партию. Ну что у нее могло быть общего с этими мужчинами с их роскошной жизнью напоказ? Ей не хотелось связываться с тщеславным, пустым и эгоистичным мужчиной вроде отца, которого интересовала бы ее внешность и ничего больше.
— Вы мне скажете, в чем состоит ваше предложение? — в повисшей тишине спросила Тоуни.
— Я хочу, чтобы ты притворилась моей невестой, — мрачно и четко сказал Наварр.
Девушка распахнула глаза. Такого она никак не ожидала.
— Но зачем? — воскликнула она.
— Тебе эта информация не нужна, — сухо парировал Наварр.
— Но вы же наверняка знаете кучу женщин, которые…
— Может, я предпочитаю платить. Считай себя профессиональным эскортом. Я куплю тебе новую одежду, которую ты станешь носить, пока будешь со мной. Когда все закончится, можешь оставить себе одежду, а драгоценности вернешь.
«Денег он не жалеет», — подумала Тоуни в смятении. Она читала о нем в газетах, потому что его имя регулярно появлялось в колонках светских сплетен. Он предпочитал невероятно красивых супермоделей. И у него была репутация легендарного любовника, но ни одна женщина надолго в его жизни не задерживалась. — Никто не поверит, что вы помолвлены с такой обычной девушкой, как я.
— Скажу, что это была любовь с первого взгляда, — иронично заявил он. — Зато никто не удивится, когда отношения быстро закончатся.
Ну с последним его прогнозом Тоуни легко могла согласиться. И все же он должен быть в отчаянном положении, чтобы рассматривать на эту роль ее кандидатуру. И как, черт возьми, ей сравниться с гламурными моделями, которые обычно его повсюду сопровождали?
Жак открыл дверь и пропустил в комнату величавую блондинку в темном брючном костюме.
— Элиза вас проводит вниз в раздевалку, — пояснил он.
— Значит, вы телохранитель, — по-французски сказала Тоуни, пока они с Элизой ждали в лифте.
— Обычно я работаю водителем, — призналась Элиза.
— И каково работать с мистером Казьером?
— Он жесткий, но справедливый. А еще на этой работе я много путешествую, — довольно сказала ей Элиза.
Элиза ждала поблизости, пока Тоуни сняла униформу, надела свою одежду и забрала все из шкафчика. У француженки зазвонил мобильный, она выудила его из кармана, взглянула на Тоуни, которая как раз укладывала вещи в сумку, а потом отошла на другой конец комнаты. Было очевидно — Элиза говорит сейчас с человеком, который ей небезразличен. Тоуни подумала, что в эту секунду она могла бы мимо француженки даже слона пронести.
— Что происходит? — услышала Тоуни чей-то голос.
Она подняла глаза и увидела перед собой Джули.
— Я увольняюсь.
— Я слышала, но почему он не заявил на тебя в полицию?
Тоуни уклончиво пожала плечами:
— Ты ведь не проводила с ним ночь? Что произошло на самом деле?
— Журналист предложил мне много денег, чтобы я добыла для него сведения личного характера. И я подумала, что смогу что-нибудь найти на ноутбуке Казьера. Мне нужно платить проценты по кредитам, — спокойно добавила Джули.
Ее явно нисколько не смущало то, что ее ложь раскрылась.
— Мадемуазель Бакстер? — позвала Элиза, закончившая разговор.
Тоуни подняла с пола свои сумки и ушла, не оглядываясь и ни слова больше не говоря. Вот и конец дружбе! Она была в ярости от предательства подруги, а еще ей было ужасно обидно. Джули ей нравилась, она ей доверяла, но теперь их дружба предстала совсем в ином свете. Вполне возможно, Джули специально нацелилась на нее сразу же, как только поняла, что теперь Тоуни будет убираться в номере, в котором всегда останавливался Казьер. Она подружилась с Тоуни и помогла ей перебраться в маленькую квартирку, чтобы та чувствовала себя ей обязанной. А потом обманом заставила ее взять ноутбук Казьера. Тоуни чувствовала себя такой доверчивой дурой! И как она могла поверить в эти неправдоподобные россказни о сексе и компрометирующих фотографиях? Джули точно знала, на что надавить, чтобы вызвать в Тоуни жалость, и ее план бы сработал, не вернись Наварр Казьер в номер столь неожиданно.
