Барбара Пирс - Ночь соблазна
Он кивнул в сторону дам, которые делали вид, что не прислушиваются к их беседе, и улыбнулся Мауре: его тоже позабавило, как широко трактует герцогиня понятие «поговорить наедине».
— А о чем, собственно, говорить? — мягко спросила Маура. — Твой брат…
— Эверод поставил нас с тобой в чертовски неловкое положение, — вспыхнул Роуэн. — Если ты думаешь, что я осуждаю тебя за его бессердечные поступки, то ты ошибаешься, — поспешно проговорил он, опасаясь, что Маура не даст ему закончить. — Жоржетте следовало бы тебя подготовить. У моего брата репутация отчаянного повесы, у него отбою нет от любовниц. Должно быть, он припомнил, что в детстве ты была в него влюблена, и решил воспользоваться твоей добротой и великодушием. Только ты не могла понять всей глубины неприязни, которую он испытывает к нашей семье. У Эверода ледяное сердце. Когда он нашептывал тебе слова любви, все его помыслы были направлены на одно только мщение.
Меньше всего Маура хотела обсуждать свои отношения с Роуэном. Ну как объяснить, что его брат соблазнил ее вовсе не лживыми посулами? К Эвероду ее влекла сама природа, вопреки разуму.
Его душа созвучна с ее душой. Так, по крайней мере, ей казалось тогда.
Маура думала, что с ней Эверод забыл о мщении. Она заставляла его смеяться от души, и он тянулся к ней всем сердцем, пусть и не желая признавать этого. Маура упрекала себя за то, что идеализировала его животную страсть к ней. Не иначе как похоть толкала Эверода овладеть ее телом, ему нравилось ее общество, но любовь его не простиралась дальше удовлетворения телесных потребностей.
— Хотя я могла бы пощадить свою гордость, обвиняя твоего брата в низкой лжи, — сказала Маура, глядя на затянутые в перчатки руки Роуэна, — должна признаться, что я по своей воле пришла к нему. Он не пытался завоевать меня лживыми обещаниями.
Это спокойное признание потрясло Роуэна.
— Ну да, понимаю. — Видно было, с каким трудом он переваривает сказанное. — Ты любишь моего брата?
Одна-единственная слезинка выкатилась из уголка ее правого глаза и скатилась по щеке. Маура отчаянно заморгала, не давая скопившимся слезам излиться потоком.
— Мне сложно объяснить свои чувства к Эвероду, — уклончиво ответила она. — Боюсь, что мой ответ заставит тебя испытывать ко мне жалость.
— Ни за что, — заверил ее Роуэн, стирая пальцем след слезы с ее щеки. — Напротив, я испытываю жалость к своему брату, который не оценил предложенного тобою дара.
Ее сердца.
Роуэн выпрямился, но руку ее не отпустил.
— Я хочу, чтобы ты вернулась домой вместе со мной.
Маура грустно покачала головой.
— Я не могу смотреть в глаза твоему отцу и тетушке Жоржетте. Пока не могу. Я все испортила.
— Ничего подобного, — возразил Роуэн и потянул ее за руку, побуждая встать. — Все, что сказал сегодня Эверод, все, что он сделал, — для меня это не имеет значения.
Одна из присутствующих дам ахнула от удивления, но звук был таким слабым, что Маура даже не разобрала, кто его издал.
Маура все еще сомневалась. Ни один мужчина не прощает измены так легко, и поведение Эверода служило тому доказательством.
— Ты сам не веришь в то, что говоришь, Роуэн.
На его лице появилось снисходительное выражение.
— Маура, ничего ты не испортила. Я уже говорил с родными. Я по-прежнему хочу жениться на тебе, — сказал он и погладил ее по щеке. Он говорил так искренне, что и сам себе поверил. — Я люблю тебя, Маура Кигли. Возможно ли, что и ты сможешь полюбить меня?
Неужели он так хорошо ее понимает? Маура почувствовала, как дает трещины ее самообладание, сохранять которое ей и без того было нелегко.
Роуэн тотчас же почувствовал ее смятение.
— Ты вовсе не обязана отвечать мне сразу. Просто ты казалась такой растерянной, и я захотел, чтобы ты знала о моих чувствах. Пойдем домой, не бойся. Отец и Жоржетта желают своими глазами убедиться, что козни Эверода не причинили тебе большого вреда.
Маура молча кивнула. Что бы ни говорил Роуэн, она чувствовала стыд за свой выбор. Роуэн Лидсоу был настоящим мужчиной. Тетушка была, как всегда, совершенно права. Он станет ей добрым и честным мужем.
Так отчего же она полюбила его брата?
Глава 23
— Где она? — вскричал Эверод, врываясь в гостиную без доклада. Следом за ним вошли и остальные.
Леди Фэйр была погружена в чтение. Она зевнула и посмотрела на Эверода сонными глазами.
— Если ты о мисс Кигли, то она уже ушла.
— Право же, Эверод! — накинулась на него Пэйшенс, вставая навстречу мужу. — Ты так гадко поступил с бедняжкой Маурой. Неужто ты думаешь, что неуклюжих извинений будет достаточно?
Эверод покраснел бы, будь он на это способен. Он действительно надеялся, что Маура удовлетворится его извинениями.
— Кто из вас надоумил на это Эверода? — требовательно спросила Килби, выпрямляясь в кресле. Она уснула, пока дамы ожидали возвращения мужей.
— Да никто. Эверод сам додумался до этого блестящего решения, — ответил Солити и поцеловал жену в носик. — А ты снова уснула?
Килби протерла глаза.
— Что-то я совсем запуталась. Я что, проспала что-то важное? — спросила она у подруг.
— Ничего ты не проспала. — И Фэйр, самая бдительная из всех, пристально посмотрела на Эверода. — Ты могла бы спать и дальше, Килби. Лорд Эверод пока не успокоился, и наши мужья вряд ли оставят его одного.
Что-то произошло. Леди Фэйр даже не считает нужным скрывать свое удовлетворение или желание подразнить его.
— Отчего вы так в этом уверены, миледи?
— Как вы думаете, надо ему об этом рассказывать? — задала вопрос Пэйшенс.
— О чем рассказывать? — Каждое слово давалось Эвероду с трудом, а его беспокойство стремительно нарастало.
— За Маурой пришел мистер Лидсоу, — мило сказала Фэйр.
Рэмскар нахмурился.
— Он увел ее силой?
— Отнюдь, — отвечала его жена. — Мистер Лидсоу вел себя как джентльмен.
В отличие от Эверода.
Но по доброй ли воле ушла Маура, или ее заставили уйти с помощью угроз, все равно Эвероду необходимо было повидать ее.
Броули заметил решительное выражение на лице виконта и выругался.
— Ты что, хочешь увидеться с мисс Кигли? В такое время?
Эверод фыркнул. Плевать ему, который теперь час. Он пришел, чтобы повидать Мауру, а Роуэн помог ей сбежать. И больше он ее не увидит.
— Да, и вот еще что, — сказала Килби, видя, что виконт направился к двери. — Твоя ревнивая вспышка у Керстингов была вообще ни к чему. Твой брат все равно хочет жениться на Мауре.
