Шерил Уитекер - Хрустальная любовь
— Она собиралась на гастроли, — ответил за дочь Эрвин.
— Перед гастролями я поживу какое-то время у Мориса, — уточнила Кэтрин. — Немножко отдохну и подготовлюсь к концертам.
— Кто такой Морис? — Стэнли почувствовал укол ревности к неизвестному Морису.
— Это мой учитель.
— И где же он живет?
— В Вене. Я лечу туда на следующей неделе.
Чтобы скрыть свои чувства, Стэнли принялся намазывать маслом кусочек хлеба.
— Морис занимается устроительством ее концертного тура, — сказал Эрвин с заметной гордостью. — Кэтрин посетит Лондон, Брюссель, Париж, Рим...
— Нет, папа, Рим пока не входит в наши планы. — Она вдруг резко поднялась из-за стола. — Извините, я выйду на минуту.
Эрвин озабоченно посмотрел на Грейс, когда Кэтрин вышла из столовой.
— Что с ней такое?
— Она очень устала после конкурса, чувствует себя совершенно разбитой, — ответила Грейс. — И все же держится. Молодец.
— Я тоже заметил, что она подавлена, — сказал Роберт, промокая салфеткой уголки рта. Вдруг он взглянул на Стэнли. — Кажется, с Кэтрин нечто вроде шока.
Роберт, без сомнения, почувствовал напряженность между Стэнли и Кэтрин, когда вошел в кабинет, чтобы позвать их к ужину. Он понял, что между молодыми людьми в его отсутствие что-то произошло.
Стэнли погрузился в размышления. Он был взволнован неожиданной встречей с Кэтрин, обеспокоен своей реакцией на нее, но ничего не мог с этим поделать. А теперь... Менее чем через десять часов она покинет Манчестер, а на следующей неделе улетит в Австрию.
Доктор Шервуд поднялся.
— Грейс, спасибо за чудесный ужин. Пора, пожалуй, нам отправиться домой. Я беспокоюсь за Кэтрин, она очень устала. Ей необходимо лечь спать пораньше, чтобы выспаться перед отъездом.
Если бы Стэнли оставался благоразумным, то пожелал бы всем спокойной ночи и удалился наверх. Но он уже не контролировал себя и ни о каком сне не мог даже и думать. Он казался себе чужим — такое с ним было первый раз в жизни.
Взяв остатки грязной посуды, Стэнли пошел на кухню, где встретил Кэтрин. Она сидела на стуле и пила минеральную воду. Когда он поставил посуду на стол, их взгляды встретились.
— Твой отец уже собирается домой, — с какой-то досадой в голосе произнес Стэнли.
— Он устал, у него был тяжелый день — пациенты, мое выступление, наконец. Да и вам после такого длинного перелета неплохо было бы отдохнуть. Я рада за Роберта и Грейс — они так ждали вашего приезда и сейчас, похоже, счастливы.
Последняя фраза задела Стэнли.
— А вы за меня не рады?
— Извините, я не думала, что это прозвучит для вас именно так, — сказала Кэтрин, безразлично глядя в сторону.
— Тогда что же вы имели в виду?
— Ничего. Я просто сказала вам «до свидания». Желаю вам удачного возвращения на родину.
Если бы только Кэтрин знала, какую боль причинили Стэнли ее последние слова. Он окончательно терял рассудок, он никогда прежде не испытывал таких острых и искренних чувств. Стэнли видел сейчас перед собой женщину, достойную обожания, как никакая другая. Теплые голубые глаза и золотистые волосы будоражили его воображение.
— Я не буду желать вам удачи. Вы очень талантливы, Кэтрин, и если будете играть так же, как и сегодня, то весь мир непременно будет у ваших ног.
— Спасибо за теплые слова.
Тут дверь на кухню отворилась и вошел отец Кэтрин. Похоже, не очень-то я нравлюсь мистеру Шервуду, вдруг подумал Стэнли.
— Дорогая, ты готова? — спросил Эрвин.
— Да, я уже иду.
— Доктор Пиккеринг, — произнес он, положив руку на плечо Стэнли, — было очень приятно с вами познакомиться.
— Мне также.
— Желаю вам хорошо провести время с Робертом и Грейс.
Не вполне понимая, что говорит, Стэнли отбарабанил:
— Так точно. До свидания.
Он еще раз взглянул на Кэтрин, прежде чем они покинули кухню.
Когда Кэтрин с отцом ушли, Стэнли словно провалился в пустоту. В последний раз он испытывал такое острое чувство, когда ему было девять лет. Тогда погибли его родители и с их смертью словно атрофировались и его чувства.
Сейчас он был полон беспокойства, чувствуя себя так, словно его внутренний мир рушится, а вместе с ним — и мир окружающий...
С утра Кэтрин отправилась в общежитие, существовавшее при концертном зале. Это было единственное для нее место, где можно спокойно репетировать. Все утро прошло в сонливом состоянии, которое к середине дня так и не улетучилось. Кэтрин задремала.
Спустя какое-то время в дверь постучали.
— Кэтрин, ты спишь? — спросил из-за двери мужской голос. — Просыпайся.
Но она не хотела ни с кем сейчас разговаривать и притворилась спящей.
— Кэтрин, открой, — снова раздалось из-за двери.
Ей пришлось все-таки встать и открыть дверь. На пороге стоял голубоглазый блондин — это был Рич, друг Кэтрин.
— Я хотел поздравить тебя с победой в конкурсе. Все только и говорят о тебе, ты настоящая знаменитость.
— А мне так не кажется, Рич. Но за комплимент все равно спасибо, — зевая, сказала она.
Потом подошла к зеркалу, причесалась и села в кресло.
— Вечером я хочу пригласить тебя во французский ресторан и отпраздновать твой ошеломляющий успех. Или у тебя уже есть планы на вечер? — поинтересовался Рич.
— Боюсь, что да. Сейчас уже три часа дня, и мне предстоит много поработать.
— А может быть, завтра вечером? Что скажешь? — с какой-то обреченностью спросил он.
Рич был для Кэтрин просто другом. Она никогда и не подумывала о романтических отношениях. Это относилось не только к Ричу, но и ко всем остальным мужчинам. Но после вчерашнего вечера в ней что-то изменилось, произошло что-то такое, о чем она не могла ни с кем говорить.
— Извини, Рич, я не могу. Послезавтра я уезжаю в Вену, и мне нужно многое сделать до отъезда. Но все равно спасибо, это очень мило с твоей стороны.
Рич ушел, а Кэтрин осталась наедине со своими мыслями. Она думала о вчерашнем выступлении и своем успехе. Весть о ее победе разнеслась очень быстро, все стали оказывать ей знаки внимания, чего никогда не делали прежде. Это ее немного тяготило. И все же больше других ее занимали мысли о Стэнли. Был понедельник, и она знала, что сегодня он должен улететь в ЮАР. Эмоции переполняли ее. Перед глазами стоял образ Стэнли, который околдовывал ее, — серые глаза, волевой подбородок, красиво очерченные губы, темные волосы. Она помнила каждое сказанное им слово. И конечно, о том, что она нравится ему — и даже больше, чем нравится. И о его желании заняться с ней любовью... Эти слова музыкой звучали в ее сердце.
— Я должна выкинуть тебя из головы, Стэнли, — прошептала в пустоту Кэтрин, — я обязана. И все же не знаю, как буду жить теперь без тебя.
