Джейн Портер - Под звездным дождем
— Прошу прощения? — высокомерно и холодно произнесла она, превратившись в неприступную принцессу Тибоде.
— Вам больно, — без обиняков заявил Деметрис.
— Нет.
— Вы морщитесь при каждом движении.
— Всего лишь незначительные ушибы, мистер Мантеакис.
Шанталь пытается поставить его на место, но она не знает, что для него не существует кастовой принадлежности. Он зашел слишком далеко, чтобы относить себя к какому-либо классу, статусу или социальному положению. В его мире люди — всего лишь люди. И точка.
— Нет, у вас что-то посерьезнее.
— Ничего подобного. — Шанталь отвернулась и вздернула подбородок, но он заметил, как ее пальцы глубже зарылись в песок.
Возможно, она хочет проявить к нему холодное безразличие, но он видит, что ей страшно. Она боится его. Ей хочется уйти отсюда и присоединиться к остальным.
Запугивание ничего не даст ему. Деметрис попытался смягчить голос.
— Мне нужно посмотреть, какие у вас травмы.
— Это исключено.
— Больно не будет.
Шанталь глубоко втянула в себя воздух.
— Я хочу возвратиться к самолету.
Она попыталась встать, но Деметрис протянул руку и прижал ее к себе.
У нее вырвался непроизвольный вздох, когда, несмотря на ткань рубашки, она почувствовала на спине жар его мускулистой крепкой груди.
— Отпустите меня.
— Я не сделаю вам больно.
От его низкого голоса по ней пробежала дрожь, и рыдание стеснило ей грудь. Он намного сильнее, и он… подчиняет ее себе.
— Вы не имеете права прикасаться ко мне.
— Вы усложняете задачу.
Закрыв глаза, Шанталь отвернулась, задев щекой его грудь. Она почувствовала сильные мускулы его плеча, тепло, исходившее от кожи, и даже глухие удары сердца.
Он сильный. Очень сильный. Ей пришло в голову, что ничто не может прорваться через кольцо его рук. Он — воплощение силы. Закона.
Как древние греки, воины и завоеватели, основавшие цивилизацию и навсегда изменившие мир.
— Пожалуйста, отпустите меня, — со страхом прошептала она.
— После того как я удостоверюсь, что у вас нет других травм.
— Их нет. Поверьте мне.
— Я не верю вам, принцесса. Простите.
Она учащенно задышала и, открыв глаза, посмотрела на Деметриса. Высокомерное, надменное лицо. С этим человеком ей не хотелось бы вести переговоры.
— У меня ничего не сломано.
— В любом случае я должен…
— Нет! — Он ненормальный, настоящий сумасшедший. — Нет, нет, нет и нет! — Она ни за что не позволит, чтобы его руки ощупывали ее тело. — Будь у меня какая-нибудь травма, я бы знала…
— Вы не знали, что у вас текла кровь.
— Я подумала, что идет дождь.
— Вот именно. — Деметрис усадил ее на песок и присел на корточки перед ней.
Она не стала рассматривать его грудь и перевела глаза на напружинившиеся мышцы бедер, четко выделявшиеся под обтянувшими их брюками.
— Окажите любезность и расстегните вашу блузку, принцесса.
Она едва не задохнулась от негодования.
— Мистер Мантеакис!
Он не отвечает. Он ждет. И он терпелив. Одно только терпение придает ему огромную силу.
Шанталь почувствовала, что находится на грани паники. Она утратила свою власть.
— Я не намерена снимать одежду. На мне ее и так мало.
— Я всего лишь прошу вас расстегнуть блузку. Вы же не голая под блузкой. На вас бюстгальтер.
Голая. Бюстгальтер. Блузка. Они обсуждают ее тело, ее одежду, ее личную неприкосновенность.
— Да, но…
— Мне расстегнуть вашу блузку самому?
— Вы не посмеете! Вы не имеете права… — Она испуганно умолкла, когда Деметрис протянул к ней руку и его пальцы коснулись ее груди.
— У меня нет настроения спорить с вами.
— Руки прочь!
— Замолчите.
У нее отвисла челюсть. Боже мой, еще один Арман! Повсюду эти грубые, невоспитанные, надменные и самонадеянные мужчины! Шанталь ударила его по руке.
— Возможно, я глупая тридцатилетняя принцесса, но я не совсем дура. Вам не нужно снимать с меня блузку, чтобы проверить, есть ли у меня переломы. Это можно определить через блузку.
— Меня интересуют сильные ушибы.
— Большое спасибо, но в Ла-Круа у меня есть собственный врач.
— Мы пробудем здесь всю ночь и, возможно, весь завтрашний день. Мы не можем ждать, пока вы попадете в Ла-Круа. Теперь, пожалуйста, расстегните блузку. Обещаю, что я буду держать себя в руках.
Она почувствовала, как у нее запылали щеки.
— Вы смеетесь надо мной!
— Я совершенно серьезен.
Шанталь не знала, обижаться ли ей или досадовать на него.
— Я не привыкла раздеваться на публике.
— Тогда вы можете не беспокоиться. Здесь никого нет.
Она бессознательно прикрыла руками грудь. Ей страшно, холодно, она дрожит… Почему? Ее пугает мужской взгляд?
Да.
Ни один мужчина не прикасался к ее телу с тех пор, как умер Арман, но, даже когда они были вместе, он не был особенно… любвеобилен.
Арман женился на ней, чтобы создать политический и экономический союз, и в то время, как их страны выиграли от этого брака, душа Шанталь медленно умирала.
Арман не питал к ней любви. Он даже не пытался полюбить ее. Она не была нужна ему.
Глупенькая Шанталь, наивная принцесса, утратившая свои иллюзии!
Рука Деметриса легла ей на спину. У него была теплая, твердая ладонь, и она скользнула к ее плечу.
— Расстегните блузку, принцесса. Немедленно.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Шанталь вздохнула, чувствуя, что у нее закружилась голова. Она забыла, что такое мужская рука. Он слегка сжал ей плечо. Жест не был интимным, но сердце у нее забилось чаще.
О господи, мне тридцать лет, и я так одинока…
— Расслабьтесь. — Деметрис легонько потер ей плечо. — Я не причиню вам боли.
— Я знаю. — Шанталь чувствовала, что он принадлежит к тем мужчинам, которые никогда не поднимут руку на женщину. Но у нее мелькнула другая мысль, пронизавшая ее точно электрический разряд, пробежавший по всему телу. До нее дотрагиваются, и она чувствует себя… женщиной.
Его рука скользнула вверх по плечу, накрыла ключицу и замерла над грудью.
Шанталь, не дыша, закрыла глаза. Ей было страшно и любопытно.
Вот так, с закрытыми глазами, она может представить себе жизнь, которой никогда не жила. Она — чья-то жена, на берегу моря у них с мужем красивый побеленный дом с голубыми ставнями. В маленькой гавани разноцветные лодки весело покачиваются на волнах. На веревке сушится развешенное белье: простыни, рубашки, юбки…
В саду — пряные травы, огурцы и помидоры. В духовке — душистый хлеб с хрустящей корочкой. Благоухание роз…
