Люсилла Эндрюс - Красавица в Эдинбурге
Начался дождь, и я нырнула в проход между продавцами газет. К тому времени, когда я свернула на Северный мост и укрылась в здании почты, вода уже ручьями стекала с моей медицинской шапочки.
Сквозь стену дождя высокие, плотно примыкающие друг к другу серые ряды старого города казались не построенными, а высеченными на длинном хребте высокого холма. Величественным апогеем этой огромной резьбы был замок, полуприседающий на своей черной горе, полупарящий над нею. Все вместе производило впечатление работы одного мастера — Бетховена от архитектуры, решила я, которому хватило вдохновения и храбрости на создание грандиозного творения и гениальности на то, чтобы довести его до совершенства.
Однако вид мне загораживал не только дождь. Я раздраженно заморгала и обнаружила, что стою на кромке тротуара. Рядом со мной притормозила голубая машина, к смиренному отчаянию водителя грузовика, ехавшего за ней следом.
Чарльз Линси открыл дверцу:
— Если хотите, чтобы я вас подбросил, залезайте. Я не могу здесь стоять.
Я запрыгнула в машину:
— Спасибо. Простите за лужу на полу. Я немного промокла.
— Ничего, высохнет.
Он посмотрел на меня, пока мы стояли на светофоре.
— Почему вы не спрятались под козырек автобусной остановки?
— Забыла.
— При таком-то ливне?
Свет переменился. Я разглядывала его профиль, пока мы ехали, и пыталась понять, почему, несмотря на буквально сочившееся из него неодобрение, Чарльз тем не менее подобрал меня. Его неодобрение меня не волновало. Как я осознала впервые на примере Робби Росса, одним из неожиданных плюсов истории с Джоном явилось то, что я начисто лишилась своей инстинктивной потребности покорять сердца всех более или менее привлекательных мужчин. Наплевательское отношение в значительной мере облегчало жизнь. Не нужно было притворяться. Я поделилась с Чарльзом своими мыслями.
— Бетховен? — спросил Чарльз, хмурясь. — Скорее Вагнер.
— Упаси боже! Вагнер покрыл бы замок позолотой и переделал бы Королевскую Милю, используя черный мрамор и лебедей.
— Вы так считаете? А Моцарт?
— Только не эту часть города. Противоположную — да. Обворожительные улочки, хранящие дух эпохи короля Георга, и площади — Моцарт в чистом виде. Но от Холируда до замка — Бетховен. Помните концовку его Седьмой симфонии? Как она поднимает вас все выше, и выше, и выше?
— Да, — кивнул доктор Линси, — да. Понимаю, что вы имеете в виду. Согласен. Бетховен. — Он снова посмотрел на меня. — Ремень безопасности жмет?
Я осознала, что ерзаю.
— Простите. — Я все ему объяснила. — Постельное белье старичка выглядело довольно чистым, но кровать располагалась в стенной нише. Они все время лезли оттуда. Вам знаком такой тип кроватей?
— О да, — бесстрастно произнес Чарльз, — очень хорошо знаком.
— Сегодня было еще ничего, так как я смогла пересадить пациента, пока перестилала его кровать. Курирующая меня медсестра сказала, что если нет такой возможности, то единственный способ нормально застелить кровать — это снять обувь и встать на нее.
— Так и есть. — Мы вновь остановились на красный свет. — Вам, наверное, все кажется странным после работы в больнице.
— Многое — да. В «Марте» я сталкивалась с вещами похуже блох. Букашки. Брр!
Чарльз потирал шею сзади.
— Уже укусили? Мне ужасно жаль! Не надо было садиться к вам в машину.
Он очень мило улыбнулся:
— Это всего лишь сочувственный зуд. Но даже если нет, вас едва ли можно обвинить в том, что вы предоставили временное убежище блохам с сильными националистическими тенденциями.
У Сандры был выходной. Когда я поднялась на ее этаж, она вышла из квартиры в расстегнутом коротеньком халатике.
— Что ты делала в машине Чарли? Предложил подвезти тебя? Ха! Если собираешься придерживаться этой версии, то зря теряешь время. Его подружка сегодня вечером демонстрировала матушке Кинлоч обручальное кольцо. Я чуть не ослепла! Что ты на это скажешь?
— Любовь — прекрасная штука, а мне надо принять ванну. Поднимешься?
— Не могу. Одеваюсь. У меня свидание. Как считаешь, нужно надевать пояс вместе с колготками?
По лестнице поднималась Джемми:
— Колготки, пояс и панталоны, дорогая. Срази парня наповал.
— Тебе легко быть вульгарной, — пробурчала Сандра. — Девушке лучше перестраховаться. Знаю я мужчин.
Джемми с серьезным видом кивнула:
— Эти шотландские парни такие распутники.
Сандра выглядела раздраженной. Оказалось, у нее свидание с валлийцем.
Джемми и я поднялись наверх. Я не удержалась от вопроса:
— Ты считаешь их распутниками?
— Не больше, чем парней из моего родного города. А ты?
— Согласна.
Сегодня очередь Катрионы готовить, и она вовсю трудилась на кухне, когда я присоединилась к Джемми, сев перед камином в гостиной, чтобы просушить волосы. Джемми читала национальный закон о здравоохранении и вязала свитер Уилфу. Так как мы всегда делились друг с другом новостями, я рассказала ей о том, кто меня подвез, и о кольце Джозефины Эстли. А она сообщила, что Катрионе в следующий четверг исполняется двадцать четыре.
— Но когда мисс Брюс спросила, не хочет ли она взять выходной в этот день, та сказала «нет». Заявила, что ничего не планировала. Представляешь? С таким-то личиком?
Катриона стала нашей любимой загадкой. Ее смело можно было назвать самой красивой девушкой на курсах. Только она одна с самого начала обладала определенными преимуществами: поблизости жила ее тетя, а до больницы, где Катриона проходила подготовку ранее, не составляло труда доехать на машине или на поезде. И несмотря на это, у нее до сих пор не было ни одного свидания, а единственным человеком, кто звонил ей, была миссис Фергюсон — ее тетя.
Мы решили устроить для Катрионы вечеринку. Когда она пришла сообщить нам, что макароны с сыром готовы, мы уже обсуждали фаршированные оливки.
Катриона застыла на месте.
— Это очень мило с вашей стороны, девочки, но я не могу… То есть я имею в виду, мисс Брюс может не одобрить… В любом случае, кто бы пришел?
— Уилф, если сможет приехать. Басси постелет ему на полу. Брат приведет большее количество мужчин, чем мы способны выдержать. Девочки снизу, их ухажеры. Робби Росс. Любой, кого позовешь.
— Я… мне ничего не приходит в голову.
Джемми прекратила вязание.
— Давай начистоту. Тебе просто не нравится затея, да?
— Дело не в этом, но…
— Значит, нравится? Прекрасно! Решено! Так где у нас макароны с сыром?
В выходные я встретилась с Робби. Он очень удивился, услышав мое приглашение.
