Элизбет Биварли - Соблазнение по правилам
Странно, но именно люди вроде Авы, выросшие в богатстве и с привилегиями, понимают, до чего ошибочна такая точка зрения. Деньги не делают жизнь совершенной. Конечно, они помогают избежать многих проблем. Но они не делают человека лучше. Деньги — не волшебник, который прогонит негативные чувства или стресс, заставит других людей уважать и любить тебя, восхищаться тобой. По крайней мере, по доброй воле. Деньги сами по себе не обещают человеку ничего.
— И почему я, черт побери, говорю с тобой об этом? — раздраженно спросил Пейтон.
Хотя она была уверена, что он не ждет ее ответа, Ава произнесла:
— Не знаю. Может, тебе нужно выговориться? Иначе для чего ты говоришь о коммерческой сделке, которая ничем не отличается от предыдущих? Хотя, вероятно, эта сделка заставляет тебя ощущать себя хладнокровным и обезоруживающе жестоким.
— Какая разница? — сказал он, не обращая внимания на ее размышления. — Ради хорошего пиара и потенциальных проектов в будущем мой совет директоров решил, что будет лучше, если я не стану действовать с сестрами Монтгомери своими обычными методами. Они думают, я должен попробовать… — он нетерпеливо взмахнул рукой, — проявить сердечность, очаровать их и расположить к себе.
Так или иначе, «сердечность» и «очарование» и Пейтон Мосс просто несовместимы. На этот раз Аве удалось держать рот на замке. Кажется, Пейтон хочет рассказать, что привело его в Чикаго, поэтому она не станет его перебивать.
— Совет директоров считает, что будет легче отбиваться от судебных исков и претензий от профсоюзов, если я отберу компанию Монтгомери, очаровав ее владелиц. Поэтому они отправили меня сюда, чтобы я, дословно, «укротил своих демонов и научился быть джентльменом». Они даже приставили ко мне человека, который должен быстренько меня преобразить. Когда я стану вежливым и обходительным, мне позволят вернуться в Сан-Франциско и отправиться к Монтгомери. — Пейтон усмехнулся. — И моя запятнанная репутация останется только слегка запятнанной.
На этот раз он посмотрел на Аву так, будто на самом деле ждал ее ответа. Хотя она не должна ничего ему говорить. Она начинала понимать, что привело его в Чикаго. Конечно, Пейтон Мосс не рожден джентльменом. Но это не значит, что он не может им стать под правильным руководством. Однако даже Аве такое трудно представить.
Она молчала, и он тихо прибавил:
— А ты хочешь услышать настоящую причину?
Аве хотелось ее узнать, хотя, вероятно, не следовало.
— Настоящая причина в том, что они решили, будто, находясь в Чикаго, я должен жениться. Они даже нашли сваху, работающую с миллионерами, чтобы меня познакомили с… — Пейтон вдохнул и медленно выдохнул, словно собирался раскрыть важную тайну, — с подходящей женщиной.
Первая реакция Авы была странной — она испытала облегчение от того, что у Пейтона пока нет серьезных отношений с женщиной. Ее вторая реакция была еще необычнее — она почувствовала разочарование, что Пейтон скоро женится.
Он продолжил:
— Они думают, что сестры Монтгомери предпочтут отдать свой семейный бизнес в руки семьи, а не хладнокровного холостяка вроде меня. — Он мрачно улыбнулся. — Итак, подытожу. Я вернулся в Чикаго, чтобы стереть следы своего неприятного, бедняцкого прошлого, и научиться вести себя как джентльмен в приличном обществе. И я должен найти хорошую девушку из высшего общества, которая прибавит мне респектабельности.
Ава натянуто улыбнулась:
— Ну, надеюсь, в этом высшем обществе рядом с милой девушкой ты будешь очень счастлив.
— В чем дело, Ава? — холодно поинтересовался Пейтон. — Неужели ты никак не смиришься с тем, что мы с тобой на одном социальном и финансовом уровне?
— Пейтон, ты не…
— Да, тебе придется смириться.
— Пейтон, я не говорила…
— Как только ты подпускаешь к себе сброд, твоя жизнь рушится, не так ли? — сказал он.
Ава не пыталась объясниться или извиниться, так как Пейтон явно не собирался позволять ей сделать ни того, ни другого. И надо же вообразить такую чушь, будто они в равном социальном и финансовом положении. По уровню жизни Ава находилась намного ниже Пейтона.
— А ты? — спросил он.
Она вздрогнула от перемены темы разговора:
— Ты о чем?
— Чем ты сейчас занимаешься? Я помню, ты хотела уехать в Уэлсли. Ты собиралась заняться гуманитарными науками или чем-то в этом роде.
Ава не могла поверить, что Пейтон помнит, в какой университет она собиралась. Она почти забыла об этом сама. Она не позволяла себе думать о подобной перспективе с тех пор, как разорилась ее семья. Ава была умной, но ленивой ученицей. Зачем беспокоиться об оценках, когда у родителей полно денег и много связей? Она могла бы поступить в любой университет по своему желанию.
Как же ей сказать Пейтону о том, что в конечном счете она поступила в университет на факультет бизнеса? Нельзя сказать, что она не получила прекрасного образования, но оно резко отличалось от того научного направления, которому она изначально планировала посвятить свою жизнь.
— Английским, — уклончиво ответила она. — Я хотела специализироваться в английской филологии.
Пейтон кивнул:
— Верно. И куда же ты в конце концов поступила?
— Висконсин, — намеренно расплывчато сказала она. Пусть Пейтон думает, будто она говорит об университете, а не о штате.
Он удивленно поднял брови:
— Университет в Висконсине? Интересный выбор.
— В университете Висконсина отличный факультет английской филологии, — произнесла Ава. Что было правдой. Вот только учиться ей там не пришлось. Она убеждала себя, что не солгала Пейтону. В конце концов, она не сказала ему, что поступила в университет Висконсина. Он просто предположил, что она там училась. Он вообще многое предполагал на ее счет. Зачем же его разуверять? Через несколько минут они расстанутся и больше никогда не встретятся.
— А теперь у тебя магазин одежды, — сказал Пейтон. — Отрадно видеть, что ты нашла достойное применение диплому филолога английского языка. С другой стороны, ты ведь не работаешь там продавцом, не так ли? По-моему, английская филология — отличное занятие для богатой наследницы. Ты не лезла из кожи вот, как остальные, чтобы заработать на кусок хлеба.
Ава прикусила язык и не стала оправдываться. В ее душе по-прежнему жила крошечная искра гордости, поэтому она не скажет Пейтону правду о своем положении. Кроме того, она боялась, что он начнет жестоко злорадствовать, как только узнает, что от ее богатства не осталось и следа.
— Ты допил кофе? — спросила она. Это был самый вежливый известный ей способ переменить тему.
